Мария Артемьева - Темная сторона Москвы

Как-нибудь на досуге обрати внимание: вся ювелирка с черными бриллиантами обязательно включает и обычные, белые бриллианты. А знаешь почему? Это довесок к цене. Или, вернее, основная составляющая цены.

Стоимость бриллианта обычно – это стоимость сырья и огранки. Но сырье для черных камней – черные алмазы – слишком дешево, их много! К тому же черные бриллианты плохо поддаются обработке. Люди почувствовали бы себя обманутыми, если б им впаривали такую дешевку с минимальной огранкой по цене действительно стоящих камней! Вот почему твой черный камень – огромный, в пять карат, не меньше, да еще такой изощренной формы… сразу вызвал подозрения.

– Но… Как ты смог все это узнать? – Даже после того, что довелось пережить, в Динке еще оставалось место удивлению. – И потом… Ведь Андрей хоронил мать… Как он мог?..

– Я читал ее завещание, детка! Она продумала все, до последней запятой! – завопил Шаров. Но еще до того, как он, размахивая руками, вознамерился рассказать, сколь тщательно Маргарита Михална скрывала от сына свои намерения, как умело срежиссировала и поставила собственные похороны, Дина, холодея от ужаса, вспомнила, что точно такую же фразу произнес Андрей, говоря о матери: «Она продумала все, до последней запятой».

– Да, я понимаю… – Динку уже слегка лихорадило: трудно привыкнуть к мысли, что обручилась мертвым прахом, что, восхищаясь роскошью женихова подарка, носила на себе чью-то могилу…

– Но… ведь Андрей! Андрей ничего не знал?! – то ли утверждая, то ли спрашивая, всхлипнула вдруг Динка, удивляя саму себя – неужели именно это так важно ей теперь?

– Все знал только один человек – адвокат матери. Вот он – посвященное лицо. Был ее правой рукой долгие годы… – Возможно, это ошибка, но ей показалось, что фотограф смотрит на нее… с жалостью.

– Андрей же его расспрашивал… И… И у него были серьезные аргументы, – припомнив свой разговор с женихом, пролепетала Дина.

Шаров усмехнулся:

– А «профессиональная тайна»!.. Да нет, серьезные аргументы были у меня! – И он посмотрел на свои косматые лапы Кинг-Конга: – Твой миллиардер очень уважает юристов, пиетет к ним испытывает. А с меня взятки гладки: дикий, не прирученный никем, нищий фотограф. С меня даже в Гааге не сдерешь компенсацию. Так что я просто набил ему морду. И этот умненький стервец выложил мне все, до последней-распоследней профессиональной тайны.

Не удержавшись, Динка расхохоталась и впервые открыто посмотрела в глаза Шарову. И что-то случилось… Она вдруг увидела то, что никак не могла заметить раньше.

Зловредный фотограф глядел на нее с обожанием.

Она на него – с благодарностью…

– Но замуж я выйду все-таки за Андрея, – разорвав наконец неловкую паузу, сказала Дина. Она слегка покраснела.

– Кто бы сомневался! – усмехнулся Шаров и, встав, протянул ей ее мобильный:

– На, звони своему… Я его вызвал из Нижнего. Он уже, наверное, приземлился.

Узнав правду о кольце, подтвержденную юридическими документами, Андрей К. принял трудное решение, и черный бриллиант захоронили на Новодевичьем – в той могиле, где был когда-то закопан пустой гроб его матери.

Посетители кладбища говорят, что время от времени видят на этом месте призрак черной старухи – у нее разобиженный вид и слабый голос, которым она шепчет гадости незнакомым людям. Но с каждым новым появлением призрак делается все бледнее, словно лишается сил. Похоже, бедняге недолго осталось…

На свадьбу жених подарил Дине другое кольцо – на этот раз с изумрудом. Они вместе выбрали его в модном ювелирном салоне на Тверской улице, причем Дина на всякий случай сохранила чек. Покупая ювелирные украшения, она предпочитает точно знать историю каждого камня – мало ли?..

Что касается Павла Шарова, зловредного фотографа, то с ним Дина ни разу больше не встречалась. Вряд ли адвокат Маргариты Михайловны засудил его за нанесение тяжких побоев. Хотя это и не исключено.

Но как бы там ни было, судьба не сведет вместе этих двоих уже никогда.

Даже в виде аватаров.

У каждого человека есть непременно своя мечта.

Елена с детства мечтала похудеть.

Она перепробовала столько различных способов сбросить вес, что на этой почве могла бы защитить диссертацию. Но, к сожалению, ей ведь не диссертация была нужна!

Самым отвратительным из испробованных ею методов была, пожалуй, французская диета: все, что съедаешь за столом с аппетитом и удовольствием, требуется тут же нести в туалет и там, сунув два пальца в рот, скармливать унитазу – уже без всякого, разумеется, удовольствия…

Самым остроумным способом Елена считала искусственную целлюлозу в шариках. Эту мерзость она съедала перед едой, запивая стаканом чистой воды, чтобы целлюлоза хорошенько разбухла в желудке и задавила напрочь чувство голода. Желудок таким образом обманывался. Сама Елена, к сожалению, – нет…

Самым спортивным средством был тренажер живота, купленный в «Магазине на диване». Он оказался под диваном уже спустя три дня после опробования. Пылился там, оплаченный, вместе с чеком.

Самым эзотерическим средством Елена признала китайское иглоукалывание. Его же она считала и наиболее эффективным: таинственный китаец вставил ей в уши какие-то железные палочки, и, пока она их носила, есть не хотелось вообще!

Но если коварное чувство голода все же настигало девушку – где-нибудь в районе кулинарии или «Макдоналдса», – достаточно было всего лишь подергать себя за китайские сережки.

Увы, но больше двух недель эти полезные украшения не действовали, а китаец, практиковавший в районной поликлинике, как назло, куда-то пропал ровно через две недели.

Пришлось продолжать изыскания: биодобавки, китайский чай для похудения, гипноз, аэробика, фитнес, диета «все зеленое», диета по группе крови, кремлевская жирная диета… О диетах Елена могла бы составить отдельный аналитический отчет!

Впрочем, кому пригодилась бы вся эта аналитика?

Ведь результат был один: НЕ ПОМОГЛО!

Если бы только фирмы, занимающиеся выпуском всех этих необходимых современной женщине препаратов, могли знать о существовании Елены, добровольно и самоотверженно за собственные деньги подвергавшей себя суровым испытаниям! Они наверняка перестали бы оплачивать дорогостоящие и негуманные опыты на животных.

Из всех способов Елена ни разу не попробовала самый простой: меньше есть. Отказаться от любимой еды, в особенности от тортов и пирожных. Но, в конце концов, у каждого – свои пределы героизма.

Надо ли говорить, что девушка большую часть времени пребывала в отчаянии. И утешалась едой.

Но вот однажды ей пришло электронное письмо от какой-то неизвестной московской фирмы: