Владимир Хлопин - Я очень хочу отомстить …

«Пора! — пронеслось в голове у Юлии. — Иначе он всё поймёт!»

— Что здесь произошло? — только и успел спросить пленницу охранник, в голосе которого угадывались нотки раздражения, перемешанные с удивлением. — Вы же потоп здесь устроили!

Это были его последние слова. Держа заранее в ладони вилку от обрезанного провода фена, девушка быстро воткнула её в розетку. Раздался громкий хлопок, и сноп ярких искр разлетелся по всей ванной. И тут же погасло освещение во всей квартире. Пространство ванной снова погрузилось во тьму. А через мгновение грузное тело охранника, сотрясаемое в конвульсиях от поражения электрическим шоком, шумно повалилось на пол.

Поняв, что её план сработал, Юля выдернула вилку шнура из розетки и осторожно отодвинула штору. Но разглядеть что — либо не смогла. Кромешная темнота не позволила этого сделать.

— Вы там в порядке? — на всякий случай спросила она лежащего в луже воды мужчину. И услышав тишину, добавила: — Надеюсь, что ты скоро оклемаешься. Обещаю, когда отсюда выйду, то вызову тебе скорую помощь.

Юлия закрыла краны, втащила душевой шланг с пола в ванну и прошла по ней к тому краю, что был ближе в двери. Затем, легко перескочив через безмолвно лежавшее тело охранника, очутилась в коридоре.

«Так, — подумала она, соображая. — Вполне возможно, что внизу остались ещё люди Гаврилова. Нужно быть осторожной».

Разбираться с освещением в квартире ей было абсолютно некогда. Девушка наощупь нашла свою сумочку, в которой лежал телефон. Затем включила на нём фонарик и, освещая им, быстро отыскала нужные ей вещи и всю сумму наличных денег, спрятанную в квартире.

Потом покидала это всё в дорожный чемодан, прихватила документы и, положив в карман куртки травматический пистолет, до этого спрятанный под крышкой стола, прошла к выходу.

Прежде чем покинуть свою квартиру, Юлия зашла в ванную комнату и быстро осмотрела лежавшее там без движения тело охранника. Она без труда обнаружила в кармане его костюма телефон, бумажник с документами и пистолет.

Телефон она предусмотрительно забрала с собой. Так она могла, по крайней мере, знать, когда хозяева этого несчастного спохватятся и начнут бить тревогу из — за его пропажи. И когда примерно можно ожидать организации за ней погони.

Юля не смогла, как ни старалась, пересилить себя и попытаться прощупать его пульс. Да и если быть честной, времени на это у неё совсем не оставалось.

Девушка набрала номер скорой помощи и вызвала бригаду по своему адресу, объяснив причину вызова как поражение человека электрическим током. Затем быстро, как могла, осушила пол с помощью тряпки и ведра, бросила испорченный фен вместе со шнуром в мусорный мешок и осторожно открыла входную дверь.

Понаблюдав с минуту за подъездом и плохо освещённым двором, который хорошо просматривался через широкое окно лестничной клетки, девушка пришла к выводу, что всё в округе относительно спокойно.

Немного успокоившись от этой мысли, прихватила свой чемодан с мусорным мешком и осторожно вышла из квартиры.

Нужно было успеть уехать отсюда до приезда бригады скорой помощи. Ну и конечно, раньше головорезов Гаврилова.

Лев Рудольфович так и не дождался появления у себя в кабинете своего шефа охраны, который должен был привезти схваченную в её собственной квартире сотрудницу их управления Хорошеву Юлию Николаевну.

Не появился Олег Арсеньевич в кабинете генерального директора и к пяти часам утра.

В ожидании помощника, утомлённый тревогами и усталостью последних дней, господин Мозолевский незаметно уснул, вытянувшись в полный рост на своей кушетке.

И, наверное, так бы он дремал довольно долго, если бы ровно в семь утра не зазвонил мобильный телефон, настойчиво вытаскивая его сознание из радужного мира сновидений.

— Слушаю, — ещё не совсем понимая, где находится, проговорил он в трубу. — А, Олег? Ответь сначала, почему ты ещё не у меня?

Затем он замолчал, внимательно слушая рапорт Гаврилова, голос которого был необычайно раздражённым и безмерно усталым. И по мере того, как до директора начал доходить смысл сказанного помощником, глаза Мозолевского стали наливаться кровью.

Он резко поднялся с кушетки и, держа телефон у уха, проследовал к ближайшему от него креслу.

— Стоп! — наконец прорычал он в аппарат. — То есть, как я понял, твои люди снова упустили Перову?! И что сбежать ей помог какой — то неизвестный нам агент 007, легко уложивший обоих твоих бойцов? Что за бред ты несёшь!

В трубке снова послышался усталый голос помощника, но Мозолевский не стал слушать его и, наверное, первый раз за все годы их совместной работы сорвался на Олега Арсеньевича.

— Мне уже порядком надоели твои промахи и сплошное разгильдяйство твоих людей! — раздражённо пророкотал генерал в телефон. — Ты что, не осознаёшь всю серьёзность положения? И где до сих пор находится та самая Хорошева, которая подозревается в сговоре с семейкой Страшнова? Почему проигнорировал мой приказ и не привёз её ко мне?

На том конце трубки воцарилось странное молчание. Вероятно, для Гаврилова последние слова директора стали очень неприятным сюрпризом.

Но генерал не был намерен слушать тишину.

— А теперь внимательно вникай в мои слова. Разбираешься там со своими тупоголовыми мордоворотами, и жду тебя здесь через час! И если к этому времени вдруг не поступят более радужные известия, боюсь, что в твоей компетентности я буду откровенно разочарован.

Мозолевский нажал на телефоне кнопку отбоя связи и с силой швырнул его на кушетку, не заботясь, что вполне мог промахнуться.

— Ни на кого нельзя положиться… — прошипел он, с трудом завязывая свой галстук. — Как только разгребу всё это дерьмо, уволю всех к чёртовой матери.

Наконец, галстук поддался, и генерал, оценивающе посмотрев на своё отражение в зеркале, прошёл на своё место во главе стола.

Затем, нажав на кнопку вызова секретарши, привычно сказал обращаясь в микрофон аппарата:

— Саша, сделай мне чашечку кофе с… — но, кинув взгляд на циферблат настенных часов, даже не стал заканчивать начатую фразу. Он с раздражением понял, что и крепкий кофе ему сейчас абсолютно не светил. Александра должна была появится на своём рабочем месте только через час.

— Выходит, — недовольно пробормотал генерал себе под нос, — во всём управлении сейчас только я и работаю. Точно уволю всех к чёртовой матери…

И Лев Рудольфович, взяв со стола ближайший к нему ворох бумаг, принялся изучать их содержимое, чтобы хоть как — то унять свою злость.

— Ну и кого это к нам занесло? — снова послышался ехидный, сильно прокуренный мужской голос. — Сейчас ты медленно поворачиваешься с обеими поднятыми ручонками и заходишь.