Андрей Орлов - Неистовая волна

— Все в порядке, не психуй… Я справлюсь… Выберусь в одиночку, эка невидаль, плавать умею… передохну немного и буду выбираться… Забудьте про меня, Солохин…

Тот что-то кричал, пытался приободрить товарища, но Олег уже не вникал. Лодку уносило вдаль по улице, она таяла в дымке. «Только бы добрались, — молился он, — только бы выжили…» Затихли голоса и крики, лодка превращалась в размытое пятно. Олег держался, вцепившись в стойку. Мудрые решения в голову не приходили. Умирать, наверное, рановато. А если и придется, то только с музыкой. Ни одной живой души на улице Лагерной. И лучше не смотреть, что по ней плывет… И вдруг он снова со страхом почувствовал, что вертит водоворот, перекручивается на спине «гаишная» куртка, превращаясь в тугую скатку, и начинает давить. Звезды искрились в глазах, дыхание перехватывало. Куртка скручивалась все сильнее, трещали кости, желание разжать руки перевешивало все прочие желания. Это не куртка, это какая-то смирительная рубашка! Он разворачивал плечи, выпячивал грудь, надеясь, что куртка порвется. Она скрипела, трещала… Порвалась! Он почувствовал свободу, но только на короткий миг. Он сам себя вывел из равновесия. Только ослабилась хватка, как его подхватило течение, оторвало от знака, куда-то понесло! Он даже воздух толком не успел набрать, как оказался под водой. Подался обратно, но что-то давило — словно плитой чугунной прижало, поволокло на дно. Удушливый страх обуял инспектора ГИБДД. Под водой вихрились какие-то течения, перекаты, из относительно теплого слоя воды он погрузился в холодный. Поток переворачивал пласты воды, а вместе с пластами все, что они несли. Его огрело какой-то деревяшкой, а потом прямо в руки приплыло… человеческое туловище! Он чуть не заорал под водой, когда его обвило дряблое тело, с которого практически сполз халат. Хуже того — он разглядел лицо женщины, еще не старое, с прикрытыми глазами, оскаленным ртом, в котором шевелился синий язык…

