Наталья Александрова - Месть через три поколения

— Вы на общение? — спросил он, с трудом сфокусировав свой взгляд на Инге.

Она ответила утвердительно, привыкнув уже ничему не удивляться.

Войдя, она сразу попала в объятья высокой рыжей женщины, одетой в бесформенный бурый балахон, из которого выглядывали слишком крупные руки. Этими руками тетя обхватила Ингу, прижав к могучей груди.

— Дорогая, — сказала она звучным басом, — как мы рады вас видеть! Вы ведь впервые пришли на общение?

Инга молча кивнула, пытаясь высвободиться из объятий.

— Тогда вы должны записаться вон в том журнале. Необязательно называть свое настоящее имя. Вы можете назваться так, как вам хочется. Это ваше право.

«Для чего тогда вообще записываться?» — хотела спросить Инга, но промолчала. Отойдя от рыжей любвеобильной тети, она незаметно огляделась, чтобы определить, в какой дурдом она попала.

Помещение было довольно большим, но темноватым, стены обшарпанные, окошки узкие. Очевидно, раньше здесь находились какие-нибудь хозяйственные службы при жилконторе или нечто подобное. Теперь помещение было заставлено разномастными стульями, и на небольшом возвышении Инга увидела длинный стол, за ним стену, а на ней — невыгоревшие прямоугольники от картин или портретов. В памяти всплыло словосочетание «красный уголок». Очевидно, когда-то давно этот самый уголок находился именно здесь.

У стены притулился шаткий столик, на нем — расчерченная общая тетрадь со списком имен и фамилий. Инга наклонилась и быстро пробежала его глазами. Так и есть: на самом верху стояла фамилия — Данциг. Она оглянулась — вот он, Шеф, машет ей из самого дальнего угла зала.

— Что это за место? — спросила она вполголоса, усаживаясь на жесткий пластмассовый стул с ломаной спинкой.

— Увидишь, — одними губами проговорил он.

Зал быстро наполнялся людьми. Разные по возрасту, одежде и общественному положению, все они были похожи выражением лиц. Это было выражение восторженного ожидания. Все без исключения обнимались при встрече, рассаживались тесно, чтобы чувствовать друг друга, и застывали, глядя на пустой стол.

Наконец рыжая тетя, которая, надо думать, выполняла в этом дурдоме функции администратора, постучала ложечкой по стакану с водой.

— Точно, здесь раньше товарищеские суды проходили или общие профсоюзные собрания… — прошептал Шеф, — ты небось не знаешь, что это такое?

«Не знаю и знать не хочу!» — ответила ему Инга сердитым взглядом.

Откуда-то сбоку вышел в зал невысокий не слишком молодой мужчина с залысинами на лбу.

— Учитель… Учитель, — зашелестело по рядам.

— Это секта, что ли, какая? — прошептала Инга на ухо Шефу.

— Вроде того, полное разводилово, в общем, — ответил он, — но ты не беспокойся, они нам мешать не станут.

— Братья мои и сестры! — заговорил мужчина неожиданно глубоким бархатным голосом. — Друзья мои любимые! Мы все тут собрались, потому что любим друг друга! Так ли это?

— Так, Учитель, так, — нестройно ответили из рядов.

— Не слышу единения. Все ли так думают? Нет ли среди нас сомневающихся в том, что все люди живут только ради любви?

— Нет, Учитель, мы верим тебе! — закричали из рядов. — Мы согласны с тобой!

— Пошло-поехало, — Шеф осторожно отодвинул свой стул еще дальше в угол, — а мы займемся делом, здесь нам никто не помешает. Значит, я тут подумал вот о чем. Все эти убийства вроде бы никак не связаны. Кроме исполнителя, конечно. Но вот что у них общего — немецкие фамилии. Вестготтен, Данциг…

— Вы считаете, что Воскобойников — тоже немецкая фамилия? — против воли в словах Инги проскользнул некоторый сарказм.

Шеф посмотрел на нее выразительно, показывая, что оценил ее остроумие:

— Твой клиент Алексей Воскобойников обратился к нам по поводу пропажи своего брата. Единоутробного брата. Так говорят, когда братья родные только по матери. Фамилию свою Воскобойников получил по отцу, первому мужу его матери. Фамилия второго брата — Ивашин, Андрей Ивашин. Простенько и со вкусом, ничего немецкого и в помине нет, так?

— Так.

— Так да не так. Потому что мать Воскобойникова урожденная была Шнитке, бабушку, у которой жил Воскобойников в юности, звали Елена Александровна Шнитке. Стало быть, у Воскобойникова тоже есть немецкие корни.

— Прямо как у меня, — криво усмехнулась Инга, — только не такие прямые. Откровенно говоря, я понятия не имею, откуда что взялось. Это отец утверждал, оттого и нас с сестрой так назвал: Инга и Ангелина. — Голос дрогнул, как всегда, когда она вспоминала сестру. — Это все? — спросила она. — Больше вы ни до чего не додумались?

Шеф не стал обижаться на хамство. О сестре он знал.

— Еще я связался с коллегами и выяснил кое-что о погибших родителях брата Воскобойникова Андрея Ивашина. Тебе он что о них рассказал?

— Я так поняла, что они в автокатастрофе погибли, со слов брата вроде бы… Ехали осенью по скользкой дороге, тут с грунтовки вывернулся бензовоз… Погибли на месте. А что?

Инга вдруг поняла, что рассказывает историю смерти своих собственных родителей, ведь это на их «жигуленок» наскочил «КамАЗ». А Воскобойников вроде бы подробностей никаких не приводил.

— А то, что погибли они и вправду вместе, но вовсе не в аварии. Их распяли.

— Что?

— Тише, — прошипел Шеф, видя, что на них оглядываются, — не мешай людям любить друг друга. Так вот, нашли их и правда осенью в заброшенном ангаре. Убийца перехватил их по дороге, заставил, надо думать, свернуть и въехать в ангар, а потом… в общем, убил и распял их на стене, приколотив гвоздями. Так и висели рядом — муж и жена. Там еще разные подробности, я уж не буду перечислять.

— Ужас какой, — прошептала Инга.

— Да уж. И я уверен, что Андрей брату ничего не сказал, такое, знаешь, рассказывать язык не повернется. Да и не знал он подробностей, потому что свидетелей было немного, их здорово запугали — начальство распорядилось, чтобы дело это скорее закрыть, а то паника в городе начнется.

Инга вспомнила, какая паника была у них в Луге, когда там орудовал маньяк, убивавший молодых женщин. Женщины боялись одни дома оставаться, на улицу выходить. Да многие тогда из их мест вообще уезжали.

— Никого, конечно, не нашли, — вздохнула она.

— Разумеется, потому что и не искали. Криминалистов к телам не пустили, убрали все в том ангаре, навели порядок, официально сообщили, что погибли эти люди в автокатастрофе. Не то водитель пьяный наехал на машину и скрылся, не то муж сам на дерево налетел или с управлением не справился.

А брат Воскобойникова не стал волну гнать — не те у него связи, не то положение. Уехал из того города, чтобы все забыть.

— Только его и здесь убийца настиг, — задумчиво проговорила Инга. — Значит, он за всей семьей охотился? Тогда при чем тут остальные? Они ведь не родственники.