Карин Альвтеген - Утрата

Патрик кликнул на один из заголовков.

— Я сейчас распечатаю все, что нашлось, чтобы ты могла спокойно сесть и прочитать.

Она не вполне понимала, что это означает, но он, видимо, знает, что делает. На столе зажужжал еще один аппарат, и из него выползла бумага. Лист шел текстом вниз, так что прочитать его она смогла только после того, как он появился полностью.

Взяв его, она уселась на кровать. Патрик снова на что-то нажал, второй аппарат снова зажужжал, и оттуда пополз новый лист бумаги.

Она начала читать тот, который держала в руках.

Лена Грундберг сидит, поджав ноги, в углу дивана в своей уютной гостиной. Лишь неделю тому назад она жила здесь вместе с любимым мужем Йоргеном. Но в прошлый четверг он стал первой жертвой, которую хладнокровно убила тридцатидвухлетняя душевнобольная, чьи следы полиция по-прежнему не может обнаружить. А спустя всего лишь два дня после зверского убийства эта женщина пришла в дом к убитой горем вдове.

Рассказывая, Лена с трудом сдерживает слезы.

— Мне безумно страшно. Эта женщина просто позвонила в дверь и сказала, что тоже потеряла мужа. Я так и не поняла, что ей на самом деле было нужно, но, увидев составленный в полиции фоторобот, я сразу же ее узнала…

Сибилла прекратила читать.

Горюющая вдова.

Скажите пожалуйста.

К этому времени уже накопилась целая стопка бумаг с распечатанным текстом. Взяв ее всю, она снова села.

Расчленители, как правило, располагают неплохими познаниями в анатомии.

Тридцатидвухлетняя женщина, объявленная в розыск по подозрению в совершении нескольких убийств, имевших место в различных населенных пунктах Швеции, пока является для полиции загадкой. Изучение всех убийств с расчленением, которые были совершены в Швеции за период начиная с 60-х годов, указывает, что убийца нередко принадлежит к таким профессиональным группам, как забойщики скота, врачи, охотники и ветеринары. По словам Стена Бергмана, профессора судебной психиатрии, этот факт, с одной стороны, объясняется тем, что члены данных групп преодолели страх перед расчленением, свойственный остальным людям; а с другой — тем, что данные категории обладают практическими навыками. Но собранные полицией сведения говорят в пользу того, что тридцатидвухлетняя женщина не подпадает под данную статистику. Ни один из собранных фактов не подтверждает причастности подозреваемой к какому-либо из перечисленных родов деятельности. Но, разумеется, чтобы стать убийцей-расчленителем, необходимы не только вышеназванные условия. Особую роль играет наличие психической ущербности, которая проявляется в отсутствии способности поставить себя на место другого человека, а также в глубоком презрении к остальным людям. Другим объяснением может быть тяжелое психическое заболевание. Иногда преступник словно бы не в силах расстаться со своей жертвой, что, кстати, мы и наблюдаем в случае с тридцатидвухлетней женщиной. Преступник хочет унести с собой трофей, который будет напоминать ему о жертве или — в некоторых случаях — о самом злодеянии. Преступник также часто считает, что имеет право лишать другого человека жизни. Все жертвы женщины были расчленены так называемым агрессивным способом. Он отличается от пассивного расчленения тем, что последнее совершается с целью сокрыть следы преступления или затруднить следствие. Во всех данных случаях подобные попытки не предпринимались, а единственной целью женщины было расчленение как таковое. Полиция по-прежнему умалчивает, какие именно части тела были…

Она поднялась и швырнула листы на пол.

— Я этого не выдержу. Я не могу это читать.

Она повысила голос, Патрик обернулся:

— Тише!

Она снова села. Аппарат выплевывал все новые и новые страницы, но читать она больше не собиралась. Кто-то сидел и сочинял про нее все это. Раньше ни одна душа ею не интересовалась, а теперь о ней пишут больше, чем о ком бы то ни было.

Чудовищно.

— Я пошла. Я не могу больше здесь оставаться.

Повернувшись, он посмотрел на нее:

— А куда ты пойдешь?

Вздохнув, она ничего не ответила.

В квартире раздался звук открываемой двери, и они с испугом посмотрели друг на друга. Застыли и напряженно прислушались. Услышали, как открылся кран. Сибилла огляделась по сторонам в поисках места, где можно спрятаться.

— Он, наверное, только в туалет, — успокаивающе прошептал Патрик.

Но уж чего-чего, а спокойствия она не чувствовала. Когда вода из крана перестала литься, Сибилла упала на пол и змеей юркнула под кровать. В следующую секунду в дверь постучали.

— Патрик?

Он не ответил. Сибилла увидела, как босые пятки взлетели на постель, и в следующий миг дверь открылась. В комнату вошли босые волосатые ноги.

— Ты спишь?

— Ммм…

— Уже начало двенадцатого.

Неожиданно раздался жужжащий звук, и на стол выползла запоздавшая страница.

— Что это?

Покрытые темными волосами ноги подошли ближе. В следующее мгновение прямо перед ее носом приземлилась джинсовая куртка Патрика. Ей было слышно, как шелестит бумага.

— Да так, ничего особенного.

— Почему ты спишь в одежде?

— Я не сплю, просто прилег.

— Вот как. А что ты распечатываешь?

— Просто роюсь в Интернете.

Несколько мучительных секунд тишины.

— Я пойду еще посплю. Ты будешь дома или как?

— Не знаю. Посмотрю.

— Позже десяти не задерживайся. И звони, чтобы я знал, где ты.

Она слышала, как Патрик вздохнул. Ноги развернулись было, чтобы выйти, но потом снова остановились.

— Это что за рюкзак?

Сибилла закрыла глаза. Патрик слишком долго тянул с ответом.

Ты же его нашел! Украл! Что угодно!

— Это Виктора.

Еще лучше.

— А почему он здесь?

— Он забыл его в школе, а я пообещал, что заберу.

Ноги снова двинулись к дверям.

— Ладно, позже увидимся. И не забудь, что ты обещал маме убрать у себя к ее возвращению.

— Ммм…

Дверь наконец закрылась. Под кровать заглянула перевернутая улыбающаяся физиономия.

— Что, испугалась? — спросил он шепотом.

Она вылезла из укрытия.

— У тебя дверь не запирается? — тоже шепотом спросила она, стряхивая пыль с живота.

Сидя на кровати, он изучал бумагу, которую ему удалось скрыть от отца. Она следила за ним взглядом.

Охота на убийцу.

Какое-то время он выглядел задумчивым, а потом поднял глаза на нее:

— Я знаю, что нужно делать.

Она не ответила.

— Сама подумай. Полиция разыскивает только тебя. А кто будет искать настоящего преступника?

Понятия не имею.

— Ты что, не понимаешь? Это должны сделать мы. Мы должны сами найти убийцу.

Сначала она просто рассердилась. Направилась к двери, прихватив по пути рюкзак, но, взявшись за дверную ручку, заколебалась.