Ральф Сарчи - Избави нас от лукавого

Я дал Люсинде обычные рекомендации при депрессии после экзорцизма: молитва и духовная жизнь. Люсинда пообещала, что они с мужем начнут ходить в церковь и чаще молиться. Я тоже обещал молиться за них. К Рождеству мои молитвы были услышаны — в открытке Люсинда писала: «Грег чувствует себя прекрасно. Мы регулярно ходим в церковь, не пропускаем ни одной воскресной службы. Жизнь медленно возвращается в нормальное русло. Подумать только, эта тварь была с нами двадцать пять лет! Я до сих пор холодею, вспоминая пережитый ужас. Спасибо Богу и епископу Маккенне, что все наконец позади».

Два из моих расследований проходили в Квинсе, и в обоих случаях люди пострадали из-за нехороших соседей человеческой и нечеловеческой породы. В том районе, куда от меня можно дойти пешком, помимо небедного среднего класса селятся не чурающиеся работы представители многих этнических меньшинств — в основном итальянцы, ирландцы, немцы, евреи и испанцы. На обсаженных деревьями улицах можно встретить дома в несколько этажей и строения на две-три семьи.

В первом случае семья из четырех человек оказалась в опаснейшей ситуации, неудачно сдав цокольный этаж своего особнячка, хотя новые жильцы казались вполне респектабельными: почтенные седовласые супруги, специалисты по финансовому планированию, жившие со своими взрослыми детьми. Как вскоре довелось узнать Нине и Марко Сальваторе, у этих хорошо одетых людей, часто принимавших у себя группы не менее элегантных гостей, имелся свой скелет в шкафу: они были практикующими сатанистами, а отец семейства еще и плотно сидел на кокаине. Наркотик оказывал на него странное действие: закинувшись зельем, этот мужчина солидного возраста всякий раз отправлялся в епископальную церковь через улицу. Он шел туда не покаяться в грехах — нет, он останавливался на пороге и принимался кричать и браниться последними словами, призывая Сатану. Несколько раз приезжала полиция, и всякий раз дебоширу велели заткнуться и валить домой, что он послушно и делал.

Вызывающее поведение нетипично для серьезных сатанистов — те обычно избегают привлекать к себе внимание, но, с другой стороны, исповедовать Сатану тоже не совсем нормально, если задуматься.

Богохульство у церкви — не единственное, чем отличилась семейка. К ужасу Нины и Марко, ревностных католиков, новые жильцы попытались втянуть в свою секту четырнадцатилетнего сына Сальваторе — Эндрю. Но настоящие проблемы начались, когда мальчик решительно отверг заигрывания сатанистов, а Нина пообещала добиться их ареста, если они еще раз подойдут к ее сыну.

Вскоре после этого на семью Сальваторе обрушилось настоящее испытание. Нина дружила с одной из наших студенток, Розой, и позвонила ей.

– В нашем доме поселилось зло, — сказала она. — Слушай, мы очень боимся. Вот ты работаешь со знающими людьми, они смогут нам помочь?

Нина рассказала, что у них часто возникает неприятное ощущение, будто кто-то крадется за ними по лестнице, но если обернуться, сзади никого не оказывается. Невидимый незнакомец не раз толкал всех Сальваторе, едва не спровоцировав несчастные случаи. Бесчинства происходили в основном на лестнице, ведущей на второй этаж, но нечто злое ощущалось по всему дому. Даже домашние кошки это чувствовали (животные всегда ощущают недоброе): с некоторых пор они упорно избегали некоторых комнат, как бы их ни подзывали.

Судя по всему, Сальваторе столкнулись с классическим случаем дьявольского проникновения, и демон с каждым днем становился опаснее. Старший сын Сальваторе, Эндрю, едва не погиб — за пару ступенек до конца лестничного пролета его с силой ударили под колени. Ноги подогнулись, и он кубарем скатился вниз.

Уже на площадке первого этажа он так ударился головой о стену, что в глазах потемнело. От шока мальчик не решился кричать, а от боли не мог шевельнуться и беспомощно лежал в ожидании нового удара. Как большинство подростков, он мнил себя бессмертным и впервые почувствовал себя легкой добычей.

Неужели его убьют прямо здесь, на лестнице родного дома, не дав увидеться с мамой и отцом? Высокий, крепкий парень так испугался, что заплакал, скорчившись на полу: ему не хотелось умирать.

Минуты шли, нового нападения не последовало. Слезы Эндрю унялись. Радуясь, что остался жив, он осторожно согнул и разогнул пальцы на ногах и на руках. Чудо, но он не искалечен и не парализован — дело обошлось сильным растяжением ноги и огромными багровыми кровоподтеками по всему телу. Из-под волос текла кровь. Дотронувшись до распухшей ссадины, Эндрю вздрогнул от боли. Увидев свои испачканные кровью пальцы, он вновь обрел голос и закричал.

Услышав крики сына, Нина прибежала на помощь. Глядя на эту миниатюрную женщину, трудно представить, что она родила такого здоровяка сына. Материнская любовь придала ей сил, и женщина волоком перетащила Эндрю в гостиную, еле сдерживая слезы.

Перевязав сына и убедившись, что обошлось без переломов, богобоязненная женщина опустилась на колени помолиться. Глубоко в душе она знала: падение сына не случайность. Она повторяла ободряющие слова молитвы, но остановилась, дойдя до «избави нас от лукавого»: тяжелая медная люстра бешено раскачивалась из стороны в сторону. Когда Нина замолчала, люстра перестала описывать в воздухе дугу, но тут же закачалась снова, едва Нина хотела прочесть «Отче наш» или «Аве, Мария».

Не в силах поверить в происходящее, она решилась на эксперимент. Борясь с ощущением, что занимается глупостями, Нина перешла в спальню и снова начала молиться, подглядывая в щелочку приоткрытой двери, как отреагирует люстра.

Подобно лозе, среагировавшей на воду под землей, при святых словах люстра немедленно начала раскачиваться с такой силой, что с потолка посыпалась штукатурка. Когда Нина перешла в другую комнату и повторила «тест», люстра ударилась о потолок, осыпав гостиную дождем осколков от нескольких разбившихся подвесок.

Чувствуя себя глупо, перепуганная Нина сняла люстру, испугавшись, что та может сорваться с крепления и кого-нибудь убить. С этого дня семья жила с невыносимым ощущением, что в их дом проникло нечто враждебное, жаждущее крови.

Чтобы выяснить больше, мы с Джо поехали к Сальваторе с Антонио, одетым в свой обычный военный камуфляж, Роуз и ее сыном Крисом. Подъехав к двухэтажному кирпичному домику, мы подождали Нину снаружи, но вместо хозяйки спустились два сына, очень расстроенные.

– Мать в больнице, — угрюмо буркнул Эндрю и ушел в дом, оставив нас стоять на крыльце.

Младший, лет шести, жался у дверей и смотрел на нас. Не надо быть экстрасенсами, чтобы понять: нас не желали видеть в этом доме ни обитатели, ни незваный гость из ада.