Юн Линдквист - Звездочка

В последнее время в городке поговаривали, что в окрестных лесах объявился волк. Бродя между курчавыми овечками, Тереза пыталась представить, что она — тот самый хищник. В ее прыжке неимоверная сила, ее челюсти смыкаются насмерть. Она исчезнет, оставив после себя луг, превращенный в поле битвы. Милые маленькие овечки будут валяться вокруг — кишки навыворот.

Зачем волки так поступают? Убивают всех подряд, даже тех, кого уже не могут съесть?

Так они и гуляли: Юханнес погружен в свои мысли, а Тереза в свои. Расставшись, они не договорились, когда увидятся снова. Придя домой, Тереза стала читать о волках в интернете. Все дело в инстинкте охотника. Если бы остальные овцы стояли как вкопанные, а не бросались врассыпную, после того как волк напал на одну из них, то они бы оставались в живых.

Тереза не могла остановиться: каждый новый факт рождал новые вопросы. Она кликала на ссылку за ссылкой и через пару часов знала о волках больше, чем о каких-либо других животных. Удивительно, что в тихой, уютной Швеции до сих пор водится этот опасный, овеянный мифами хищник, пусть и в малом количестве. Это пугало. И вселяло надежду.

Рождественские каникулы закончились, и вечером накануне понедельника Тереза стояла перед зеркалом в ванной, разглядывая свое отражение. Как же она его ненавидит! Щеки толстые, глазки маленькие, носик вздернутый — одним словом, свиное обличье.

Вот бы кто-нибудь подсказал ей, как изменить внешность. Выщипать брови? Подвести глаза? Высветлить волосы? Если ей пообещают, что это поможет, она так и поступит. Хотя вряд ли поможет. Из свиньи обыкновенной она просто превратится в свинью разукрашенную, и станет лишь хуже. Ей уже слышались слова, какими ее будут обзывать.

Но больше всего Терезу огорчало то, как она растолстела за последние несколько месяцев. Весы показывали пятьдесят восемь килограммов, всего на четыре килограмма больше, чем в сентябре, но жир отложился на самых неподходящих местах. На животе над линией трусов теперь нависала бледная рыхлая кожа.

Из всех девчонок в классе у нее была, наверное, самая большая грудь, но, вместо того чтобы выгодно подчеркивать это достоинство, нося лифчики пуш-ап и обтягивающие кофточки, Тереза всячески пыталась спрятать свои пышные формы. Ведь из-за них она чувствовала себя гадкой и неуклюжей.

Посмотрев в глаза своему отражению, Тереза приняла решение. Все, хватит! Она перестает жалеть себя и начинает действовать. Порывшись в маминой косметике, она нашла крем-скраб, которым докрасна натерла лицо. Смыв остатки скраба, она заметила, что жирный блеск на щеках пропал на время.

Выудив из шкафа кофту на молнии с капюшоном и тренировочные штаны, Тереза надела их и сунула ноги в кеды. Она начнет бегать. Не реже четырех дней в неделю. Да, это по ней. Бежать по дороге в одиночку, истязать себя. Она станет волкомодиночкой, сильным и быстрым зверем, который тихо крадется мимо человеческих жилищ. Волк сожрет свинью, обглодает до косточек.

Когда Тереза выбежала за калитку, щеки еще горели от скраба и решительности. Через двести метров от холодного воздуха закололо в груди. Девочка стиснула зубы и продолжила бежать, то и дело спотыкаясь.

Еще через двести метров боль в груди стала нестерпимой. Тереза собралась было остановиться, но услышала приближающийся рев мопеда и заставила себя бежать дальше. Еще не хватало, чтобы кто-нибудь увидел, как она сдается.

Вскоре мопед поравнялся с ней. За рулем сидел восьмиклассник Стефан, а позади него одноклассница Терезы — Дженни, которая вечно хвасталась: Стефан сказал то, Стефан сделал се. Лишь бы почаще напоминать другим, что она встречается с таким взрослым парнем.

Стефан убавил газу и ехал теперь рядом с бегущей Терезой, покрикивая: «Поддай темпу! Поддай!»

С натужной улыбкой девочка продолжала бежать из последних сил, но так медленно, что Стефану пришлось опустить ноги с подножек на землю, иначе мопед грозил завалиться набок. Терезе казалось, что ее легкие сейчас взорвутся.

— Шевели булками! — заорала Дженни, пытаясь перекричать тарахтение мопеда, и наклонилась, чтобы наподдать Терезе по заднице.

Мопед повело в сторону обочины, Тереза испугалась, шагнула вправо и поскользнулась на покрытой инеем траве. Чтобы не рухнуть в канаву, девочке пришлось сбежать в нее.

Мотор взревел, и парочка помчалась дальше. Светлые волосы Дженни развевались у нее за плечами — так мелькает белое пятнышко под хвостом у лани, спасающейся бегством.

Тереза осталась стоять в канаве и пыталась отдышаться, наклонившись вперед и уперевшись ладонями в бедра. Ей казалось, она сейчас умрет. В горле пересохло, в легких кошмарная резь, а щеки залило краской от стыда, невыносимого стыда.

Через несколько минут она отправилась домой, теперь уже пешком. Когда она развязывала шнурки на кедах в прихожей, со второго этажа спустился Йёран:

— Здравствуй, детка. Чем занималась?

— Ничем.

— Пробежка, да?

— Нет.

Пройдя мимо отца, Тереза зашла в кухню, достала из морозилки три булочки с корицей и поставила их разогреваться в микроволновку. Йёран наблюдал за дочкой, стоя в дверном проеме.

— Как у тебя вообще дела? — прочистив наконец горло, спросил он.

— Хорошо, — ответила Тереза, уставившись на крутящиеся за стеклом булочки.

— Точно? Не очень-то похоже, что у тебя все хорошо.

— Да? Ну и тем не менее это так.

Тереза развела себе какао из порошка и, когда микроволновка дзинькнула, вынула булочки, положила их на поднос и, протиснувшись мимо отца, пошла в гостиную, где поставила поднос и стакан с какао на журнальный столик перед телевизором. На канале «Дискавери» шел документальный фильм о слонах.

Йёран подсел к дочке на диван. С тех пор как он ушел с поста директора магазина, вернувшись к обязанностям рядового продавца, у него исчезли круги под глазами и он стал более доступен в роли папы. Вот только Терезе уже дела не было до его доступности. Она бы не смогла сказать, когда именно это случилось, но в какой-то момент она перестала разговаривать с отцом о чем бы то ни было действительно важном для нее.

И все же. Через пять минут, в течение которых они с отцом узнали, что слоны могут выражать чувства наподобие человеческих и что они пьют по двести литров воды в день, возникло ощущение общности. Тереза сидела вместе с отцом у телевизора, жевала булочки и запивала их какао. Ей было хорошо.

Она повернулась к Йёрану и хотела спросить: «А как у тебя дела?» Но отец заснул: рот приоткрыт, в горле что-то тихо клокочет. Увидев показавшуюся в уголке его губ слюну, Тереза поскорей отвернулась и сконцентрировалась на слонах.

Теперь в фильме рассказывалось о том, как в Азии слонов используют в качестве палачей. Они могут размозжить голову, переломать хоботом конечности — этакие машины смерти. Чувствуют как люди? Ну-ну.