Скотт Сиглер - Ночная жажда

Она пристально смотрела на Брайана, казалось, оценивая его. Но он не был настроен соревноваться с ней в силе взгляда.

– Послушайте, – сказал Брайан, – мы всего лишь попытались все исправить, сделать так, как нужно.

Суровость на ее лице исчезла. Теперь она сама готова была отвести взгляд.

– Мне знакомо это чувство. На сей раз, возможно, мы исправим тот вред, который вы, ребята, успели нанести своей чрезмерной прытью. – Зоу снова посмотрела ему в глаза. – По крайней мере, теперь вы понимаете, что нужно делать.

– И да, и нет, – ответил Пукки. – Нельзя постоянно держать это в тайне. Люди должны знать, что происходит. Семьи жертв имеют право знать, что случилось с их родными.

– Их родные умерли , – отрезала Зоу. – Если они узнают, кто их убил, это все равно их не вернет. Чего вы добиваетесь, Чанг? Хотите рассказать всему миру, что в Сан-Франциско действует культ зверских убийц, что здесь в подземельях обитают настоящие чудовища?

– И то, и другое, – ответил Пукки. – Люди должны знать, что где-то рядом существует то, что может их убить.

– Нет, они не должны об этом знать! Когда обнаруживается убийца, Эриксон сразу же находит и уничтожает его.

Пукки всплеснул руками.

– Да у вас что, с головой не в порядке, что ли? Если вы не сообщите об этом, снова погибнут люди.

– Люди погибают каждый день, – сказала Зоу. – Так устроена жизнь в большом городе. Речь идет о совсем небольшом числе убийств за год.

– Но ведь это все – люди!

– За год в Сан-Франциско автомобили сбивают восемьсот человек, – продолжала Эми Зоу. – Примерно два десятка несчастных случаев заканчиваются гибелью пострадавших, другие получают травмы, навсегда меняющие их образ жизни. Но разве мы можем из-за этого убрать дороги и заставить всех ходить пешком? Только из-за того, что движение на дорогах опасно для жизни?

– Это смешно, – сказал Пукки. – Вы не можете проводить подобные аналогии.

– Неужели? Хорошо, а могу я сравнить яблоки с яблоками? Или – убийства с убийствами? В прошлом году в Сан-Франциско произошло пятьдесят убийств, за год до этого – сорок пять, а три года назад – девяносто четыре. Большинство из них связаны с деятельностью различных бандитских группировок. Таким образом, нам известно, что банды убивают гораздо больше людей, чем Дети Мэри, но при этом мы не можем от них избавиться.

Ее логика была порочной, надуманной. Брайан никак не мог до конца понять ее.

– Шеф, мы здесь говорим о серийных убийцах. О чудовищах . Мы говорим о праве общественности знать истину. Публика знает о несчастных случаях на дорогах. Прекрасно. То же самое касается и деятельности преступных банд. Но они ничего не знают о Детях Мэри.

Зоу покачала головой, как будто Брайан и Пукки не могли понять очевидное.

– Естественно, мы поставим население в известность, – вздохнув, сказала она. – И тогда стоимость недвижимости резко упадет.

Стоимость недвижимости? При чем тут это? Зачем полицейскому беспокоиться о стоимости недвижимости? Что она им недоговаривает?

Брайан услышал, как зазвонил сотовый телефон Эми Зоу. Она вытащила его из кармана и прочитала сообщение. Потом посмотрела на Брайана.

– Мне нужно ненадолго отлучиться. Никуда не уезжайте. Договорим позже.

Пукки поднял руку, словно прилежный ученик в классе.

– Гм… шеф? Не значит ли это, что нас снова взяли на работу? На такую, где, помимо зарплаты, выдают полицейский значок и табельное оружие?

Зоу посмотрела на Пукки, но на этот раз в ее взгляде не было прежней суровости и холода. Потом она повернулась к Брайану, вздохнула и покачала головой, как будто уже приняла решение, о котором наверняка потом пожалеет. Наконец вперила взор в темнеющее небо.

– Я верну вас в списки штатных сотрудников завтра, – сказала она. – А пока дам знать дежурному сержанту, что вам тоже разрешен допуск в больницу. И переместите свои машины на стоянку; у нас есть специальное место, выделенное для полицейских автомобилей. Вам не нужно всю ночь торчать на улице.

Она повернулась и ушла, сжимая в правой руке телефон.

Брайан выдохнул с облегчением. Он получил обратно свою работу, но важнее всего то, что ее получил и его друг, который был готов поддержать его в любой, даже самой сложной ситуации.

А шеф Зоу… какая же у нее смешная логика! Стоимость недвижимости? Позже он поговорит с ней на эту тему. Сейчас же он снова стал полицейским, и главная его задача состоит в том, чтобы защитить Джебедию Эриксона от любых посягательств на его жизнь и здоровье.

МУЖЕНЕК:МИЛАЯ, НУЖНО ПОГОВОРИТЬ. СРОЧНО. ОТОЙДИ КУДА-НИБУДЬ В СТОРОНКУ.

Эми Зоу прошла через парковку Центрального госпиталя к своему автомобилю. Джек никогда не отправлял ей подобные сообщения. Может быть, скончался ее отец? Или что-нибудь случилось с близняшками?

Она села в машину, захлопнула дверцу, глубоко вздохнула, затем набрала номер сотового телефона своего супруга.

На кнопку приема вызова нажали при втором гудке, но ответил уже не муж.

– Привет, миссис Зоу.

Мальчик? По голосу это был подросток…

– Кто говорит?

– Мне нужно встретиться с вами, – сказал мальчик. – С вашим семейством я уже познакомился.

Эми закрыла глаза и сделала глубокий вдох. В животе возникло крайне неприятное ощущение. Зоу знала не понаслышке, что значит бояться за себя; но бояться за детей – это во много раз хуже, страшнее. Возможно, ничего страшного и не произошло. Может быть, Джек просто потерял где-то свой телефон и какой-то подросток решил позабавиться. Она должна была сохранять спокойствие…

– Как вас зовут?

– Рекс.

Неприятное чувство в животе перешло в грудь, сдавило горло.

– Рекс… Депровдечук?

– Вот видите, вы меня и так знаете, – сказал он. – Как здорово.

Рекс , задушивший собственную мать. Мальчик, связанный с Детьми Мэри. Именно он косвенно фигурировал в расследованиях жутких убийств Оскара Вуди, Джея Парлара и бедняги Бобби Пиджена.

Мальчик, которого оказалась не в состоянии найти вся полиция Сан-Франциско…

– Рекс, послушай меня. Я не знаю то, что ты там себе вообразил, но тебе придется сдаться.

– Я сейчас у вас дома, – со странным злорадством в голосе сказал он. – Моя семья пришла навестить ваших родных. У вас очень хороший дом, миссис Зоу.

Как? Он в ее доме?! О боже, что же происходит? Ей нужно было держать себя в руках и заставить этого мерзкого мальчишку понять, что он вляпался по полные уши…

– Наверное, ты не понял, – сказала Эми. – Я начальник полиции города.

– Да, мэм, конечно. А зачем иначе мне нужно было разговаривать с вами?

– Хорошо, – сказала она, едва сдерживаясь. – Тогда, возможно, тебе известно, какой властью я обладаю и что могу сделать, если ты, не дай бог, что-то сделаешь моим родным.