Дж. Лэнкфорд - Святой самозванец

У двери Корал он погладил ручку Питера, изумленный тем, какой хрупкий на ощупь этот новорожденный младенец. И прошептал:

— Войдем туда, Питер, мой мальчик?

Тот шевельнулся, не открывая глаз, ухватил Сэма за мизинец и снова уснул.

Сэм постучал. Дверь открылась. Корал стояла необутая, в черных колготках и свободной белой блузе, с растрепанными волосами.

— Ну, лучше бы вам войти, — сказала она, и у нее был такой голос, будто эта идея ей не слишком нравится.

— Корал, если мы тебе в тягость… — Он осекся. Ему было больше некуда идти.

— Нет-нет. Заходи. Я ведь тебя пригласила, помнишь?

Сэм шагнул в прихожую. Его взгляд остановился на потрясающей картине, изображающей двух балетных танцоров.

— Фонтейн и Нуриев, если тебе интересно, — сообщила она. — Входи.

Он прошел вслед за ней и присвистнул.

— О, какая элегантная квартира…

Он присел было на темно-бордовый стул с мягкой обивкой, но Корал позвала его:

— Иди сюда, Сэм.

Он пошел на ее голос и попал в роскошную спальню, с ванной комнатой и прилегающей гардеробной. Портрет балерины в желто-черно-белом наряде занимал почти всю стену.

— Марго Фонтейн в роли Авроры в «Спящей красавице», — сказала Корал.

Это был дом театральной дивы — или той, которая хотела бы быть ею. Сэм почувствовал себя непрошеным гостем.

— Неси его сюда.

Корал удалось достать настоящую колыбельку, плетеную корзинку с козырьком, покрытую оборками из белого кружева. Рядом стояли белое кресло-качалка и белый пеленальный столик.

— Консьерж достал их у кого-то из жильцов. Я попросила его пока отказаться от услуг моей горничной. Тебе не нужны лишние глаза.

— Во что тебе обходится эта квартира?

— Около шести штук в месяц. — Корал протянула руки к Питеру, и Сэм позволил взять его. Она откинула мексиканское одеяло и воскликнула:

— О-о-о! Какие у тебя глаза! Точно, как у твоего папы. И совсем не похожи на мамины, и это хорошо.

Раздраженный Сэм сказал:

— Не говори так в его присутствии!

Она принюхалась.

— Его нужно перепеленать, Сэм. Ты привез подгузники?

— Э… нет. Здесь есть недалеко круглосуточная аптека?

— В Вест-Энде.

Сэм посмотрел в сторону двери, потом снова на Питера.

— Ничего. Я закажу доставку. А пока будем импровизировать.

Корал положила Питера на пеленальный столик, ушла за угол и вернулась с маленьким желтым полотенцем.

— Полагаю, ты не подумал, что нужно захватить смесь для его питания?

— Не подумал. Он как раз спал.

— Ладно. Пока я могу развести немного соевого молока и капнуть туда несколько капель патоки.

Набор детских бутылочек и одеял принесли вместе со столиком. Сэм понимал, что они с Корал делают все механически. Он старался не думать о том, что подумает Мэгги, когда проснется. Он знал, что поступил правильно, но от этого не чувствовал себя лучше.

Сэм сел на табурет у туалетного столика Корал.

— Кажется, я не понимал, что умение ухаживать за ребенком — врожденное.

Она оглянулась через плечо.

— Я нянчила детей в молодости.

Он попытался улыбнуться.

— Вот. Все чисто и хорошо, — сказала Корал, поднимая Питера. — Подойди, папа, поцелуй его на ночь.

Сэм подошел и поцеловал сына. Питер уже спал, когда она плотно завернула его и положила в колыбельку, сказав:

— Он будет чувствовать себя в безопасности, туго спеленатый таким образом, словно еще в утробе.

Они не смотрели друг на друга.

Корал открыла ящик туалетного столика и достала бутылочки. Сэм подумал, что она тоже старается не думать о Мэгги.

