Александр Афанасьев - Друзья и враги

– Вот. Перед вами – живой коммунист. Коммунист, который проник на наши курсы, чтобы совращать американцев и заставлять их предать. У него на табличке с именем написано другое имя… коммунисты всегда так делают, у них всегда с собой паспорт на другое имя, я сам видел. Курсант, почему у тебя на табличке другое имя?

– Не могу знать, сэр! Такую форму мне выдали, сэр!

– Выдали коммунисты, сынок? – ласково спросил лейтенант-коммандер.

– Никак нет, сэр! Выдал местный баталер, сэр! [59]

В строю кто-то хихикнул – и тут же смолк.

– Смеетесь… – понимающе протянул лейтенант-коммандер, – понимаю. В вашем возрасте, может быть, я и сам бы над этим посмеялся. Но сейчас, после всего того, что я повидал в Мексике и особенно в Бразилии, где уже несколько лет действуют коммунисты, мне совсем не смешно. Я не хочу, чтобы в моей стране коммунисты устроили нечто подобное тому, что они устроили в Бразилии. И если для этого потребуется…

Лейтенант-коммандер не закончил мысль, но все его отлично поняли.

– Итак, курсант Остроу… или Островский… зачем ты сюда прибыл?

– Мое предписание находится в канцелярии части, сэр! – Вадим решил играть под дурака.

– Это я уже знаю. Коммунисты, проникшие в министерство обороны, выдали тебе предписание, и ты явился сюда, чтобы разлагать элитную воинскую часть флота Северо-Американских Соединенных Штатов. Так?

– Никак нет, сэр!

– Вот, видите! Коммунист лжет. Он не может не лгать, потому что он коммунист. Но вас больше, чем их, а они всего лишь Чарли-Танго [60] – так?

– Так точно, сэр… – негромко и нестройно раздалось из строя.

Лейтенант-коммандер помрачнел.

– Кажется, вы так ничего и не поняли… Перед нами коммунист! – Лейтенант-коммандер встал за спиной Островского. – Скажи, курсант, ты коммунист?

– Никак нет, сэр!

– Лжешь! Ты коммунист! Чарли-Танго! Я тебя насквозь вижу!!!

– Никак нет, сэр! Я не коммунист, сэр!

– Мать твою… Ну-ка, ребята, скажем этому коммунисту, как мы относимся к нему и к другим коммунистам! Долбаные коммунисты!

– Долбаные коммунисты, сэр!

– Долбаные коммунисты, мать их! – истошно заорал лейтенант-коммандер.

– Долбаные коммунисты, мать их, сэр!

Лейтенант-коммандер обошел Вадима, встал напротив него.

– Итак, ты не коммунист.

– Так точно, сэр! Не коммунист, сэр!

Лейтенант-коммандер какое-то время стоял и рассматривал Вадима, потом шагнул в сторону.

– Встать в строй, курсант!

Вадим сам не помнил, как оказался в строю.

– Так вот, я не всегда бываю таким, – сказал лейтенант-коммандер, – но этот упрямый коммунист меня разозлил. Из-за него, и только из-за него, я сейчас такой. Отряд, слушай мою команду! Эти плиты, мать их, грязные! Я хочу, чтобы вы перетащили их на берег, вымыли их как следует в соленой воде и установили их обратно, здесь! Время пошло!

До океана было примерно восемьсот метров – на взгляд. Каждая плита, из которых был сложен плац, весила примерно сто килограммов. Никакой техники, даже простых ломов, им, конечно же, не дали.

О том, чтобы ночью выставлять дежурных – русские договорились еще в самолете.

Ноябрь 2011 года.

Naval Counterterrorism Training Center

Командир учебного подразделения главный старшина Джонс (фамилия, может быть, даже настоящая) идет мимо строя, крепкий и быстрый, как торпеда. Внезапно – резкий шаг в сторону, и он замирает напротив одного из курсантов. Его лицо – всего лишь в нескольких сантиметрах… про личную зону в полтора метра здесь никогда не слышали.

– Что с твоим лицом, сынок? – ласково спрашивает он.

– Упал с кровати, сэр.

– Значит, упал с кровати…

– Так точно, сэр!

Здесь никто не говорит – все кричат с той или иной степенью громкости.

– Упал с кровати… И рожей прямо об тумбочку.

– Так точно, сэр!

– У вас что, в России нет двухэтажных кроватей?

– Никак нет, сэр, у нас в России много места!

В строю кто-то не сдерживается, прыскает – и главный старшина мгновенно оказывается рядом с шутником.

– А с твоим лицом что, парень? Тоже упал?

– Никак нет, сэр! Порезался во время бритья, сэр!

– Значит… порезался во время бритья…

– Так точно, сэр!

И главный старшина взрывается:

– А ну в воду, чертовы ублюдки! Сегодняшняя утренняя разминка будет проходить в воде! Козлы, мать вашу! Если вы так и не поняли до сих пор, что отряд – это отряд, то я не хочу видеть ваши тощие цыплячьи задницы! В воду, ублюдки!

Температура воды – примерно тринадцать-пятнадцать градусов по Цельсию, плюс волнение на море – небольшое, не шторм, но волнение. Курсанты, в соленой воде по грудь, делают упражнения – хватая ртом воздух каждый раз, как только это получается сделать.

Упражнения на выносливость – чтобы размяться.

Самое основное средство на первом этапе – то же самое, что и в школе подготовки котиков в Коронадо. Длинное и тяжелое бревно весом триста фунтов, пропитанное креозотом, коричневой и дурно пахнущей субстанцией, – чтобы не гнило. Это бревно может таскать только экипаж. Экипаж в лодке – восемь человек, и если кто-то не тянет – его вес вынуждены брать на себя другие. Это бревно можно таскать, его можно перекатывать в гору и обратно, его можно поднимать, как штангу, но все это вместе. И за каждым движением бдительно следят инструкторы.

Второе упражнение – это лодка. Лодкой ее здесь никто не зовет, это МВС, здесь ничего не называется по-человечески. Малое высадочное средство. Резиновая лодка без жесткого днища, без мотора, на восемь человек, к лодке прилагается восемь коротких и широких, как лопаты, весел. В мягком песке их можно использовать как лопаты, на грунте – нет.

В лодках – инструкторы. Инструкторы не любят передвигаться пешком. Они офицеры, у них есть курсанты, и они должны переносить инструкторов с места на место. МВС должно постоянно находиться не далее нескольких метров от экипажа, куда бы экипаж ни направлялся – он несет МВС с собой. И инструктора в нем, который сидит на пластиковой перемычке скамейке, горланит дурацкие песни и орет, чтобы несли его побыстрее.

Иногда инструкторы – если им нечего делать – устраивают гонки экипажей. Каждый экипаж несет лодку с инструктором на дистанцию – и горе тем, кто придет последними. Инструкторы только так и перемещаются – их переносят экипажи с места на место вместе с МВС.

Дурацкие песни, издевательства. Ночи вполглаза – потому что коммунистов не любят. Хотя они никогда не были коммунистами – здесь они коммунисты. Чарли-Танго.

– Эй, ты! Чарли-Танго гребаный! Ты что, совсем охренел?

– Сэр!

Здоровенный инструктор-негр смотрит так, как будто готов броситься и растерзать.

– Ты как отжимаешься? Так отжимаются только бабы! И педики!

– Никак нет, сэр!