Ибон Мартин - Танец тюльпанов

Сестеро тоже была молодой. Черт возьми, она все еще молода, и да, ей доводилось курить не только табак, но она, по крайней мере, делала это на балконе, чтобы не мешать тем, кто живет с ней под одной крышей.

Она попыталась успокоиться, чтобы не скандалить, но стоило ей открыть дверь, как в лицо ударило облако дыма.

— Я вернулась, — крикнула она, прикусив язык, чтобы не сказать лишнего с самого порога.

— Как на работе? Слушай, тут пришли Ибай и Ману. Мы закажем пиццу на ужин. Если хочешь… — раздался голос брата из гостиной.

Сестеро поморщилась, снимая рабочие ботинки. Она подумала о родителях. Кажется, позвать брата к себе жить было не такой уж хорошей идеей. Ему всего девятнадцать лет, на девять меньше, чем Сестеро, а она жила в родительском доме до двадцати четырех.

— Ужинайте спокойно. Я схожу перекусить, — заявила она.

Спустившись по лестнице к выходу, она оказалась на площади. Свежий, насыщенный солью воздух пробрался сквозь ноздри и умиротворил ее. Олайя, одна из ее лучших подруг, если не самая лучшая, помахала ей рукой. Она сидела возле двери «Итсаспе», одного из баров на этой морской площади, докуривая самокрутку. Чуть поодаль еще одна неразлучная подруга Ане Сестеро, Нагоре, безостановочно жестикулируя, болтала по телефону.

— Я сыта по горло его присутствием в доме, — заявила Сестеро, подкрепив свои слова соответствующим жестом.

— Ну а я только рада, потому что теперь мы с тобой куда чаще видимся, — смеясь, кивнула Олайя.

— Неправда, — запротестовала Сестеро, хотя знала, что подруга права. До того как Андони переехал, она иногда днями никуда не ходила после работы. Теперь же, наоборот, она каждый вечер спускалась в бар, чтобы избежать разговоров. Иногда она перехватывала сэндвич или что-то из закусок и поднималась домой прямо перед сном.

— И как долго он собирается оставаться? — спросила подруга.

Сестеро пожала плечами.

— Навсегда, полагаю. У него столько же прав жить здесь, как и у меня. Это квартира нашей бабушки, а не моя собственная. Хуже всего то, что раньше мы отлично ладили. Вплоть до того, что я сама предложила ему переехать.

Нагоре закончила болтать по телефону и подошла к ним.

— Я тебе уже рассказывала про субботу? — спросила она, ткнув Олайю кулаком в плечо.

Сестеро покачала головой.

— Только не говорите, что стоило мне разок не сходить на вечеринку, как я пропустила что-то важное.

Олайя залилась грудным смехом.

— Я целовалась с парнем.

У Сестеро отвисла челюсть.

— Да ну? И теперь ты в сомнениях?

— Еще чего…

— И? — Детектив горела желанием узнать больше. С тех пор как в восемнадцать лет ее подруга начала встречаться с девушкой, она всегда предпочитала женщин.

Нагоре с веселым видом села рядом с Олайей.

— Было неплохо, — она раздраженно взмахнула рукой, — но эта сучка его у меня увела. Мы обе с ним болтали, и вместо того чтобы оставить его мне, она забрала его с собой. В любом случае…

— Ну мы кое-чем занимались… Но вы не хотите знать подробности. Сплетни!

— И ты теперь бисексуалка?

— Ни за что. Выбирая между женщинами и мужчинами… Это было приключение на одну ночь. В первый и последний раз.

Нагоре подмигнула Сестеро.

— Тем лучше для нас, да? Так она нас не бросит.

Детектив громко рассмеялась. Она права. На каждой вечеринке именно Олайя притягивала все взгляды. В генетической лотерее ей достался главный приз. Ей не нужны пробежки и диеты — платья облегают ее фигуру как перчатка. Однако Сестеро нисколько не переживала из-за несоответствия модельным параметрам. Пусть она не вышла ростом, да и волосы у нее раздражающе вьются, она уверена в себе — особенно с тех пор, как открыла для себя утюжок для выпрямления волос.

— Ты поменяла его, да? — Олайя указала на колечко, которое Сестеро вечером вдела в правую ноздрю.

— Ага. Звездочка надоела. Я носила ее почти два года.

— Очень круто. Мне так больше нравится. И кольцо в брови тебе очень идет… С пирсингом и татуировкой дракона ты выглядишь отпадно. Если бы я была по девочкам, я бы с тобой замутила, — пошутила Нагоре, подмигнув Олайе.

Сестеро снова рассмеялась, проведя рукой по татуировке на шее.

— Почему ты все время говоришь, что это дракон? Это Сугаар, супруг богини Мари, почитай хоть что-нибудь из баскской мифологии!

— Да знает она, что это Сугаар. Просто хочет тебя позлить, — отметила Олайя, отсмеявшись. — Ты нам раз восемьдесят это повторяла!

Сестеро толкнула дверь бара.

— Идемте, выпьем пива. Хватит с меня вашей игры в стилистов.

— Вообще-то я только что собиралась сказать, как мне нравятся твои прямые волосы, — подхватила Олайя, положив руку ей на плечо.

— А мне и с кудряшками ты нравишься, — заявила Нагоре.

— Боже, как вы мне надоели. Хватит уже. Олайя, есть новости насчет группы? — спросила детектив. Где то рвение, с которым они организовали группу «Ламии» два года назад? Она только что оправилась от травмы запястья, полученной во время скалолазания, и ей не терпелось взять в руки барабанные палочки и сесть за ударную установку. Пальцы, наверное, уже отвыкли.

— Еще ничего не ясно, но я почти подписалась на два концерта, — ответила Олайя и вскинула палец в качестве предупреждения. — Нам нужно много репетировать, чтобы не выглядеть нелепо, как в прошлый раз. Не понимаю, как нас не вышвырнули из «Де Сине Рейна».

— Правда? Два? Да это больше, чем за весь прошлый год, — обрадовалась Нагоре.

— В два раза, — рассмеялась Сестеро. — Ну и когда репетируем?

Не успела она закончить вопрос, как зазвонил телефон.

— Не поднимай трубку! Вечно тебе звонят в нерабочее время. Суббота же!

— Вдруг это не по работе, — возразила детектив, вытаскивая телефон из кармана. Однако при виде номера на экране она извинилась перед подругами и вернулась на площадь, чтобы избежать любопытных ушей.

— Ане Сестеро, — ответила она, прижав мобильный к уху. Возможно, новости хорошие. Например, арестованный решил сознаться.

— Ане Сестеро, — смеясь, передразнили ее подруги. Они всегда насмехались над тем, что она отвечает на звонки как в американских фильмах.

— Как ты, Сестеро? Это Мадрасо. Ты дома? — раздался голос начальника.

Детектив перевела взгляд на освещенный зелеными лучами фасад здания в сумерках. Мерцающий синий свет, пробивавшийся из окна гостиной, означал, что кто-то смотрит телевизор.

— Более-менее, — сказала она, поморщившись. — А что? Есть какие-то новости? Он заговорил?

— Нет. Он все еще полон решимости молчать. Этот придурок скорее окажется на скамье подсудимых, чем мы услышим от него хоть слово. — Повисла пауза, и Сестеро задалась вопросом, зачем же звонит Мадрасо. — Надеюсь, ты не против сменить обстановку. В понедельник ты едешь в Гернику.