Роберт Ладлэм - Дом Люцифера

Тут вмешалась Нэнси Петрелли:

— "Блэнчард" понесла большие расходы, разрабатывая биотехнологию и производственные мощности для производства сыворотки. Чтобы затем, при необходимости, можно было наладить массовое ее производство. И рассчитывала покрыть эти расходы постепенно. Но теперь вакцина нужна нам срочно и в огромных количествах. Им может просто не хватить средств.

— А вот об этом я не знал, господин президент, — обеспокоено заметил Норман Найт. — Наверное, все же не напрасно я с неким недоверием отношусь к разного рода «чудесам».

— Особенно если обходятся они столь недешево, — вставил Орей, подпустив в голос сарказма.

Президент грохнул кулаком по столу, резко поднялся и вышел на середину комнаты.

— Черт побери, Чарли, да что это с тобой такое? Ты что, не знаешь, что случилось за последние несколько дней? — Он вернулся к столу и, опершись о него обеими руками, оглядел присутствующих. — Погибло около миллиона человек! И еще миллионы тех, кто болен и может умереть каждую секунду! А вы тут разводите спор из-за каких-то долларов? О том, как будете затем расплачиваться с держателями ценных бумаг? Здесь, в этой стране? Да, мы всегда считали, что экономический подход — самый правильный и честный, но не в данной же ситуации, черт побери! Поймите, нам представилась уникальная возможность одним махом покончить с этим ужасным вирусом. И это обойдется нам дешевле, по сравнению с ежегодными затратами на борьбу с гриппом, раком, малярией и СПИДом! — Он отошел от стола, резко развернулся на каблуках и уставился в окно с таким видом, точно видел сейчас перед собой всю планету. — Да это действительно можно назвать чудом, разве вы не понимаете?

Они молча выжидали, когда пройдет эта вспышка гнева.

Но вот Кастилья обернулся к ним, и все увидели, что он успел взять себя в руки и успокоиться.

— Называйте это волей божьей, если вам угодно. Все вы циники и безбожники. Вечно боитесь, подвергаете сомнению неизведанное, духовное. Так вот, леди и джентльмены, есть на свете, на земле и небесах, вещи, которые и не снились вашим мудрецам! И если это выражение покажется вам слишком высоколобым, могу предложить на выбор попроще. К примеру: дареному коню в зубы не смотрят.

— Ну, что касается «дареного», это не совсем соответствует истине, — едко заметил Орей.

— Ради бога, Чарли! Оставь. Это чудо, иначе не назовешь. Так давайте же возрадуемся! Отметим это великое событие! Устроим большую церковную службу, как только из «Блэнчард» поступит первая поставка. Прямо там, в Адирондаке. Прекрасные, кстати, там места. Я тоже полечу на эту службу. — И он улыбнулся. Наконец-то пришли хорошие новости, и он точно знал, как обратить их себе на пользу. В голосе его звучало радостное предвкушение. — Да, и вот еще что. Давайте устроим телемост со всеми мировыми лидерами. А Тремонта я награжу «Президентской медалью Свободы». Мы остановим эту эпидемию, и честь и слава тем, кто помог и поможет нам в этом! — Тут на губах его мелькнула хитрая улыбка. — Да и для политической ситуации это в целом неплохо. Пора подумать и о следующих выборах.

5.37 вечера

Лима, Перу

Сидевший за столом в своем блистающем мрамором и позолотой кабинете заместитель министра улыбнулся. Важный англичанин заметил:

— Как я понимаю, каждый въезжающий в Амазонию должен получить на это разрешение от вашего министерства, так?

— Именно так, — кивнул заместитель министра.

— В том числе и члены научно-исследовательских экспедиций?

— Особенно они.

— И все эти записи и данные секрета не представляют?

— Конечно, нет! У нас ведь демократия, разве не так?

— Само собой, — согласился англичанин. — В таком случае, я бы хотел просмотреть записи о разрешениях, выданных двенадцать и тринадцать лет тому назад. Если, разумеется, это не слишком для вас хлопотно.

— Да какие там хлопоты! — воскликнул заместитель министра и заговорщицки улыбнулся. — Но, увы, записи тех лет уничтожены, поскольку тогда в стране правило другое правительство.

— Уничтожены? Но как такое возможно?

— А впрочем, я не уверен, — заместитель министра развел руками. — Это было так давно. Тогда страна немало натерпелась от мелких раскольнических фракций, стремившихся осуществить антиправительственный заговор. Партия Сендеро Луминозо и другие. Ну, вы понимаете.

— Не уверен, что понимаю, — с улыбкой ответил англичанин.

— Что?

— И потом что-то не припоминаю, чтобы министерство внутренних дел подверглось атаке извне.

— Возможно, с них сделали фотокопии...

— В таком случае, записи должны сохраниться.

Но заместитель министра продолжал стоять на своем.

— Я же сказал, тогда было другое правительство.

— Тогда позвольте мне переговорить с самим министром. Если возможно, конечно.

— Почему невозможно! Вполне. Но, увы, боюсь, его сейчас просто нет в городе.

— Вот как? Немного странно. Не далее как вчера вечером я видел его на концерте.

— Вы ошибаетесь. Он в отпуске. Кажется, в Японии.

— Тогда, должно быть, я просто спутал его с кем-то.

— Вполне возможно. Внешность у министра не слишком запоминающаяся.

— Что ж, в таком случае позвольте распрощаться. — Англичанин улыбнулся, поднялся из кресла и слегка поклонился заместителю министра. Тот ответил дружелюбным кивком. Англичанин вышел из кабинета.

И вот он оказался на улице, на широком бульваре прославленного своей колониальной архитектурой элегантного старого города. Там англичанин по имени Картер Летиссер взмахом руки подозвал такси и назвал адрес своего дома в районе под названием Мирафлорес. Едва он сел в такси, как улыбка на его губах увяла. Он откинулся на спинку сиденья и тихо чертыхнулся.

Этого мерзавца подкупили. Причем относительно недавно. Иначе бы министр разрешил Летиссеру сколько угодно долго рыться в папках, чтобы убедиться, что записи исчезли. Но их наверняка еще не успели уничтожить.

При этом Летиссер прекрасно понимал, что к тому времени, как министр назначит ему аудиенцию, записей уже не будет. Он взглянул на часы. Министерство скоро закрывается. Если учитывать присущую перуанским властям и чиновникам лень, до завтрашнего утра записи никуда не денутся.

Три часа спустя свет во всех окнах министерства внутренних дел погас. Вооруженный 10-миллиметровым полуавтоматом «браунинг», Картер Летиссер пробрался в здание. Одет он был в черное, даже высокие ботинки были черными, а на голове красовался шлем с респиратором, типа тех, что носят коммандос из британского подразделения спецслужбы по борьбе с терроризмом. Некогда он был капитаном 22-го полка этой службы и очень гордился тем памятным периодом своей жизни.