Дан Сельберг - Мона

Дан взял бутылку и сделал два глотка. Потом прижал горлышко к ее губам и опрокинул бутылку. Рейчел сделала большой глоток. Виски потек по ее шее. Дан привлек женщину к себе и поцеловал плечи. Приласкал грудь. Она прижалась к нему, запустила руки под кофту и шепнула едва слышно:

— Возьми меня, если хочешь меня.

Дан зарылся в ее густые волосы.

— Думаю, ты чувствуешь, что я хочу тебя.

Рука Рейчел крепко схватила его между ног.

— М-м-м. Так чего же ты ждешь?

Лихтман оттолкнул ее.

— Я не хочу владеть тобой под арабскую музыку. Поменяй и увидишь.

Рейчел засмеялась, забрала бутылку и отошла к приемнику.

— По-моему, вся кровь собралась в одном месте, ковбой. Тебе лучше пойти и лечь.

Дан наблюдал, как Рейчел театрально наклоняется к стереосистеме. Желание было настолько сильным, что причиняло боль. Он начал расстегивать брюки по пути в спальню. Кофту, джинсы и носки бросил на пол. В комнате, как и в остальной квартире, почти не было мебели. Никаких картин или фотографий, никаких книг и цветов. Только кровать в центре. Рейчел здесь явно нечасто бывала. Музыка переключилась на Джорджа Майкла.

— Отлично!

Лихтман упал на кровать.

Взрыв был такой силы, что вынес стену в спальне и пробил трехметровую дыру в полу. Начался пожар, и над крышей поднялся густой черный дым, заволакивающий темное небо. Все автомобильные сигнализации в квартале выли, как стая сумасшедших псов. Несколько минут спустя к неровному хору присоединились полицейские сирены.

С полуночи прошло несколько часов. Хотя Эрик за целый день съел всего лишь нехитрый завтрак, голоден он не был. Он слишком нервничал, слишком многое держал в голове. Сала ад-Дин не прислал никаких новых сообщений. В библиотеке было тихо, только с улицы доносились отдаленные звуки. Эрик слышал далекий гром и автомобильную сигнализацию. Мимо проехал мопед без глушителя, загудела сирена «Скорой помощи». Эрик не разговаривал с Йенсом несколько суток, даже не ответил на сообщение о смерти Матса Хагстрёма. В какой-то мере он оттягивал возобновление контактов со Швецией. Эрик не знал, какая причина была основной: страх ли, что состояние Ханны ухудшилось, или стыд за то, что он предал Йенса. Эрику была отвратительна собственная слабость. В желтом свете люстры он увидел свое отражение в экране компьютера. Что-то задребезжало на улице. Сёдерквист достал из черной сумки телефон. Сообщение на экране предупреждало, что батарея скоро разрядится. У него не было зарядного устройства. Звонить никому нельзя, иначе есть риск, что телефон отключится. Он был его единственной связью с миром, с «Моссадом», с Рейчел. Эрик открыл окно сообщения. Послание для Йенса. После недолгих колебаний он добавил в список получателей и доктора Томаса Ветье.

Все еще в Тель-Авиве. Телефон почти разряжен. Я практически достал антивирус. Позаботьтесь о Ханне. Я люблю ее больше всего на свете. Спасибо за все, что вы делаете.

Бестолковое сообщение, которое на самом деле все усугубляет, но что Эрик мог написать? Домой он не едет. Он сидит в таинственной библиотеке в Тель-Авиве. Он стал жалкой приманкой в охоте «Моссада» за террористами. Эрик начал думать о террористах. В какой части света они находятся? Что он будет делать, если они действительно захотят встретиться? Как он вообще сможет выехать из Израиля? Что они с ним сделают? Эти люди пребывают в состоянии войны, они спланировали и произвели смертельные атаки на мирных людей. Ведут борьбу, где отдельные жизни ничего не стоят. Шансы выйти живым из этой встречи стремятся к нулю. А шансы, что Эрик к тому же уйдет с антивирусом, нулю равняются. Неожиданно на экране высветилось новое сообщение.

