Вэл Макдермид - Возмездие

Губы Коллинза изогнулись в злорадной усмешке.

— У меня есть нечто лучшее, чем информация, фараон. Я тяжело болен. У меня рак, так что вместо камеры строгого режима я очень скоро отправлюсь в тюремную больницу, а оттуда меня отпустят домой, как отпустили на родину террориста, устроившего взрыв в Локерби. Да, легавый, я знаю, что скоро умру, и никакие твои угрозы с этим не сравнятся. Можешь проваливать прямо сейчас, все равно ничего не добьешься.

«А парень не так уж не прав», — подумал Амброуз, вставая со стула и шагая к двери. Когда она открылась, чтобы выпустить его в коридор, сержант обернулся и сказал:

— Надеюсь, рак обойдется с тобой так же, как Вэнс поступал со своими жертвами.

Коллинз ухмыльнулся в ответ:

— Ты еще ничего не видел, фараон. У Джеко такие планы, что по сравнению с ними все предыдущие убийства покажутся вам детской игрой.

Крис Девайн почувствовала, как в ней закипает гнев. До сих пор она считала себя достаточно крутой и психологически устойчивой, чтобы исполнять работу. Во всяком случае, излишней чувствительностью она никогда не страдала. Ей даже казалось, будто ничто в целом свете не способно заставить ее потерять самообладание, но потом Джеко Вэнс расправился с Шэз Боумен, и Крис обнаружила, что может испытывать отчаяние и горе точно так же, как и все остальные. К счастью, она не потеряла головы и не опустила руки. Стиснув зубы, она решила, что не доставит Вэнсу такого удовольствия. Вместо этого Крис использовала собственную боль как дополнительный источник силы и стойкости, который позволил ей присоединиться к импровизированной группе Кэрол и Тони, чтобы дать убийце Шэз решительный бой. Пожалуй, за всю свою полицейскую карьеру Крис не испытывала такого глубокого удовлетворения, как в тот день, когда Вэнс был наконец арестован.

За шесть лет, что она проработала в Брэдфилде, в отделе по расследованию особо тяжких преступлений, Крис думала о Шэз чуть ли не ежедневно. Они, впрочем, работали вместе еще с тех пор, когда Шэз только перевелась в уголовную полицию, и составляли очень неплохую команду. Группа Кэрол была для обеих новым, более высоким уровнем, но здесь они, фигурально выражаясь, обрели себя и стали действовать еще более эффективно. Это была та самая работа, о которой Шэз всегда мечтала и которую делала особенно хорошо.

К сожалению, которое испытывала Крис, примешивалась и изрядная доля вины. Пусть даже она не была начальником Шэз, Крис до сих пор корила себя за то, что не обратила более пристального внимания на замысел подруги. Если бы тогда она не ушла с головой в свои собственные заботы, все, быть может, сложилось бы иначе. Она нашла бы способ подстраховать молодого детектива и тем самым спасти Шэз от ужасной гибели. Крис не сделала этого, и теперь ей изо дня в день приходилось жить с ощущением неудачи. Правда, это, как ни странно, сделало ее лучшим товарищем для остальных, помогло вписаться в команду.

Но ее отношение к Джеко Вэнсу ни капли не изменилось. По ее глубокому убеждению, он не заслуживал ни прощения, ни даже легкого снисхождения. Одного его имени было достаточно, чтобы Крис захлестнул гнев, который, как она подозревала, можно утолить только с помощью прямого физического насилия. И сейчас, слушая Кэрол, которая рассказывала ей о дерзком побеге преступника, Крис снова чувствовала, как внутри разгорается знакомая ярость. Упрекать и обвинять кого-либо бессмысленно, думала она. Единственное и главное, что они должны сделать, — это отправить Вэнса обратно за решетку да позаботиться, чтобы там он и остался.

— Как идут розыски? — спросила она, усилием воли справляясь с приступом гнева.

— У меня пока нет никакой информации, — ответила Кэрол. — Вообще никакой. Официально меня до сих пор ни о чем не известили. Я знаю о том, что произошло, только потому что министерство обратилось к Тони с просьбой оценить степень опасности для каждого из нас. А Тони считает, что каждый, кто имел отношение к аресту Вэнса, должен быть предельно осторожен.

Крис нахмурилась. Мнение Тони она всегда уважала, но сейчас что-то мешало ей согласиться с ним безоговорочно.

— Возможно, он прав. Вэнс и раньше не выносил, когда кто-то мешал ему поступать так, как ему хочется, — задумчиво проговорила она. — Именно поэтому он убил Шэз, хотя она на самом деле ничем ему не угрожала. На тот момент он полностью контролировал ситуацию, но у Шэз хватило мужества пойти против него, а этого Вэнс вытерпеть не смог.

— Именно так, — подтвердила Кэрол.

— И тем не менее… Нет, я понимаю, почему Тони считает, что опасность грозит ему и тебе, но остальные… Вряд ли Вэнс обратил на нас внимание. Для него мы так, мелочь… Простые исполнители. А такие парни, как Вэнс, охотятся только на крупную дичь. С людишками вроде нас ему возиться неинтересно.

Кэрол сухо усмехнулась:

— Любопытная точка зрения… Я, во всяком случае, никогда не считала вас простыми исполнителями. Разумеется, я ценю твои смелость и мужество, однако подстраховаться не помешает. Не хочу давать подонку ни единого шанса, поэтому сейчас мне нужно разыскать остальных — тех, кто работал с нами тогда, и предупредить, что Вэнс на свободе и что их жизни может угрожать опасность.

Крис подняла взгляд к потолку и на мгновение задумалась.

— Леон Джексон, Саймон Макнил и Кэй… Как была фамилия Кэй?

Сэм Эванс, как раз в этот момент выходивший из комнаты, услышал ее последние слова и не удержался.

— Не похоже на тебя, Крис, забыть одну из наших дамочек ! — заметил он.

— Некоторые имена просто плохо… плохо запоминаются, Билл, — парировала Крис.

— Ну-ну, — саркастически усмехнулся Сэм и вышел.

— Кэй действительно была человеком, — сказала Кэрол, — о существовании которого легко забыть. И я думаю, она делала это намеренно. Я имею в виду — она специально держалась как можно незаметнее, чтобы о ней забыли и сказали что-то такое, о чем в иных обстоятельствах предпочли бы промолчать. Очень полезное качество для сыщика.

Крис кивнула:

— Кэй умела вести допрос и работать со свидетелями. Она действовала не так, как Пола, но почти так же эффективно. Но как все-таки ее фамилия?

— Хэллам. Кэй Хэллам.

— Да, точно! Теперь я вспомнила. Странно все же… Казалось бы, после всего, что нам пришлось испытать, мы должны держаться друг за друга, поддерживать постоянную связь, но на самом деле мы все разбежались каждый в свою сторону после того, как суд огласил первый приговор. Можно подумать, наши бывшие коллеги специально прервали все контакты, чтобы легче было поскорее забыть все, что случилось. И, когда мы снова собрались на апелляционный суд и на второй процесс, наша дружная команда выглядела уже как толпа едва знакомых людей.