— Лучше нам приготовить какую-нибудь смесь. Он будет голоден, когда проснется.

Сэм последовал за Корал на кухню мимо галереи танцоров и отдал ей травы.

— Акушерка Мэгги сказала давать ему чай из этих трав, когда он не сосет грудь.

Они смотрели на травы и молчали.

Зазвонил сотовый телефон Сэма. Он достал его и посмотрел на номер. Звонок был из «Йерберии Гваделупе». Неужели Мэгги все-таки нужен Питер? Он злился на нее за то, что она поставила его в такое положение.

— Мэгги? — спросила Корал.

— Да.

— Ты ответишь?

Некоторое время он держал в руке звонящий телефон.

— Нет.

Корал поставила воду для чая Питера. Пока она закипела, телефон Сэма звонил еще три раза. Было еще пять звонков, пока Корал разбавляла соевое молоко, подливала в него патоку и теплого чая. Сэм не смотрел на сообщения, пока Корал наполняла бутылочки. Она уронила одну, и ей пришлось заново стерилизовать ее, и все это время они слушали телефонные звонки. Она убрала бутылочки и уткнулась лбом в дверь холодильника, дрожа.

— Скажи мне еще раз, зачем ты это сделал, Сэм?

Он сердито ответил:

— Я не знаю. Давай выберем: попытка аборта, покушение на убийство, отказ в сексе, угроза ребенку — весь мир сейчас знает о Питере и думает, что он — Христос, видит Бог! И в довершение всего этого сегодня она мне сказала, что ей не нужен Питер, только развод. Я могу его забрать. Угадай, что еще? Я месяцами надрывался, а она — большая тайна — чертовски богата. И все время была богатой.

Корал вздохнула. Сэм повесил голову.

— Питеру опасно оставаться с ней после того интервью.

Корал достала бутылку красного вина, уже распечатанную, наполнила два бокала, подала один ему, прислонилась к холодильнику, как он к стене, и они выпили.

— Тебе хочется спать? — спросил Сэм, видя в мыслях «Йерберию Гваделупе».

— Я — нет, но у тебя был трудный день, правда? Любовные игры со мной у тебя в офисе, потом ты бросился спасать Мэгги после ее интервью на телевидении, потом стал отцом, а теперь… теперь ты беглец.

— Это если она донесет на меня.

— Ты думаешь, она донесет?

— Она знает, что я забрал Питера. Она понимает, что я не причиню ему вреда. Зачем ей жаловаться? Он ей все равно не нужен. — Сэм понимал, что это звучит неубедительно.

— Ну, на твоем месте я бы валилась с ног.

— А ты?

— Нет.

Сэм осознал, что Корал очень красива в своих колготках.

— Замечательная квартира, знаешь ли. Покажи мне ее.

Корал посмотрела на свои ноги, вздохнула, потом скрестила руки и снова посмотрела на него.

— Как мне повезло, что ты ее одобряешь. Я могу показать тебе ящик со своим бельем, или зубную щетку. Посмотрим, что еще?

Сэм выпрямился.

— Я не хотел… Корал, в чем дело?

— Никто здесь не был до тебя, Сэм. Ни Тео, ни вообще кто-либо из мужчин.

— Да, я это понял. — Он не знал, что еще сказать.

Корал налила еще вина, потом со стуком поставила бутылку.

— Я покажу тебе, что я делаю, когда остаюсь одна по ночам.

Она вышла из кухни и пошла к спальне. Сначала взглянула на Питера, потом открыла еще одну дверь, вошла и включила свет.

— Сними туфли.

Сэм повиновался.

Комната была не больше трех с половиной на пять метров, но обе длинные стены представляли собой зеркала от пола до потолка. Вдоль них тянулись поручни. На подставке со стойкой для дисков внизу стояла маленькая стереосистема. Корал превратила вторую спальню квартиры в студию для танцев. Деревянный пол пружинил под ногами.