Ибон Мартин - Танец тюльпанов

Ей вот-вот исполнится тридцать, а ей до сих пор не с кем разделить свою жизнь. Субботние интрижки ни к чему серьезному не приводят. Да она и не скучает по ним: если она чему и научилась, так это тому, что лучше быть одной, чем вместе с кем попало. Но порой она боялась, не слишком ли она долго откладывала.

— Возможно, я навещу ее, когда мы вернемся, — заметила Сестеро, возвращаясь к разговору.

— Она будет в восторге. Ты ей очень нравишься.

— Это взаимно, — ответила Сестеро. Она старалась не навязывать свое общество писательнице, чтобы не растравлять старые раны. Смерть отца ее дочери стала очень тяжелым ударом для Лейры. К счастью, она сильная женщина, и к счастью, Айтор с тех пор стал для нее ангелом-хранителем.

— Мы собираемся пожениться, — признался Айтор. Румянец, заливавший его щеки, быстро распространился на все лицо.

Сестеро открыла рот от изумления.

— И вы даже не собирались меня пригласить?

Айтор бросил взгляд на канал.

— Мы не планируем праздновать, просто подпишем нужные бумаги и все.

Сестеро от всей души улыбнулась. Она помнила, как узнала о том, что напарнику нравится Лейре. Тогда прошло совсем мало времени со смерти Иньяки, партнера Лейре, и Сестеро просила Айтора не спешить.

— Поздравляю. — Она и правда была очень рада за него. За годы службы Айтор показал себя самым преданным напарником. — Кажется, для заключения брака нужны свидетели. Можете на меня рассчитывать. Я с удовольствием приду.

Сзади раздался шорох гравия, и они обернулись.

— Что вы тут делаете, отдыхаете? — спросил Чема.

— Нам сказали, что вы здесь, — объяснила Хулия. — В квартире задержанного мы не нашли никаких улик. А у вас есть новости?

Сестеро затаила дыхание, и за нее ответил напарник.

— Этот тип не признается в жестоком обращении и тем более в убийстве, — сообщил Айтор.

Прикрыв глаза, Чема склонил голову.

— И все? Больше ничего примечательного не случилось?

Айтор и Сестеро переглянулись. Чема явно был в курсе случившегося в камере.

— Ну… — начала сержант.

— Ничего относящегося к делу, — перебил ее Айтор, закрывая тему.

Чема молча посмотрел на него и повернулся к Сестеро.

— Такие преступники способны пробудить в нас худшие качества, но правила нарушать нельзя, — заметил он серьезно.

Сестеро встретилась с ним взглядом. Она была в его руках. Если он сообщит о случившемся, на нее составят протокол и ее отстранят от дела. Отличный шанс для него стать начальником всей группы.

— Что скажете? Вы же не думаете, что этот подонок убил обеих? — спросил Чема, меняя тему. Возможно, на время.

— Нет, только свою жену, — заявила Хулия. — Он убил ее и воспользовался всеобщей паникой из-за убийцы с тюльпаном, чтобы свалить все на него.

— Согласна, — кивнула Сестеро.

Чема с сомнением покачал головой.

— Не забывайте, что сначала у них была ссора, о которой говорили соседи. Это указывает на спонтанное, а не подготовленное убийство. А тут тюльпан в вазе… Возможно, этот тип невиновен.

— Невиновный, который жестоко обращался с женой, — возразила Сестеро.

Чема прищелкнул языком.

— Но это не значит, что он убийца. Более того, на этот счет не было ни одного обращения.

— Это он, — настаивала Сестеро.

— А как это вяжется с тюльпаном? — спросил Чема. — Ты же сама выяснила, что эти цветы очень сложно раздобыть в это время года.

Сестеро признала его правоту. Возможно, она пристрастна.

— А что, если он взял цветок из букета, который убийца оставил на могиле Наталии Эчано? — предположил Айтор.

— Накануне этот букет лежал в похоронном бюро. Убийца без каких-либо проблем мог забрать цветок оттуда, — напомнила Хулия.

Чема пожал плечами.

— Можно отнести его к твоей подруге из цветочного магазина. Пусть скажет, когда его срезали, — обратился он к Сестеро.

Та фыркнула. Ей не хотелось возвращаться в магазин к той заносчивой женщине. Но без этой информации ей не обойтись.

— И еще кое-что… — сказал Чема, нахмурившись. — Если подтвердится, что это было домашнее насилие, тогда это не наше дело. Нам придется передать его комиссару и его шайке.

Пренебрежительный тон, в котором он произнес последние слова, разозлил Хулию:

— Ты засранец.

Сестеро бросила на Айтора заговорщицкий взгляд и попыталась подавить смех.

Чема поправил узел галстука и глубоко вздохнул:

— А еще твой начальник.

К счастью, их отвлекла веселая трель мобильника. Хулия поднесла руку к карману и убедилась, что это не ее телефон.

— Это у тебя, Сестеро.

Такое случалось с ними не впервые. У обеих стояла мелодия по умолчанию.

— Слушаю, — Сестеро ответила на звонок.

На экране отобразился номер ее начальника.

— Скажи мне, что это неправда. Как можно было так слететь с катушек? — В тоне Мадрасо смешались гнев и неверие. — Какого черта, Ане, ты позоришь меня. Бискайцы хотели, чтобы команду возглавил тот парень из Интерпола, а я боролся за тебя…

Ане ощутила, как у нее онемело горло. Она не могла дать удовлетворительный ответ. Она знала, что он позвонит, но не так скоро. Новости распространились слишком быстро. Чема и его аккуратно завязанный галстук расплылись перед ней сквозь завесу слез. Она чувствовала себя обиженной, преданной и в то же время виноватой в том, что не оправдала доверия Мадрасо.

— Прости, — пролепетала она, сделав несколько нетвердых шагов, чтобы отойти от напарников, чьи взгляды были прикованы к ней.

— Такое заносят в личное дело. Как можно было наброситься на задержанного?

— Я не набрасывалась на него. Я просто…

Начальник не дал ей договорить. Он звонил не для того, чтобы выслушивать оправдания.

— Мне все равно. Существуют комнаты для допросов. Почему ты не отвела его туда? Каким бы подонком ни был этот парень, у задержанных есть свои права.

— Прости, — повторила Сестеро. У нее кружилась голова, а перед глазами стояла картина: вот отец унижает мать, та рыдает, а маленькая Сестеро забилась в угол, пережидая бурю. — Все вышло из-под контроля.

В трубке повисла пауза, Мадрасо замолчал. Из тростника на другом берегу канала раздался пронзительный крик.

— Что это? Где ты? — спросил начальник.

— Какая-то птица. Это же Урдайбай.

— Птица? Я думал, кому-то перерезали горло. — Еще одна пауза, на этот раз короче. — Ане, так нельзя. Ты сержант, ты подаешь пример. Твоя горячая кровь поставит под угрозу твою карьеру. Ты что, хочешь вернуться домой с отметкой в личном деле? У нас тяжелая работа, она требует самообладания. Ты думаешь, у остальных не чешутся руки? Чешутся, да еще как. Но мы контролируем свои эмоции. Зачем, по-твоему, я занимаюсь серфингом каждый день? Всем, кто вынужден сдерживаться на работе, нужно как-то выпускать пар.