Крис Уитакер - Мы начинаем в конце

Когда он замолк, выдохнула:

— Вот же дерьмо!

Помолчала и добавила:

— С ума сойти, как у Стар судьба повернулась. Я думала, мы с ней будем подруги на всю жизнь…

— За то, что ты назад не оглядывалась, я тебя не осуждаю.

— Неужели?

— Прости. Я вовсе не то имел в виду.

— Дело в том, что я оглядывалась. Постоянно. Только не находила в себе сил вернуться.

— Это понятно.

— Винсент по-прежнему настаивает, чтобы его делом занималась именно я?

— Он тебе доверяет. С ним работал всего один адвокат, Феликс Коук. И вот к чему это привело.

— Уок, тебе ведь известно, какими делами я занимаюсь. Мои клиентки — жертвы домашнего насилия. Также я помогаю с усыновлением. Иногда берусь за бракоразводные процессы. Знаешь, как у меня поставлено? Сначала — те дела, что обеспечат меня деньгами на ежемесячную оплату счетов. Только потом я выбираю — из целого вороха судеб! — тех, кому без моей помощи не обойтись. Ко мне стоит целая очередь из женщин, у которых единственная цель в жизни — вернуть своих детей.

— Ты нужна Винсенту.

— Винсенту нужен адвокат по уголовным делам.

Уок потянулся за пивом, но тремор вынудил его отдернуть руку.

— Ты, случайно, не болен?

— Устал просто. Почти не сплю.

— Неудивительно.

— Марта, пожалуйста, поедем к Винсенту! Дико выглядит, конечно: десятилетиями не появлялся, и вот он я, собственной персоной, прошу и умоляю… Поверь, мне очень тяжело.

— Верю.

— Ну не могу я друга пробросить. Давай просто съездим, просто посидим в зале, когда будут предъявлять обвинение. А потом… Может, вместе нам удастся образумить Винсента. Я… я просто знаю: Винсент не убивал Стар. Наверное, со стороны кажется, что у меня истерика, крыша в пути и тому подобное — а мне чужое мнение безразлично. Я должен все выяснить, а это требует времени… Все эти годы я думал о тебе. Каждый день, Марта; каждый божий день. Вспоминал, что было между нами, что мы пережили. Не в моих силах исправить прошлое или часы назад перевести, зато Винсента выручить я в состоянии. Вот только без тебя ничего не получится.

— На какой день назначено?

— На завтра.

— Боже, Уок…

В зале суда в Лас-Ломас было многолюднее обычного.

Душный сентябрьский вторник, кондиционер сломан, судья Родз расстегнул воротник, обмахивается папкой с чьим-то делом.

Как и тридцать лет назад, Уок сел в первом ряду.

— Когда речь идет о высшей мере, под залог не отпускают, — шепнула Марта.

Они оба приехали заранее, встретились на парковке, взяли по порции кофе. Марта выглядела очень представительно — стильный костюм, туфли на высоких каблуках, легкий макияж. За одну только дерзкую мысль, что он, Уок, чисто теоретически мог бы удержать Марту, ему сейчас было невыносимо стыдно.

Он огляделся. Адвокаты и клиенты, синие костюмы против оранжевых роб. Прошения, сделки и обещания, которые не будут выполнены. Судья Родз в неравной борьбе с зевотой.

Гул затих, когда ввели Винсента. Дело резонансное, негодяй должен быть умерщвлен.

Судья Родз сел прямее, застегнул воротник. Журналисты на заднем плане, но без видеокамер, ибо разрешены только блокноты и карандаши. Марта поднялась на несколько рядов выше, чтобы находиться максимально близко к Винсенту.

Сумрачная Элиза Десчампс, окружной прокурор, деревянной походкой вышла вперед и стала зачитывать пункты обвинения. Уоку с его места Винсентово лицо было видно смутно, эмоции не читались.

Элиза Десчампс закончила, Винсент встал. Будто порыв ветра прошелестел по залу — столь синхронно развернулись в сторону обвиняемого все присутствующие. Ну еще бы. Злодей, умертвивший маленькую девочку, чтобы спустя три десятилетия вернуться и отнять жизнь у ее сестры…

Винсент назвал свое имя.

Судья Родз еще раз прошелся по всем пунктам, добавив, что смертный приговор заменят пожизненным без права на апелляцию, если Винсент Кинг признает себя виновным.

Уок трудно вдохнул. Сделка предложена.

Когда прозвучал вопрос о признании вины, Винсент взглянул в глаза Уоку и отчеканил:

— Я невиновен.

Зал загудел, судье пришлось призывать к тишине.

Марта взмолилась к Родзу одними глазами, и он внял.

— Мистер Кинг, ваш адвокат сомневается, что вы правильно уяснили себе как приговор, так и суть предло-жения.

— Мне все понятно, — заверил Винсент.

И даже не оглянулся, когда его уводили.

Уок шагнул в утренний свет. Площадь украшала скульптура — женщина на коленях, с головой, склоненной перед непогрешимостью правосудия.

Судебный процесс назначили на будущую весну.

На обратном пути Уок обливался холодным потом, а что до лихорадки, так она просто выносила мозги. Зеркало заднего вида отражало налитые кровью глаза; Уок пытался их тереть, но стало только хуже. Борода отросла на приличную длину, в ремне пришлось пробить новую дырку. Полицейская форма стала велика, погончики рубашки сползали с плеч.

Уок заехал в магазин спиртных напитков, взял шесть бутылок пива.

Марта жила на Биллингтон-роуд, на приличном расстоянии от города. Домик у нее оказался почти игрушечный, с белой калиткой, с клумбами по обе стороны от дорожки, с ухоженной лужайкой и многочисленными подвесными кашпо с цветами. В другое время на все эти детали Уок отреагировал бы улыбкой.

Внутри было тесно от документов. Каждым дюймом Мартин дом свидетельствовал о бесконечной кропотливой работе, цель которой — защищать малых сих.

Уок уселся на крыльце. К тому моменту, как Марта вынесла целое блюдо домашних кукурузных чипсов, он успел осушить две бутылки пива. Хрусткий ломтик обжег ему язык, и Марта рассмеялась.

— Жестоко с твоей стороны.

— Некоторые любят погорячее.

Они пили, сидя близко-близко.

Уок начал успокаиваться только к вечеру. Позволил себе всего две бутылки пива, хотя настрой был — напиться в хлам, а еще лучше — вернуться в Фейрмонт и с максимальной доходчивостью, посредством воплей и ругательств, объяснить Винсенту Кингу, какого тот свалял дурака.

Марта тянула вино.

— Ты должна повлиять на Винсента. Пусть признает себя виновным.

Уок потер шею. Напряжение, раз поселившись в верхнем отделе позвоночника, уже не отпускало.

— Его дело — безнадежное, сам понимаешь.

— Понимаю.

— Означает это только одно.

Уок поднял глаза.

— Винсент Кинг хочет умереть.

— А мне что делать?

— Можешь сидеть здесь, накачиваться алкоголем и вместе со мной сетовать на злодейку-судьбу.

— Звучит заманчиво. Еще варианты есть?

— Сам займись его делом.

— А я, по-твоему, чем занят?

Марта вздохнула.

— Ты ломишься в наглухо закрытые двери и понапрасну взываешь к равнодушным — обратите, мол, внимание на нестыковки. А Винсентово дело подразумевает кое-что другое. Тебе надо найти зацепку. Если же ее нет от слова «совсем» — сгодится любой обходной путь. И здесь уже не до этики. Сейчас, инспектор Уокер, все зависит от того, насколько далеко вы готовы зайти.