На такие свидания он точно не подписывался! Он работал всеми конечностями, выпутывался из плена придавившего его слоя. Несколько упругих гребков, и словно поддали под задницу — он вылетел из воды, как рыба, заглотившая наживку! Тычок в плечо — и зеленый ящик, похожий на оружейный, потащился дальше. А Олега отбросило в сторону. Он зацепился за гребень забора из штампованного металла, тот выступал из воды сантиметров на тридцать, отдышался. Невероятно — его перенесло на левую сторону дороги! Лодка уже пропала. В конце забора переулок, он не помнил его названия, но знал, что тот выходит на улицу Ильича. Здесь любой переулок выходит на улицу Ильича, до него не больше ста метров! Он должен отдохнуть, размять конечности… Он досчитал до двадцати, сделал глубокий вдох и оторвался от забора. Плыл короткими саженями, экономя силы. Его втащило в безымянный переулок, как будто под водой работал мощный насос. Здесь заборы росли по всему протяжению — рослые, гнуто-металлические, их гребни пока еще возвышались над водой. Пару раз он делал передышки, понимая, что силы уже не вечны. Он просто обязан в ближайшие минуты за что-нибудь зацепиться. В противном случае эта «мокрая» история закончится на очень пессимистичной ноте… Он выбивался из сил, когда его вынесло на улицу Ильича. Здесь дома были выше, чем на Лагерной, из воды еще что-то выступало. Вода текла широким фронтом, бурля на искусственных перекатах. Памятная волна прошлась здесь разрушительным смерчем. От здания напротив уцелели две стены, да и те угрожающе покачивались под порывами ветра. Далее возвышался небольшой, но рослый двухэтажный коттедж. Первый этаж затопило не полностью, какой-то просвет между водой и потолком еще остался. Возможно, дом стоял на возвышении. Он вцепился в покосившийся электрический столб — хорошо, что посмотрел влево, выезжая на «главную дорогу». Не повернул бы голову, его бы раздавило перевернутой фурой с гордым значком «Мерседес» на капоте! Она плыла поперек дороги. Транспортное средство прогрохотало мимо (похоже, водитель так и остался в кабине, не успел спасти свою красавицу). Олег оторвался от столба и поплыл через дорогу, изыскивая последние силы. Течение сносило к коттеджу. Забора на участке не было — оторвало и унесло. Вода водила подозрительный хоровод вокруг дома. Окна и двери отсутствовали, перекосилась крыша. Он ощутил какие-то неприятные позывы, но вплыл в узкое пространство между водой и огрызками натяжного потолка. Не было желания анализировать ощущения и подбирать варианты. Хищные воды словно поджидали его! Его опять куда-то всасывало, он ушел под воду головой вперед, сделал сальто, с шумом вынырнул и подался вверх. Что было, собственно, ошибкой — он треснулся о твердый потолок, оказавшийся натяжным далеко не везде. Он снова погрузился в воду, теряя сознание от острой боли. Но жизнь оставалась при нем, вторая попытка не сопровождалась лишними движениями. Он медленно всплыл, переворачиваясь на спину. До потолка сантиметров тридцать — ну что ж, отличная попытка… Он знал, что продержится не больше минуты, старался не психовать, осматривался, извиваясь корпусом. Винтовая лестница на второй этаж! Наверное, из металла, раз устояла. Он видел лишь верхнюю часть, фрагмент изогнутых перил… Силы откуда-то взялись! Он заскользил к лестнице. Вцепился в перила, как ребенок в титьку матери, путался в витиеватой конструкции. Он волоком вытаскивал себя на второй этаж, стонал от облегчения. На полу стояла вода. Но вроде не по горло. Он должен отдохнуть, принять покой каждой клеточкой…

Но отдохнуть не удалось. Желудок скрутило и долго не отпускало. В просторной комнате второго этажа, где царил разгром, лежали два практически обнаженных трупа. Совсем еще юные — смуглолицый парень и симпатичная шатенка с большими чувственными глазами. Пареньку раздавило грудную клетку — не бог весть какую богатырскую, у девушки был раскроен череп, кровь еще не запеклась. Справившись с желудком, он на всякий случай проверил у несчастных пульс, оттянул пареньку веко. Признаков жизни не было. Несложно догадаться, что здесь произошло. По одной из миллиона причин молодые остались дома (возможно, это был их дом). Они считали, что за кирпичными стенами им ничего не грозит. Поднялась вода — они затащили наверх все ценное, выпивали в «романтической» обстановке (судя по разбитой бутылке кубанского шампанского), занимались сексом. Жуткая волна ударила в окна, что стало полной неожиданностью. Возможно, погибли не сразу, сопротивлялись беснующейся воде, потом девушку отбросило к стене, парня раздавило кувыркающимся шкафом…

Олег дополз до окна, выходящего на северо-запад. На погибших он старался не смотреть. Взгромоздился на подоконник, застыл, созерцая унылую картину. До восхода оставалось время, но ночь уже отступала, сменялась мутной серостью. Над затопленным городом висела низкая облачность. В хорошую погоду отсюда хорошо просматривался Аргадум — уличу Ильича от реки отделяла только Камышовая. Но в эту ночь Аргадум пропал, повсюду колыхалась грязная масса воды. Она перемещалась на север, бурлила, в отдельных местах вздымались волны, в других вода была спокойной. Плыли дома, плыли машины — неторопливо, сюрреалистично. Вся южная часть Таманска на обоих берегах стала морем. Над водой возвышалось не так уж много. Водонапорная башня на Камышовой улице, далекие пятиэтажки в центре, рухнувшие трибуны стадиона «Варяг» на левом берегу, коньки крыш, макушки деревьев…