Скотт Сиглер - Ночная жажда

Эриксон указал на открытую дверь дома.

– Кто бы там ни был, попросите их немедленно выйти оттуда, иначе я позвоню Эми.

Эми . Выходит, старик знал шефа Зоу по имени. Да, наверное, они все-таки влипли…

Эриксон впился взглядом в Пукки. Старик опустил руки на бедра.

– Не испытывайте мое терпение, инспектор. Если вы сейчас не…

Его голос затих. Он повернулся. В дверном проеме стоял Брайан Клаузер. Рот Брайана раскрылся от удивления, как будто он увидел нечто такое, чего не мог понять и во что не мог поверить.

Выражение на лице Эриксона сменилось: возмущение уступило место ярости.

Мимолетное движение – и что-то ударило Пукки в живот. Спиной он наткнулся на толстые деревянные перила.

Пукки заметил, как Джон поднял пистолет, но Эриксон действовал молниеносно. Старик развернулся и засадил пяткой Смиту в висок. Оглушенный, тот медленно осел возле стены дома. Эриксон успел вытянуть руку и выхватить у него пистолет.

Брайан бросился наружу через дверной проем. Старик поднял пистолет и успел выстрелить, прежде чем Брайан вонзился плечом в живот старика. Схлестнувшись, они сбили деревянные перила и с высоты пятнадцати футов рухнули на тротуар: Эриксон упал на спину. Брайану повезло больше – он свалился прямо на старика.

Клаузер отклонился назад для удара, но Эриксон извернулся, обхватил ногами его шею и сдавил. Брайан схватил противника за ноги. Старик резко крутанул влево, опрокинув Брайана лицом на тротуар.

Пукки попытался перевести дыхание, но живот просто не слушался. Где его оружие? Рука все-таки нащупала пистолет, и он попытался встать.

С тротуара послышался хрип Эриксона, который мертвой хваткой сжимал вздувшуюся шею Брайана. Тот отчаянно дергал ногами, но ботинки без толку бились об асфальт.

Пукки, пошатнувшись, бросился к разбитым перилам. Он все еще не мог отдышаться. Правую руку, в которой находился пистолет, он положил на перила.

В этот момент Эриксон сунул правую руку за спину. Через секунду в ней блеснул финский нож.

Пукки прицелился.

Эриксон поднял нож.

Пукки выстрелил.

Пуля выбила кусок асфальта в полудюйме от бедра Эриксона. Старик вздрогнул, и рука с ножом на секунду замерла в воздухе. Левая нога Брайана метнулась вперед, уткнувшись в челюсть Эриксона. Седая голова старика качнулась назад, и тот откатился в сторону.

Клаузер вскочил на ноги, но старик оказался еще проворнее. Он поднял нож и ринулся навстречу. Ловким движением Брайан перехватил запястье Эриксона, повернулся и резко крутанул, использовав рывок Эриксона против него самого.

Старик второй раз рухнул на тротуар.

Теперь нож оказался в руках Брайана.

В этот момент Пукки успел заметить выражение его лица; это было не лицо друга или напарника, это был простодушный психопат. Чанг пытался остановить его, крикнуть: «Постой!» – но все еще никак не мог отдышаться.

Эриксон начал подниматься. Брайан обрушил на старика мощный удар, вновь опрокинув его. Затем подскочил и опустился на колени; он двигался чертовски быстро, слишком быстро. В свете уличного фонаря мелькнуло лезвие финки, которую Брайан с силой вогнал в живот Эриксону, причем так глубоко, что Пукки расслышал царапанье лезвия об асфальт с противоположной стороны…

Все прекратилось. С лица Брайана исчез тот безумный взгляд – теперь напарник выглядел несколько смущенным.

Эриксон все еще боролся, пытаясь привстать на локтях. Он увидел рукоятку ножа, торчащего из его живота.

– Да уж, – прошептал старик, – на это я не рассчитывал.

Его голова бессильно повисла. Он повалился на спину и затих.

Диафрагма Пукки наконец заработала, дав ему возможность сделать несколько глубоких вдохов и выдохов. Джон, шатаясь, спустился вниз и подошел к Эриксону. Он осмотрел рану, потом вытащил сотовый телефон и набрал «Скорую помощь».

Пукки последовал за ним. Он увидел, как Брайан медленно встал, потом заметил мокрое пятно на правом плече черной трикотажной рубашки его напарника.

– Брайан! Ты же ранен!

Клаузер покосился на свое плечо, ухватил рубашку за воротник и потянул ее вверх, чтобы оценить, насколько серьезна полученная рана.

– Черт возьми! Думаю, без врача здесь не обойтись.

Левой рукой он сдавил себе рану на плече.

Пукки мысленно молил Всевышнего о том, чтобы его догадка не оправдалась, что Брайану действительно нужен врач. Но он не хотел рисковать. Если Пукки был прав и Брайан отправится в больницу…

Его внимание отвлек звук щелкнувших наручников. Черный Мистер Бёрнс заковал Эриксона в «браслеты».

– Джон, – воскликнул Чанг. – Ты что же, арестовал его?

Джон поднял голову.

– Он серьезно ранен и никуда уже не убежит. «Скорая» уже в пути.

Плохо было оставлять место происшествия – вдвойне плохо, потому что они вообще не должны были здесь находиться, и втройне плохо, потому что Пукки в этот момент являлся лицом штатским. Но он должен был поддержать Брайана…

Похлопав напарника по спине, Пукки повел его к «Бьюику».

– Брай-Брай, нам нужно уносить ноги.

– Уносить ноги? Послушай, в меня же стреляли. Мне нужна помощь врача.

– Я сам отвезу тебя в больницу, – сказал Пукки. – Так что давай поторопись.

Он подтолкнул Клаузера, и тот молча поплелся к машине.

Тард видел, как коричневый автомобиль отъезжает от дома монстра.

А внизу, на земле, с ножом в животе лежал… монстр .

Тард долго смотрел на него и глазам своим не верил. Он уже почти слился с деревом, на котором прятался. Жучки и мошки давно ползали по его телу, но, поглощенный наблюдением, он не замечал ни зуда, ни укусов.

Послышался рев сирен. Тард терпеть не мог эти звуки; от них у него болели уши. Внизу, на улице, он увидел полицейские машины и… ах, да! Симпатичный красно-белый автомобиль «Скорой помощи»!

Монстр не шевелился. Под его коричневой рубашкой медленно растекалось черноватое пятно. За ним приехали, потому что он был ранен .

Слаю наверняка понравится новость, которую расскажет ему Тард!

Бум-бум-бум.

Рекс почувствовал, что его держат чьи-то сильные руки. Когда он очнулся, слабость исчезла, а боль в животе – нет.

Боль – неподходящее слово. Он уже чувствовал боль раньше – по милости Роберты, Алекса Пейноса из «БойКо» или того же преподобного отца Мэлоуни. Сейчас было нечто другое, что-то на совершенно ином уровне.

Несмотря на нестерпимые страдания, Рекс Депровдечук чувствовал, как в груди растекается приятная теплота. Он сделал медленный и глубокий вдох – такой сильный, такой расслабляющий. Ощущения были такие, как при встрече с Марко, даже сильнее.