Александра Малинина - Вперед в прошлое

Но вдруг три жизни способны оборвать триста? Или даже тысячу?

Или спасти.

Максим сказал, что в этот раз нельзя поступать правильно. Настаивал, чтобы я сидела дома. Это связано с завтрашней аварией? Вполне может быть. Я не должна спасать Дениса, Лику и Антона. Правильный поступок, который напугал Максима. Скорее всего. Нельзя быть уверенной до конца. Стоило спросить у Максима в лоб, понаблюдать за реакцией. Но я слишком увлеклась переживаниями насчет его скрытности и странных признаний, слишком это все меня напугало.

К моему удивлению, на улице стало темнеть. Сколько я тут просидела? Час, два?

Одеревеневшими от холода руками я набрала номер Сани, вскоре он забрал меня у выхода из парка. Всю дорогу ворчал, конечно. Я не слушала.

Дома мама приготовила ужин. Пахло так аппетитно, я поняла, что очень голодна. А мамина стряпня – самая вкусная на свете, тут никаких сомнений.

– Очень вкусно, спасибо, – пробормотала я, наворачивая блинчики.

Маму моя похвала заставила нахмуриться:

– Рина, ты уже несколько дней сама не своя, – она протянула руку, погладила меня по плечу: – Ты поругалась с Ильей? Это как-то связано с тем парнем, которого видела Марго?

– У Марго глюки.

– Ты можешь рассказать мне, Рина. Нет ничего страшного в том, что тебе понравился кто-то еще, но меня беспокоит, что ты делаешь из этого тайну.

– Никакой тайны, честное слово. У нас с Ильей небольшой перерыв, но это все ерунда. Скоро у нас наступит мир, буду любить его пуще прежнего. Я ж его так люблю.

Чертов Илья. Он – последнее, о чем я вообще думала.

– У меня есть один странный вопрос, – покончив с блинчиками, начала я. – Сегодня в университете… на философии, поднималась одна интересная тема. Вопрос морали. Допустим, у тебя есть гипотетическая возможность спасти троих человек, но при этом ты не знаешь наверняка, что за этим спасением последует, потому что знать наверняка невозможно. Эти трое могут натворить что-то в будущем. Или их дети станут… международными террористами, например. Или их внуки… ну ты поняла. Ты бы спасла троих, имея такой риск влияния на будущее?

– Не знала, что у вас есть философия.

– И твой ответ?

Мама задумалась:

– А почему должно случится что-то нехорошее? Что за дети-террористы в перспективе?

– Это лишь пример того, что у любого действия есть последствия. Это как монетка на рельсах: из-за нее может рухнуть поезд.

– Поезд сойдет с рельс из-за какой-то монетки?! Не смеши меня, Рина. Это может произойти только в том случае, если запихнуть эту монетку машинисту в глаз!

– Так говорят, – пожала я плечами.

– Не все правда, что люди врут, это во-первых. А во-вторых… один человек способен изменить мир. Всего один человек, даже не трое. Вдруг, если не спасти его, миру будет очень плохо? Или, следуя за твоей мыслью, эти трое могут наплодить десяток новых маленьких людей, а вдруг они побегут менять мир к лучшему?

– Это… интересно.

– К тому же, если ты знаешь, что можешь кому-то помочь, разве можно колебаться? Как по мне, вопрос легкий. Что вам на философии ответил преподаватель?

– Сказал подумать до завтра.

– Думать тут нечего, задачка плевая, – отрезала мамуля, поднимаясь: – Ты же разберешься с посудой?

– Конечно. Спасибо за помощь с философией.

– Завтра буду ждать рассказа, чем же все закончилось!

Мама ушла к себе, а я занялась посудой, обдумывая услышанный ответ. Завтра мне придется принять важное решение.

Суббота.

Та самая суббота.

Я проснулась очень рано от вполне объяснимого волнения. Сердце стучало как сумасшедшее начиная с самого пробуждения, и не желало успокаиваться. В университете я занималась легкой атлетикой, похожее состояние у меня случалось перед стартом: и волнение, и странное чувство в животе, и мысли о соревнованиях, как буду бежать, как пройдет старт… да, очень похоже. Только попроще.

Всем существом я чувствовала: сегодня что-то решится. И с каждой минутой сомнения уходили, я уже понимала, что дома не останусь. Не смогу. Несколько раз я тянулась к телефону, позвонить Максиму, но одергивала руку. Максим меня знает. Он знает, что я сделаю.

Стрелка часов совершала обороты стремительно, часы пролетали, словно минуты. Вот я проснулась, немного заторможенная. Позавтракала бутербродом, правда, оказалось, я забыла положить сыр и жевала один хлеб. Взглянула на часы – с момента пробуждения прошло три часа. Куда они делись? Почему время летит так быстро? Сходила в душ – еще час испарился.

Завибрировал мобильный. Я вздрогнула.

Денис. Это Денис звонил.

– Да? – хрипло ответила я. – Алло?

– Привет, – беззаботно поздоровался Денис. – Как дела? Ты случайно не заболела, голос у тебя убитый.

– Нет.

– Это хорошо. Чем занимаешься?

– А что?

– Не хочешь прогуляться? Я тут недалеко от твоего дома, вот подумал, можно встретиться, поболтать. Я вчера звонил, но ты не отвечала… но ты вообще редко отвечаешь, я даже удивился, что ты сейчас взяла трубку.

Болтал он много. Как будто волновался.

А прошлое стремительно менялось на моих глазах. Раньше Денис мне бы ни за что не позвонил, я бы с ним не встретилась. Уверена, за этой встречей последует приглашение провести время и дальше. А что будет дальше – уже история.

Наверное, я долго молчала, потому что Денис добавил:

– Помнишь, Тоха обещал узнать про звонки? Выходи, все расскажу.

– Скоро буду, – ответила я и повесила трубку.

Если до этого сердце стучало, как бешеное, то теперь и вовсе грозило побить все рекорды и вылететь из груди ко всем чертям. Вот так: пара ничего не значащих разговора с Денисом, и мы окажемся вместе вечером в субботу. И погибнуть можем тоже вместе. Могли бы, не знай я, что случится.

Одевалась я на ходу. На улицу вышла в красных спортивных штанах, старых кедах и футболке. На голове – сбившийся пучок. Кажется, я становлюсь похожей на женщину из метро, ее будущую версию. Странная, потерянная, непонятно во что одетая.

– Рина! – Денис замахал мне с ближайшей лавочки, поднялся и пошел навстречу. На его лице расползлась широкая улыбка: – Привет. Ты выглядишь… чудно. Мне нравится.

В ответ я нахмурилась.

– Тебе что, никогда комплиментов не говорили? – растерялся парень.

– Говорили. Но тебе этого делать незачем.

– Но я люблю говорить, что думаю. Привыкай.

– Что там со звонками? – я сдвинула брови еще больше.

– А, звонки… Тоха прислал мне список. Ничего особенного. Звонили одногруппники, подруги… все больше подруги. Кристина не пользовалась популярностью.

– Таинственным парнем мог быть и одногруппник. В конце концов, они не бесполые существа. Где список? Я хочу взглянуть.

– Я его дома забыл. Но если хочешь, попрошу Тоху прислать еще раз, или позвоним ему, пусть брат сам тебе скажет: ничего там не было интересного. Они все проверили, даже одногруппников. Никто не звонил ей чаще обычного, и уж точно никто не звонил накануне смерти. Если у нее и был парень, и они договаривались о встрече, то делали это вживую. Если так – то очень странно, если хочешь знать мое мнение. К чему подобная секретность?