Рику Онда - Дом с синей комнатой

Но я бы не сказал, что Макико была из женщин, гонявшихся за мужчинами, или из тех, что начинают сердиться, если окружающие не носят их на руках.

Не была она и девчонкой-сорванцом, которая с детства дружит с мальчиками, — из тех, что считают девочек слишком скучными и зажатыми, и предпочитают мужскую компанию. Такие девчонки в глубине души обычно оказываются куда женственнее своих сверстниц.

Это точно не про Сайгу. Она была очень сухой. Окружающие девушки не видели в ней соперницу — скорее, человека сдержанного и неэмоционального, с другими, отличными от их, ценностями.

Мое мнение о ней? Она никому не доверяла.

У нее точно не было никакого желания участвовать во всех этих девчачьих играх и спорах, быть частью женской компании. Казалось, ей не нравится сама идея командной работы, необходимость делать что-то вместе. По моим наблюдениям, пусть она и не доверяла никому, в ситуациях, требовавших социального взаимодействия с другими людьми, Макико всегда предпочитала мужчин женщинам. Любую помощь она не воспринимала как одолжение, а старалась непременно отплатить — выстроить взаимовыгодный обмен.

Возможно, поэтому Сайга и выбрала меня. Со мной было проще сработаться, и она знала, что отношения не зайдут дальше положенного.

Когда мы работали над записью интервью, я все размышлял, какой он — парень, с которым она встречается, и почему она не попросила его о помощи. Возможно, их расписания не совпали, или Макико попросту не хотела смешивать работу и личную жизнь. За все время я так и не смог понять, какая она в обычной жизни, — Сайга ни с кем не позволяла себе расслабиться.

Наедине со мной она было такой же, какой я помнил ее по клубу.

Я никому не сказал о том, что мы работаем вместе, и, думаю, она тоже никому не говорила. Она была не из тех, кто делится с окружающими каждым своим шагом, да и, перейдя на четвертый курс, в Клубе путешественников больше не показывалась, поэтому никто из наших общих знакомых не заметил, что мы одновременно отлучались из Токио.

Когда из ее работы получилась книга, Макико предложила указать меня как ее помощника, но я отказался. Почему-то я не хотел, чтобы всем стало известно, что я ей помогал. Я хотел, чтобы все это осталось приятным воспоминанием. В конце концов, мои инициалы оказались в книге, но никто из моего окружения так и не догадался, что это я.

О том, что Сайга была связана с произошедшим и бывала на месте преступления, я узнал только когда мы начали работу. Она ничем себя не выдала; я был крайне удивлен, узнав об этом в разгар одного из интервью, но изо всех сил старался сохранять спокойствие.

Я и представить себе не мог, что она была одной из тех соседских детей, о которых писали в газетах — они были на празднике в тот день, но не пили отравленный сок. Я полагал, что Сайга всегда жила в Токио, не зная о городе из ее детства. В университетские времена она точно жила в Токио.

До того момента я втайне переживал, что, завидев студентов из столицы, задающих вопросы о массовых убийствах, случившихся когда-то давно, люди откажутся говорить. Но, услышав ее фамилию, многие сразу охотно шли на контакт и много вспоминали. В первый раз я очень удивился и даже спросил, не были ли они старыми знакомыми. Тут же словно пелена спала с моих глаз. То, что должно было стать простой подработкой, вдруг изменило мое представление о ней. Всегда холодная и собранная, Сайга вдруг решила заняться происшествием из своего детства — а ведь, возможно, именно это событие и сделало ее такой. Возможно, она так и не смогла пережить его, избавиться от этой ноши.

Это недалеко отсюда — дом, где все произошло. Он должен быть на улице, идущей вдоль реки.

Я всего один раз бывал там вместе с ней. Да, лишь однажды. Думаю, она в одиночку ходила туда несколько раз.

Это был каменный дом с историей. Хотя уже тогда он выглядел пустующим. В холле были круглые витражные окна. Казалось, весь мир забыл о том месте. Честно говоря, дом выглядел абсолютно заброшенным. Несмотря на в чем-то предвзятое отношение из-за совершенных в нем преступлений, он не произвел на меня никакого впечатления.

Дерево индийской сирени у парадного входа?.. Ну, не припомню. Белые цветы? Не могу сказать. Я был в том доме в августе, но не помню, чтобы что-то тогда цвело. Хотя я мог просто забыть об этом.

Я сопровождал ее почти на всех интервью. Единственный раз я не пошел, когда Сайга отправилась беседовать с Хисако Аосава в тот дом. Она убедила меня в том, что в моей помощи нет необходимости. Поэтому я видел тот дом лишь однажды. Это случилось, когда мы закончили со всеми интервью и собирались вернуться в Токио. Последнее, что я увидел, был тот дом. Сайга не отрываясь смотрела на него, пока не пришло время бежать на поезд.

Ох, с реки дует сильный ветер… Абсолютно непредсказуемый.

Здесь холм, поэтому ветер порой дует в неожиданных направлениях.

Город с рекой, протекающей сквозь его центр, — не такая уж большая редкость, а вот город на холме, обрамленном руслами двух рек, — такое встретишь не часто. Место для такого города наверняка выбирали по оборонительному принципу.

Здесь довольно долго можно идти прямо, никуда не сворачивая. Приятно гулять вдоль реки по пешеходным дорожкам, на которых запрещен проезд транспорта. Возможно, поэтому этот город стал родиной нескольких известных философов. Как там говорят в Киото, «пешие прогулки — источник вдохновения»?

Поразительно, как простая прогулка всколыхнула воспоминания.

Помню, как я сидел в темном доме, заполненном людьми, в небольшом отдалении от нее, и отвечал за магнитофон.

Действительно, люди — самая большая загадка. То, какими они предстают перед другими, меняются в зависимости от собеседника, места или обстоятельств. Все так делают, в той или иной степени.

Однако, я был поражен до глубины души, слушая, как Сайга проводит интервью. Она становилась кем-то совсем иным — кем-то, кого я раньше не знал. Она, безусловно, была очень умна, но об этом ее таланте я не догадывался.

С того самого момента, как Макико попросила меня о помощи, мне было интересно услышать, как она будет расспрашивать людей. Раньше я не видел, как она устанавливает контакт с другими людьми, а в этот момент как никогда хорошо можно увидеть истинный характер человека.

Я ожидал, что вопросы Сайга будет задавать четко по делу, холодно и спокойно.

Но все было совсем не так.

Более того, с каждым новым человеком она вела себя по-разному.

Сложно объяснить, но Макико словно каждый раз становилась именно тем, кого хотел видеть ее собеседник. Она моментально преображалась. Даже манеру речи меняла. С кем-то робкая школьница, с кем-то говорила игриво, без капли стеснения, как студентки нынче. Не знаю, хорошая ли это черта для интервьюера, — возможно, здесь важно постоянство.