ОТПРАВЬ СВОЙ НОМЕР ТЕЛЕФОНА И БУДЬ ГОТОВ К ПОЕЗДКЕ В 7:00.

Боже правый. Террористы не просто клюнули. Они проглотили крючок, леску и удочку. Или нет. Может быть, это ловушка. Они хотели поймать стукача. Надо ли связываться с Рейчел? Нет, в ее приказе такого не было. Эрик поедет и узнает, отвезут ли его к Самиру Мустафу. Только тогда он свяжется с «Моссадом». Немного посомневавшись, Эрик выслал номер. Террористы знали, что Эрик не пропустит встречу. Он тоже это знал. Даже если это ловушка. Сёдерквист взглянул на часы. Еще целых пять часов. Ему не помешает поспать. Эрик осмотрелся. Если человек устал, он может спать где угодно. Так сказала женщина, перед тем как уйти, и наверняка была права. Кто он такой, чтобы сомневаться в ее правоте?

Сёдерквист подошел к двери и погасил свет. Комнату теперь освещал только экран компьютера; Эрик вернулся обратно к столу. Там он подвинул стул и лег на пол у компьютера. В темноте он покопался в сумке и достал айпод. Включил музыку наобум, не меняя композицию. Шуберт. Из сумки получилась сносная подушка. Эрик поставил звонок мобильного на максимальную громкость и положил телефон у головы. Попытался расслабиться. Стал думать о Ханне. Было ли ей так же одиноко в больнице, как и ему здесь? Может быть, Йенс сидит у нее. Эрик поменял положение на жестком паркете. А Рейчел, что сейчас делает она?

На улице просигналила машина. Эрик продолжал лежать. Голова была на полу. Она, должно быть, соскользнула с сумки, пока Эрик спал. Тело болело. Он медленно вытянул ноги и поморщился. Шея затекла, позвоночник хрустел. Сон на полу не прошел незамеченным. Сквозь грязное окно пробивались лучи солнца. Сёдерквист взял телефон, чтобы проверить, не звонил ли кто-нибудь. Оставалось десять процентов заряда батареи. На часах было десять минут седьмого. Эрик встал и собрал вещи. Желтую книгу он осторожно положил на дно сумки. Потом выключил компьютер, взял сумку и вышел через узкую дверь. Он помнил, что в коридоре был туалет.

Солнце ярко светило в окно более просторной комнаты. Бессистемность больше не казалась беспорядком. Эрику стали нравиться запахи, звуки и книги. Тихое и уютное место. Место, где временем управляли воспоминания и каждая книга имела свою историю, свою жизнь. Сёдерквист миновал стеклянную дверь и вошел в небольшой туалет. Там он долго умывался ледяной водой, а потом смотрел на себя в зеркало. Сейчас он один на один с собой. Меньше чем через полчаса все изменится. Если Эрик умрет в канаве за Тель-Авивом, кто-нибудь сообщит в Швецию? Поймет ли Ханна, что он делал все это ради нее? Что он хотел исправить положение?

Эрик боялся. Смертельно боялся. Сознание охватила паника, тело покрылось холодным потом. Дышать было трудно, и Эрик чувствовал кисловатый привкус во рту. Мысли путались. Он пытался придумать способ избежать встречи. « Я должен уехать домой, к Ханне. Я все равно никогда не встречусь с Самиром Мустафом. Даже если бы я получил антивирус, он бы не спас ее. Никогда. Никогда». Эрик шептал, раз за разом повторяя слова человеку с красными измученными глазами в зеркале. Вчера все казалось далеким, а теперь стало слишком близким. Слишком опасным. Библиотека с запахом бумаги и пыли была самым безопасным местом на планете. Здесь время остановилось. Нет, это химера. Оно не стояло на месте. Даже пока Эрик был в туалете, прошло десять бесценных минут.