Александр Варго - Кулинар

— Это не у меня. — Он махнул куда-то в сторону. — Там.

У прилавка начал скапливаться народ, и кавказец переключился на следующего покупателя, но Чинарский от него не отставал.

— Что такое лайм? — Он схватил продавца за руку, не давая тому обслуживать клиентов.

— А-а, — вырвал тот руку, — лимон такой зеленый.

— А мантаура? — Чинарский снова перехватил его руку.

— Отстань, да. — Кавказец снова вырвался. — Не мешай работать. Не знаю никакой мандуры.

— Ман-та-у-ра, — по слогам повторил Чинарский название, которое выписал из последнего рецепта.

— Не знаю такого.

— Ну ты и тупой. — Чинарский сплюнул на землю и пошел в ту сторону, где торговали цитрусовыми. Разыскивать лайм.

Антонов, прихватив еще одну банку пива, пока Чинарский стоял у прилавка со специями, двигался следом.

Лайм нашелся довольно быстро. Он действительно был похож на лимон, только размером был немного меньше, с гладкой травянисто-зеленой кожицей. Слегка надавив на него и поднеся к носу, Чинарский понял, что это не то, что он ищет. Он положил плод лайма на поднос.

— А мантауры у тебя нет? — поинтересовался он у продавца.

Переспросив название, тот отрицательно покачал головой.

— Тупица, — буркнул Чинарский себе под нос и пошел дальше.

До конца дня, пока торговцы не начали складывать свои товары, Чинарский несколько раз обошел рынок, задавая один и тот же вопрос и корейцам, торговавшим острыми закусками, и торговцам зеленью, приехавшим из Средней Азии, и продавцам экзотических фруктов вроде гуавы и манго. Он пробовал все, что можно было попробовать на язык, и вынюхивал буквальным образом то, что можно было нюхать. Никто о мантауре даже не слышал. Чинарский достал свой пакетик с осколком стекла и давал его нюхать всем торгашам, кто мог хоть что-то знать о приправах и пряностях. Он уже не сомневался, что мантаура — это и есть тот самый запах, который сохранился на осколке стекла. Запах был таким сильным и стойким, что за несколько дней, пока лежал у дежурного, а затем в кармане у Чинарского, не стал менее явственным. От осколка по-прежнему несло тиной, какими-то водорослями и затхлостью. В то же время в нем сквозили свежесть моря и зной пустыни.

Следовавший за Чинарским, как нитка за иголкой, Антонов несколько раз предлагал ему пива, но тот только отрицательно качал головой.

— Куда теперь? — спросил Сашка, лакавший пиво банку за банкой.

— В ресторан, — твердо ответил Чинарский.

— На какие шиши, Серж? — Антонов тоскливо вывернул карманы, достав оттуда несколько мятых десяток и полсотни. — На эти деньги нам могут предложить разве что объедки с барского стола.

— Я не хочу есть, — покачал головой Чинарский.

— Тогда почему ресторан? — Антонов непонимающе уставился на Чинарского.

— Должен же хоть кто-то знать, что такое мантаура.

В городе было несколько ресторанов с национальной кухней. В ближайшем из них — «Мандарине» — готовили китайские блюда. Туда и направился Чинарский. Ресторан располагался в полуподвале почти в самом центре города. Нужно было только свернуть с проспекта на небольшую тихую улочку.

Над лестницей, спускавшейся в помещение ресторана, был сооружен ярко разрисованный навес в виде китайской пагоды с приподнятыми углами. Несколько иномарок пристроились рядом, поджидая своих хозяев.

Чинарский собирался уже спуститься в ресторан, но тут возникло неожиданное препятствие в виде сотрудника службы безопасности. Он был одет в костюм то ли китайского мандарина, то ли кули — Чинарский не слишком-то разбирался в национальных костюмах (можно сказать, не разбирался совсем). Зато под костюмом охранника Чинарский смог точно определить военную выправку.

— Куда? — не слишком любезно поинтересовался охранник, смерив Чинарского с ног до головы пренебрежительным взглядом.

Видимо, в таких одеждах в этот ресторан еще никто не входил.

— На пять секунд, земляк, — пояснил Чинарский. — Мне нужно с шеф-поваром перекинуться парой слов.

— Ты что, с катушек съехал? — неласково спросил охранник. — Сюда с деньгами ходят, а у тебя, как я гляжу, только дырки в карманах.

Он оскалил зубы и зашелся беззвучным смехом. Чинарскому стало обидно. Не потому, что этот холеный охранник отнес его к людям второго сорта. На это он уже давно не обижался. Но нельзя же всех мерить одной меркой. Да, одет не слишком изысканно, мягко говоря, но почему не пропустить в ресторан по делу? Он же объяснил!

Чинарский полуобернулся к Антонову, как бы ища поддержки, но тот только пожал плечами: мол, разбирайся сам.

— Я не собираюсь ничего заказывать, друг, — снова посмотрел Чинарский на охранника. — Мне нужно на секунду — к повару.

Он просительно наклонил голову, стараясь смягчить охранника, и дружески тронул его за локоть. Тот вдруг взъярился от такого панибратского отношения. Он схватил Чинарского за запястье и попытался вывернуть руку. Но Чинарский опередил его. Высвободив руку контрдвижением, он вцепился охраннику в предплечье и, потянув на себя, резко остановил его ударом ладони в нос. Естественно, тот от Чинарского такого отпора не ожидал.

— Ой, бля, ты мне нос сломал, — завопил он, хватаясь за лицо.

— Я тебя просил по-человечески, — отстранил его Чинарский и двинулся к лестнице. — А нос я тебе не сломал, — добавил он, проходя мимо.

Оставив Антонова на улице, Чинарский начал спускаться по лестнице. Он был уже почти на полпути к входной двери, когда услышал сзади громкий топот. Пришедший в себя охранник несся на него сверху, заслонив все пространство лестничного марша.

— Серж, сзади! — закричал сверху Антонов, но Чинарский и сам почувствовал приближение опасности.

Остановить этого катящегося сверху монстра в китайском наряде было просто нереально. Амбал набрал скорость, и, будь Чинарский хоть вдвое тяжелее его, он все равно не смог бы остановить этот снаряд, грозивший рухнуть вниз и подмять под себя непрошеного посетителя. Но Чинарский и не собирался его останавливать. Отходить на узкой лестнице было некуда, поэтому он встретил летящего на него охранника на бедро и, слегка пригнувшись, помог ему перелететь через себя. Поймав его за плечо, Чинарский склонил голову и проводил охранника одним плавным движением. Тот успел один раз перевернуться в воздухе и грохнуться на пятую точку прямо перед главным входом. Завершив свой несанкционированный полет, он заскулил, словно побитая собака, и отполз в сторону.

— Какой ты неуемный, — проходя мимо, пожурил его Чинарский. — Тебя же по-хорошему просили.

Он открыл дверь, разукрашенную замысловатым китайским орнаментом, и шагнул внутрь. Здесь его встретил еще один «китаец». То ли метрдотель, то ли еще один представитель службы безопасности. Во всяком случае, одеждой они походили один на другого, а приглушенный свет зала не давал возможности разглядеть подробности. Он тоже внимательно оглядел Чинарского, видимо удивляясь, как он смог пройти строгий фейс-контроль на входе.