Харлан Кобен - Мертвая хватка

Он перебил ее:

— Инспектор Мьюз!

— Да.

— Не тратьте напрасно время. Говорите прямо.

— У нас есть тело. Это определенно не ваша жена. Понимаете? Не ваша жена. Эту женщину нашли мертвой накануне исчезновения вашей жены. И мы не знаем, кто она.

— А с чего вы взяли, что я смогу ее опознать?

— Хочу, чтобы вы просто взглянули на нее, вот и все.

Он сидел как-то неестественно прямо, сложив руки на коленях.

— Ладно, — произнес он после паузы. — Давайте.

Поначалу Мьюз хотела использовать для опознания снимки, к чему лишний раз травмировать и без того несчастного человека созерцанием изуродованного трупа. Но снимки в таких случаях не слишком помогают. Если бы имелась четкая фотография лица — другое дело, но лицо изуродовано до полной неузнаваемости, точно по нему проехала газонокосилка. Остались лишь фрагменты костей и разорванных сухожилий. Мьюз могла бы показать ему снимки торса с указаниями роста и веса, но по опыту знала, что соотнести изображение с реальностью в таких случаях сложно.

Нейл Кордова не спрашивал, чем вызван такой поворот в допросе, но всячески проявлял готовность к сотрудничеству. Они находились на Норфолк-стрит в Ньюарке — в морге округа. Мьюз заранее постаралась организовать все так, чтоб не тратить время на переезды. Она отворила дверь. Кордова старался не опускать голову. Походка ровная, уверенная, а вот плечи выдавали тревогу и страх — Мьюз заметила, как он весь сжался под блейзером.

Тело подготовили. Тара О’Нил, патологоанатом, обернула лицо жертвы марлевыми бинтами. Это первое, что заметил Кордова, — повязки словно на мумии, как в кино. И спросил почему.

— У нее сильно изуродовано лицо, — ответила Мьюз.

— Как же я ее узнаю?

— Ну, может, строение тела подскажет. Или рост.

— Думаю, помогло бы, если бы я увидел лицо.

— Это не поможет, мистер Кордова.

Он сделал глубокий вдох, снова посмотрел.

— Что с ней случилось?

— Ее очень сильно избили.

Он резко обернулся к Мьюз.

— Считаете, с моей женой произошло то же самое?

— Я не знаю.

Кордова на секунду закрыл глаза, взял себя в руки, открыл глаза, кивнул.

— Ладно. — Он снова кивнул. — Хорошо. Я понимаю.

— Знаю, это нелегко.

— Все в порядке. — Он смахнул слезинку рукавом.

И в эту минуту Нейл больше всего походил на маленького мальчика, и когда смахнул эту слезинку со щеки, Мьюз захотелось крепко прижать его к себе, утешить. Потом он снова повернулся к телу.

— Вы ее знаете?

— Не думаю.

— Не спешите.

— Дело в том, что она… голая. — Он по-прежнему не сводил глаз с перебинтованной головы, точно пытался соблюдать правила приличия. — То есть я хочу сказать, если она из моих знакомых, я никогда не видел ее в таком виде. Ну, вы понимаете, о чем я.

— Понимаю. Может, как-то прикрыть тело?

— Нет, все нормально. Просто… — Тут он нахмурился.

— Что?

Нейл Кордова не сводил глаз с шеи жертвы. Потом окинул ее взглядом с головы до ног. — Вы не могли бы ее перевернуть?

— На живот?

— Да. Мне нужно взглянуть на ее ногу. Сзади.

Мьюз выразительно покосилась на Тару О’Нил, та вместе с санитаром немедленно перевернула тело. Теперь Джейн Доу лежала лицом вниз. Кордова приблизился к ней на шаг. Мьюз осталась на месте. Тара и санитар отошли. Взгляд Нейла Кордовы был устремлен на ноги. Точнее, на правую лодыжку.

Там была родинка.

Шли секунды. Мьюз, наконец, решилась:

— Мистер Кордова?

— Я знаю, кто это.

Мьюз ждала. Он задрожал. Потом поднес ладонь ко рту. Закрыл глаза.

— Мистер Кордова?

— Это Марианна, — выдавил он. — Господи Боже, это же Марианна!..

Доктор Айлин Гольдфарб уселась за столик напротив Сьюзен Лориман.

— Спасибо, что пришли, — робко улыбнулась Сьюзен.

Поначалу они хотели встретиться где-нибудь за городом, но затем Айлин отвергла эту идею. Любой, увидевший их здесь вместе, решил бы, что две дамы зашли в ресторан на ленч — на это у Айлин никогда не было ни времени, ни желания, слишком уж долго засиживалась она на работе в больнице и не принадлежала к числу дам, которые регулярно ходят обедать.

Даже когда дети были совсем маленькие, она не слишком баловала их материнским вниманием. Никогда не испытывала желания бросить медицину и остаться дома, играть более традиционную роль в жизни своих детей. Напротив, она не могла дождаться, когда этот период в жизни закончится и можно будет вернуться к нормальной полноценной работе. Детям не станет от этого хуже. Да, она далеко не всегда могла быть с ними, но считала, что это поможет детям стать более независимыми и самостоятельными.

По крайней мере, так она убеждала себя.

Но в прошлом году в больнице состоялась вечеринка в ее честь. Пришло множество гостей — среди них врачи и интерны — отдать дань уважения своей любимой учительнице. Айлин случайно подслушала, как один из лучших ее студентов рассказывал Келси о том, какая замечательная у нее мать и что она должна ею гордиться. На что Келси, выпившая пару бокалов, ответила: «Она так много времени проводит здесь, что я почти ее не вижу. Ее все время нет, как и поводов для гордости».

«Вот так, — вздохнула Айлин. — Карьера, материнство, счастливый брак… Я занималась самообманом, с легкостью пожертвовав материнством и семьей, верно?»

А теперь даже карьера оказалась под угрозой, если то, что сообщили ей агенты, правда.

— Есть новости из банков донорских органов? — спросила Сьюзен Лориман.

— Нет.

— Мы с Данте тоже ищем. Объявили настоящую охоту на доноров. Я заходила в школу Лукаса. Там же, кстати, учится и дочь Майка, Джил. Говорила с несколькими учителями. Идея им понравилась. В следующую субботу проведем акцию, будем записывать всех желающих в банк доноров.

Айлин кивнула.

— Это наверняка поможет.

— И вы тоже все еще ищете? То есть я хотела спросить: дело не безнадежное?

— Но и надежды тоже мало. — Айлин не смогла скрыть, что не в настроении.

Сьюзен Лориман прикусила нижнюю губу. Она была столь безупречно и естественно красива, что оставалось только завидовать. Мужчины с ума сходят по такому типу красоты, Айлин это знала. Даже у Майка прорезались бархатные модуляции в голосе, когда Сьюзен Лориман появлялась в комнате.

Подошла официантка, поставила на стол кофейник. Айлин кивком разрешила себе налить, но Сьюзен осведомилась, есть ли в меню чаи на травах и какие именно. Официантка посмотрела на нее так, будто Сьюзен заказала клизму. И Сьюзен поспешно сообщила, что любой чай сойдет. Официантка вернулась с пакетиком чая «Липтон», налила в чашку горячей воды.

Сьюзен Лориман рассматривала напиток, точно в нем крылся некий невиданный секрет.

— Роды были очень тяжелые, — сказала она. — За неделю до появления Лукаса я заболела воспалением легких и так сильно кашляла, что сломала ребро. Меня положили в больницу. Боль была чудовищная. Данте оставался со мной все время. Сидел рядом, отказывался уходить.