Дэн Симмонс - Темная игра смерти. Том 1

– О чем ты? – спросил он.– Просто я хотел разузнать побольше об этом Бордене. Френсис – мой бывший студент, полетел в Лос-Анджелес, чтобы выяснить кое-что. Возможно, он собирал материал для развода, кто его знает? Френсис вовремя не вернулся, а мистер Борден, по-видимому, погиб в авиакатастрофе. И когда один мой знакомый спросил, не могу ли я помочь, я вспомнил о тебе, Арон.

– Ну да.– Арон некоторое время молча смотрел на своего родственника, наконец кивнул, вздыхая печально. Оглянувшись, нет ли кого поблизости, кто мог бы их подслушать, он открыл первую папку.– В понедельник я полетел в Лос-Анджелес,– тихо сообщил он.

– Куда? – Сол был потрясен. Он всего лишь хотел, чтобы его племянник позвонил кое-кому в Вашингтоне или воспользовался совершенными компьютерами израильского посольства, особенно банками данных в офисе, где работали шесть агентов Моссада, или, может, заглянул бы в секретное досье израильтян или американцев. Но он вовсе не думал, что Арон на следующий же день полетит на Западное побережье.

– Да все нормально, – улыбнулся Арон.– У меня просто накопилось несколько недель неиспользованного отпуска. Ты ведь никогда ничего не просил у нас, дядя Сол, и всегда помогал. Я учился в университете Хайфы на твои деньги, хотя мы вполне могли заплатить за обучение сами. Разве я не могу сделать что-то для тебя?

Сол потер лоб.

– Но ты же не Джеймс Бонд, Модди,– сказал он, назвав Арона его детским именем.– И потом, Моссад не проводит операций в Штатах.

Арон никак не отреагировал на это замечание.

– Я был в краткосрочном отпуске, дядя Сол,– повторил он.– Так ты хочешь послушать, что я делал в свободное время?

Ласки кивнул.

– Твой мистер Харрингтон остановился вот здесь.– Арон придвинул к нему черно-белую фотографию отеля «Беверли-Хиллз».

Сол не стал брать ее в руки, только взглянул.

– Я узнал очень немногое,– продолжил Арон.– Он зарегистрировался в отеле восьмого декабря. Официантка вспомнила, что молодой рыжеволосый мужчина, описание которого совпадает с внешностью Харрингтона, позавтракал в ресторане отеля утром девятого числа. Один из швейцаров видел, как какой-то молодой человек уехал со стоянки отеля около трех часов во вторник на желтом «датсане», точно таком, какой Харрингтон взял напрокат. Но он не уверен.– Арон придвинул к Солу еще пару листков.– А вот копия заметки в газете – всего один абзац из полицейского рапорта. «Желтый „датсан“ найден на стоянке возле офиса „Херц“ в аэропорту в среду, десятого числа. Администрация офиса в конце концов послала счет за прокат машины матери Харрингтона». Анонимный счет на триста двадцать девять долларов сорок восемь центов в уплату за номер в отеле пришел по почте в понедельник пятнадцатого, в тот день, когда я туда прилетел. На конверте стоял штемпель Нью-Йорка. Ты разве ничего не знал об этом, дядя Сол?

Ласки тупо смотрел на него.

– Я так и думал.– Арон закрыл досье.– Тут есть один очень странный момент. Два временных помощника мистера Харрингтона по его частному детективному агентству Денис Леланд и Селби Уайт на той же неделе погибли в автомобильной катастрофе. В пятницу, двенадцатого декабря они ехали из Нью-Йорка в Бостон на машине после того, как им кто-то позвонил… В чем дело, дядя Сол? – забеспокоился Арон.

– Да нет, ничего…– Ласки снял очки и стал машинально протирать их.

– Мне показалось, что тебе плохо. Ты знал этих парней? Уайт учился вместе с Харрингтоном в Принстоне… Он из команды «Хайнис Порт Уайтс».

– Я их видел всего один раз,– сказал Сол.– Продолжай.

Арон глядел на него, слегка прищурившись. Сол вспомнил, что у племянника бывало такое же выражение лица в детстве, когда он начинал сомневаться в правдивости фантастических историй, которые дядя рассказывал им на ночь.

– Итак… Если там действительно что-то произошло, сделано это было весьма профессионально,– жестко проговорил Арон.– Примерно так действовали бы уголовные «семьи» в Америке, их новая мафия. Три убийства, и все чисто. Двое погибают в автомобильной катастрофе – кстати, грузовик, который налетел на них, до сих пор не найден,– а третий вообще исчезает. Но вопрос вот в чем: что такого натворил Френсис Харрингтон в Калифорнии, если он так расстроил профессионалов, что они занялись этим делом в своем старом стиле? И почему убрали всех трех? У Леланда и Уайта была постоянная работа, они выполняли отдельные поручения этого детективного агентства лишь по субботам и воскресеньям, для забавы. За весь прошлый год у Харрингтона было всего три дела, и два из них – услуги друзьям, которые хотели получить развод. В третьем случае он просто тратил время, пытаясь найти биологических родителей какого-то бедного старого придурка через сорок восемь лет после того, как они его бросили.

– Откуда ты все это узнал? – тихо спросил Сол.

– Я поговорил с секретаршей Френсиса – она тоже работает у него время от времени. Потом как-то вечером я навестил его офис.

– Беру свои слова назад, Модди. В тебе действительно есть нечто от Джеймса Бонда.

– Конечно,– согласился Арон. Обеденное время в ресторане закончилось, за столами почти никого не осталось, кроме нескольких человек, не торопившихся с едой. Сол и Арон не сильно бросались в глаза, но метрах в пяти от них уже никого не было. Где-то в подвальном помещении за дверью ресторана заплакал ребенок – голос у него был как у автомобильного гудка.– Но это еще не все, дядя Сол.– Арон покачал головой.

– Ну, продолжай.

– Секретарша сообщила, что Харрингтону часто звонил человек, который никогда не называл своей фамилии. Полиция интересовалась, кто бы это мог быть, но она сказала, что не знает. Харрингтон же не вел никаких записей по этому делу, кроме заметок насчет расходов на дорогу и прочего. Как бы там ни было, этот новый клиент настолько загрузил Френсиса работой, что тот попросил своих старых товарищей по колледжу помочь ему.

– Понятно,– сказал Сол. Арон глотнул кофе из чашки.

– Ты сказал, что Харрингтон был твоим студентом, дядя Сол. Но в Колумбии на этот счет нет никаких записей.

– Он прослушал у меня два курса,– пояснил Ласки.– «Война и человеческое поведение» и «Психология агрессии». Френсис ушел из Принстона не потому, что плохо учился. Наоборот, он был блестящим студентом, но ему было скучно. Правда, на моих лекциях ему скучать не приходилось. Продолжай, Модди.

Арон сжал губы, и это немного напомнило Солу упрямое выражение лица, какое было у Давида Эшколя, когда они на ферме неподалеку от Тель-Авива до рассвета спорили о моральной стороне партизанской войны.

– Секретарша сказала полицейским, что клиент Харрингтона говорил с еврейским акцентом. Она заверила меня, что всегда может отличить еврея по манере говорить. У этого был иностранный акцент. Возможно, немецкий или венгерский.