Алекс Михаэлидес - Девы

— Генри, что вы наделали?

— Я… я не удержался. Не смог. А ты… ты обязана была это увидеть…

— Ну вот, увидела. Вообразите, как это на меня повлияло. Вы хоть представляете, до чего я расстроена? Я хотела вам помочь, но…

Генри захохотал.

— Что — но? Что же тебе помешало?

— Как психотерапевт я должна оказывать вам поддержку во время групповых сеансов. Сегодня была такая возможность, однако вы ее упустили. Мы все могли бы помочь вам, Генри. Для того мы и собираемся…

— Зачем мне все? Мне нужна ты! Я хочу быть с тобой!

Мариана понимала, что надо выдворить Генри из дома и отправить к врачу. Обработка физических ран не входит в ее обязанности. Необходимо быть последовательной и непреклонной — и ради себя, и ради него. Но у Марианы не хватало духу его выгнать. Уже не в первый раз сострадание одержало верх над здравым смыслом.

— Постойте… погодите секундочку.

Мариана подошла к комоду и выдвинула ящик. Порывшись в нем, достала аптечку, но раскрыть ее не успела: зазвонил телефон. Мариана взглянула на экран. На нем высветился номер Зои.

— Да, Зои?

— Ты не занята? Дело очень важное…

— Подожди немножко. Я перезвоню. — Мариана положила трубку и сунула Генри аптечку. — Вот, возьмите. Обработайте порезы. Если нужно, сходите к врачу. Ладно? Завтра поговорим.

— И всё? Да какой ты, к черту, психотерапевт после этого!

— Хватит. Прекратите. Вам пора.

Не обращая внимания на его протесты, Мариана решительно вытолкала Генри в коридор и, выставив за порог, захлопнула дверь. Поборов острое желание запереться на все замки, в расстроенных чувствах прошла в кухню и вытащила бутылку вина «Совиньон блан». Надо как-то взять себя в руки, прежде чем перезванивать Зои. На девочку и так много навалилось.

Смерть Себастьяна внесла в их отношения некоторую натянутость, и Мариана стремилась это исправить. Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться, и, налив себе полный бокал, набрала номер.

Зои ответила после первого же гудка.

— Мариана?

По ее тону Мариана сразу же догадалась: что-то произошло. В голосе Зои слышались напряжение и беспокойство. Похоже, она напугана.

Сердце Марианы забилось чаще.

— Милая, у тебя всё в порядке? Что случилось?

— Включи телевизор, — помолчав, тихо откликнулась Зои. — Посмотри новости.

Мариана потянулась за пультом и включила примостившийся на микроволновке старенький, видавший виды портативный телевизор — одну из реликвий, оставшихся после Себастьяна. Тот купил телевизор, еще будучи студентом, чтобы по выходным смотреть крикет и регби во время приготовления обеда. Точнее, обед готовила Мариана, а Себастьян делал вид, что помогает.

Телевизор барахлил, и экран несколько раз мигнул, прежде чем возникло изображение. Мариана выбрала новостной канал ВВС.

Журналист средних лет вел репортаж с места происшествия, где-то на природе. Уже смеркалось, и Мариана не могла толком разглядеть, где именно. Судя по всему, посреди какого-то поля или луга.

— …найдено в Кембридже, в заповеднике «Пэрэдайз», — вещал журналист. — С нами рядом находится человек, поднявший тревогу. Расскажите, пожалуйста, что произошло, — попросил он кого-то, стоявшего вне видимости.

Камера повернулась, и в кадре появился нервный коротышка лет шестидесяти с покрасневшим лицом. Он растерянно моргнул, словно от яркого света, и сбивчиво забормотал:

— Несколько часов назад… я, как обычно, выгуливал в «Пэрэдайзе» собаку… примерно в четыре… может, в четверть пятого или двадцать минут… Мы шли вдоль реки по тропинке… там берег такой болотистый… и вдруг… — Он запнулся, не закончив фразы, и заговорил снова: — Мой пес… убежал куда-то в траву и не возвращался, как я его ни звал. Я подумал, что он погнался за какой-нибудь лисой или птицей, и пошел за ним. А там, у самой воды…

Мужчина как-то странно выпучил глаза. Мариана прекрасно понимала, что означает такое выражение лица. «Увидел что-то ужасное, — промелькнуло у нее в голове. — Не хочу ничего слышать. Не хочу знать, что случилось».

— Там лежала девушка… лет двадцати, не старше… — Мужчина торопился, желая выговориться. — Волосы до плеч… кажется, рыжие… Вся в крови… все вокруг залито кровью…

Он умолк, и журналист задал наводящий вопрос:

— Ее убили?

— Да, ударили ножом… Много раз… Не могу сказать, сколько именно. У нее было такое лицо… это ужасно… ее глаза… глаза распахнуты. Всё смотрят, смотрят…

Его голос сорвался, по щекам потекли слезы. «Он в шоке, — профессионально отметила его состояние Мариана. — Нельзя брать у него интервью. Кто-то должен это прекратить».

Видимо, осознав, что дело зашло слишком далеко, журналист закончил расспросы и снова возник в кадре.

— Последние новости из Кембриджа: полиция приступает к расследованию убийства. Жертвой стала девушка лет двадцати…

Мариана выключила телевизор и несколько мгновений в ступоре таращилась на погасший экран, не в силах шевельнуться. Вспомнив, что все еще сжимает в руке телефон, она поднесла его к уху.

— Зои, ты тут?

— Мне… мне кажется, это Тара.

— Что?!

Тара была однокурсницей и близкой подругой Зои. Они обе учились в Кембриджском университете, в колледже Святого Христофора. Мариана помедлила, стараясь подавить беспокойство в голосе.

— Почему ты так думаешь?

— По описанию похоже… и она не попадалась никому на глаза… со вчерашнего дня. Я у всех спрашиваю, не знает ли кто-нибудь, где она, и мне… мне так страшно… Ума не приложу, что теперь…

— Тише, тише. Когда ты в последний раз с ней виделась?

— Вчера вечером. И она… — Зои запнулась. — Мариана, она очень странно себя вела. Я…

— Странно? Что ты имеешь в виду?

— Она… она говорила такое, что с ума можно сойти…

— Что именно?

На секунду повисла тишина. Затем Зои шепнула:

— Я не могу сейчас объяснить… Ты приедешь?

— Обязательно! Зои, послушай, ты поставила в известность руководство колледжа? Ты должна им все рассказать! Пойди к декану…

— А что я ему скажу?

— То же, что и мне. Что ты волнуешься за Тару. Они свяжутся с полицией, с родителями Тары…

— С родителями? Но… но вдруг я ошибаюсь?

— Ну конечно ошибаешься! — ответила Мариана с подчеркнутой уверенностью, которой на самом деле не ощущала. — Наверняка с Тарой все хорошо, но удостовериться все-таки надо. Ты же сама понимаешь, правда? Если хочешь, я могу позвонить в колледж вместо тебя…

— Нет-нет, всё в порядке, я схожу к декану.

— Вот и молодец. А потом ложись спать, ладно? Я завтра приеду.

— Спасибо, Мариана. Я люблю тебя.

— И я тебя.

Мариана положила трубку. Подхватив позабытый нетронутый бокал, залпом выпила вино и дрожащей рукой снова потянулась за бутылкой.