Дуги Бримсон - Топ Дог

— Билли… — послышался в трубке ее голос, и он не смог удержаться от улыбки.

—Да?

— Заскочи в китайский ресторанчик и купи мне фу-юнь. Мне так хочется.

Билли выдержал паузу, чувствуя, как улыбка его расползается все шире.

— Чего же тебе хочется?

За этим последовал тот самый ответ, которого он и ожидал, — смех и неизбежная шпилька:

— Ну пожалуйста, ты же знаешь, я отплачу.

— Заманчивое предложение. Сейчас подсчитаю: фу-юнь стоит около двух сорока, что же я получу на эту сумму?

— Увидишь, — откликнулась она, затем понизила голос и томно прошептала: — Ты же знаешь, я стою того.

Билли рассмеялся и попросил ее позвонить и заказать все, что ей хочется, добавив, чтобы она не забыла карри и что он рассчитывает на приличные чаевые за доставку.

— Мистер Эванс, ваш заказ.

Билли встал и улыбаясь направился к стойке, чтобы забрать у молоденькой китаянки белый пластикатовый мешок.

— Спасибо, милая, я… — И тут до него донесся резкий, пронзительный голос, словно лезвием разорвавший пространство маленького ресторанчика.

— Постой-ка минутку! — Билли повернулся и уставился на единственного посетителя — молодого парня лет девятнадцати, который с исказившимся от чувства попранного достоинства лицом двигался по направлению к нему.

— Я приехал раньше этого типа. Где моя еда?

— Этот джентльмен сделал заказ по телефону, сэр, — нервно ответила китаянка, чуть ли ни кланяясь. — Я уверена, ваш заказ будет готов через минуту. Сейчас я схожу и проверю.

Парень удовлетворенно хрюкнул и повернулся к Билли, который рассматривал его с головы до пят.

— Какие-нибудь проблемы, старик?

Билли, не говоря ни слова, выпятил нижнюю губу и медленно покачал головой, чувствуя, как по затылку у него побежали мурашки.

— Тогда почему бы тебе не свалить отсюда? — продолжил юнец, даже не догадываясь, что тем самым подписывает себе приговор. — Если ты не хочешь, чтобы я размазал по тебе все это дерьмо.

Билли улыбнулся и кивнул парню, прежде чем двинуться к выходу. Ему предоставлялась реальная возможность одним махом сбросить с себя все накопившееся за вечер раздражение.

Уложив мешок в машину. Билли прислонился к капоту «рейндж-ровера» и сложил руки на груди. Он дождался, когда парень вышел из ресторанчика, оторвал верх фольги и запихал себе в рот пищу, после чего оттолкнулся от капота и сделал шаг вперед. Парень застыл на месте, только сейчас сообразив, что он ошибочно принял этого типа за обычного труса среднего класса и не разглядел исходящую от него опасность.

— Ну что… — проронил Билли, потирая подбородок и оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться в том, что тускло освещенная мостовая пуста. — Есть несколько вещей, которые по-настоящему выводят меня из себя: «Челси», Тони Блэр, общественный транспорт… и такие горлопаны, как ты.

— Д-д-да? — заикаясь пробормотал парень. Его надменный вид испарялся по мере того, как он пытался сообразить, что ему делать. — Ну, если вы хотите, чтобы я…

— Пустое, — откликнулся Билли, останавливая его движением руки и в то же время с каждым словом сокращая разделяющее их расстояние. — Меня совершенно не интересуют вяканья какой-то задницы.

Приблизившись на расстояние вытянутой руки, Билли остановился и улыбнулся.

— Хочу дать тебе один совет, сынок: никогда не приставай к незнакомым людям. Ведь ты же не знаешь, к чему это может привести. Ясно?

Парень начал кивать, и тут Билли со всей силы ударил его по кадыку. Захватив пальцами адамово яблоко, он вжал его в дыхательное горло, одновременно лишив парня и возможности дышать, и дара речи. Тот попытался отступить, но не успел сделать и шага, как на него навалился Билли. Схватив левой рукой его за затылок, он вырвал у него пакет и, не снимая фольги, принялся заливать кипящую жидкость ему в нос и глаза. В течение нескольких секунд он елозил фольгой тому по лицу, пытаясь заглушить все возможные звуки, на которые еще был способен парень, затем с ловкостью опытного уличного бойца перехватил его левой рукой за воротник, подтащил к машине и ударил обожженным лицом о крышу с такой силой, что на сточном желобке образовалась вмятина.

Подержав его в таком положении несколько секунд, Билли отвел левую руку и нанес правой точный и сокрушительный удар по почкам, с удовлетворенной улыбкой глядя на то, как парень непроизвольно икнул и начал сползать на землю, сначала упав на колени, а потом опустившись на четвереньки, одновременно судорожно пытаясь сделать вдох.

— Считай, что тебе повезло, — просто я спешу и не хочу, чтобы моя хавка остыла, — ухмыльнулся Билли. — А то я бы показал тебе что по чем. — Он уже начал было отходить в сторону, когда вдруг остановился и уставился на свой пиджак, залитый липкой коричневой жидкостью. Билли выругался и повернул назад.

— Ах ты сука, — прорычал он. — Ты посмотри, что ты наделал! Ты знаешь, сколько это стоит? — Замерев на мгновение, он начал прикидывать, где и каким образом он сможет причинить наибольшие повреждения. Он сделал шаг и начал вдавливать хрупкие пальцы правой руки своей жертвы в безжалостный асфальт, прекратив лишь тогда, когда звуки слабого хруста стали раздаваться реже. После чего еще раз огляделся и двинулся к своей машине.

Уже через несколько минут он беззаботно ковырялся в курином карри с рисом, глядя на то, как Саманта поглощает желанный фу-юнь.

— Чему это ты так радуешься? — поинтересовалась она. — У тебя такой вид, будто ты потерял пятерку, а нашел десятку.

— Так, ничего особенного… — улыбаясь ответил он. — Просто я думаю, как ты собираешься расплачиваться со мной за это.

Четверг, 16 марта 2000 года, 18.45

Билли остановился на узкой улочке напротив «Святого Георгия» и посмотрел на часы. Он приехал слишком рано. Но после целого дня, проведенного на торгах, не было никакого смысла ехать в Ромфорд, чтобы возвращаться через час обратно. Особенно учитывая бесконечные пробки. К тому же путешествие во времени еще никому не вредило. А в «Святом Георгии» всегда можно было получить пинту хорошего пива.

Он огляделся и закурил новую сигарету в бесконечной череде предшествовавших. Ему нравилось это место, он его по-настоящему любил. Смотреть здесь, в общем, было не на что, и все же что-то здесь было такое в это время суток. Какая-то особая атмосфера. Словно сгущавшиеся сумерки возвещали о восстановлении власти тьмы. А здесь, на задворках, основанных на традициях преступности и насилия, уходящих своими корнями гораздо дальше Джека-Потрошителя, эта атмосфера чувствовалась еще сильнее. Удлинявшиеся тени казались живыми существами. Эти густые черные тени источали ощущение угрозы и беспредела, которое на— валивалось на человека, вынуждая его бежать прочь, если он чувствовал себя здесь чужаком.