Джеймс Паттерсон - Черная книжка

Я набрал слово «прекрати», но не отослал. Долго смотрел на экран, не зная, что делать. Не хотелось ухудшать и без того затруднительную ситуацию, подливать масла в огонь. Однако и обнадеживать Кейт желания не было.

Полтора часа спустя Ким снова появилась в своем офисе в районе Деарборн-Парк. Прилетело еще одно СМС от Кейт: «Это все какая-то фигня».

Да, очень похоже на какую-то фигню — я почти проникся настроением Кейт, ибо безрезультатность слежки начинала уже выводить из себя. Слово «прекрати» все еще висело на дисплее смартфона с того момента, как пришло последнее сообщение от Кейт.

Я все-таки надавил на иконку «отправить». И, вздохнув, приготовился получить что-то резкое в ответ. Я был абсолютно уверен: Кейт не понравится, что от нее требуют что-то там прекратить.

Следующие полтора часа я не получал от нее сообщений. Вообще никаких. Солнце постепенно стало прятаться за домами района Саут-Ап, и небо начало темнеть. Ничего нового о Ким, и ничего нового от Кейт.

Наконец смартфон подал следующий сигнал. Новое сообщение от Кейт гласило: «Тебе нравится что-нибудь из того, что ты видишь?»

К сообщению прилагалось еще одно селфи. Кейт сидела внутри своего автомобиля «Корветт» абсолютно обнаженная, если не считать распахнутой кожаной куртки. Это была третья фотография, достойная какого-нибудь эротического веб-сайта.

Однако была одна деталь — она приставила к виску дуло пистолета.

Снимок произвел на меня такое сильное впечатление, что мне вдруг показалось, будто между ушами ударили в гонг, а в живот вонзили копье. Кейт было хорошо известно, каким образом ушла из жизни моя жена.

С Кейт явно что-то происходило. Я не понимал что. Но я не мог это игнорировать.

В этот момент Ким Бинс вышла из офиса и направилась к автомобилю.

«Вот черт!..» Мне необходимо продолжать следить за Ким. Ее следующая публикация должна была появиться уже завтра. Если она планировала встретиться со своим источником, то никак не позже завтрашнего утра. Я не мог сейчас отвлечься от нее. Вот именно сейчас — не мог.

Я набрал на смартфоне — а затем стер — несколько сообщений:

«Это не смешно»;

«Надеюсь, ты шутишь»;

«Не принимай опрометчивых решений».

Ни одно из них не показалось мне подходящим. Увидев, что Ким уже рванула куда-то на своем автомобиле, я поехал за ней. Быстренько набрав на смартфоне «Скоро поговорим я обещаю», я нажал на иконку «отправить». Это, конечно же, не самое лучшее для данной ситуации сообщение, но оно, как мне казалось, было вполне приемлемым.

Я не знал, дурачит она меня или и в самом деле катится к какой-то крайности. Я надеялся, что мне представится возможность это выяснить.

Я вышел из машины и стал переминаться с ноги на ногу, пытаясь согреться. Уже давно стемнело. От холода пощипывало лицо. Я уже и не помнил, когда в последнее время в начале апреля было так холодно. Холодина такая, что проститутки, наверное, могли брать деньги только за то, что подуют клиенту на руки, чтобы согреть.

Я находился в торговом центре на углу Огден-авеню и Гранд-авеню в районе Вест-Таун. Это было одно из моих любимых местечек. Я довольно хорошо знал местное заведение «Твистед споук» — один из лучших гамбургер-баров города: там подавали густые ароматные коктейли «Кровавая Мэри». Мне со страшной силой захотелось оказаться сейчас там: заказать себе сочный гамбургер и выпить виски или пива.

Но нет, я находился по другую сторону улицы и стоял с биноклем в руках укутанный до подбородка. Изо рта при выдохе вырывалось облачко пара. Зрение у меня довольно хорошее, поэтому, пока Ким Бинс просто сидела за столиком в «Твистед споук» спиной к окну, прихлебывая что-то из бокала, бинокль я не использовал. Однако если к столику кто-нибудь подойдет, я тут же вытащу оптику. Прошло пока что тридцать минут, и единственным человеком, подходившим к ней ближе чем на десять футов, был официант — угрюмый толстяк с усами и бородой и лысым черепом.

Двигатель в моем автомобиле работал. Фары и плафон были выключены, а обогреватель работал на полную мощность. Примерно каждые десять минут я нырял в машину, чтобы немного согреться, но при этом не отводил взгляда от Ким.

Я пританцовывал на месте и подпрыгивал. Я был похож на рыбака, который решил совместить подледный лов с аэробикой.

Ким посмотрела на часы и неспешно отхлебнула из бокала. В прозрачной посудине плескалось что-то желтоватое — видимо, фруктовый напиток. Ким сидела в «Твистед споук» уже сорок пять минут. Я решил вернуться в автомобиль — там я буду не так заметен, если придется воспользоваться биноклем, да и видно оттуда было неплохо. Угол обзора, правда, не позволит хорошенько разглядеть того, кто, может быть, сядет за ее столик, но вот саму Ким я видел прекрасно, и если она сдвинется хотя бы на дюйм, я сразу выскочу из машины, и угол обзора расширится. А пока я не видел особой необходимости переохлаждать организм.

Час спустя Ким наконец-таки пошевелилась на тот самый дюйм. Она заказала что-то из меню — возможно, хумус и питу. [69] Хумус — закуска из нутового пюре, в состав которой обычно входит оливковое масло, чеснок, сок лимона, паприка и кунжутная паста. Пита — круглый плоский пресный хлеб. Нужно было сделать вид, что она и в самом деле пришла поужинать, чтобы не раздражать хозяина заведения, — мол, столик заняла, а ничего не заказывает.

К половине двенадцатого Ким стала барабанить пальцами по столу. Она сидела ко мне почти спиной, и я мог видеть ее лицо только тогда, когда она смотрела на дверь. Однако в те немногие мгновения, когда лицо было видно, мне передавалось ее раздражение . Брови сведены вместе, а губы поджаты. Она нервничала.

Я — тоже.

К полуночи она выглядела уже обескураженной. Вариант, что она торчит там в ожидании подруги или ухажера, явно исключался. Не стала быть она ждать два часа от предполагаемого начала встречи. Или позвонила бы по телефону и сказала что-нибудь вроде: «Привет, я уже здесь. С тобой все в порядке?» — тем самым вежливо намекая приятельнице или кавалеру, что пора бы и поторопиться.

Но она никому не позвонила. Не позвонила по той простой причине, что не имела телефонного номера человека, с которым должна была встретиться. Ее информатор, конечно же, не хотел, чтобы она могла так просто его разыскать. Никакой электронной почты. Никаких сообщений. Никаких телефонных звонков.

Ким заплатила по счету и вышла на улицу. Она села в такси и отправилась к себе домой в район Линкольн-Парк. Приехав туда вслед за ней, я увидел, как она вошла в дом и поднялась в свою квартиру на третьем этаже. Мое сегодняшнее дежурство, похоже, закончилось.