Анри Малле - Дисперсия лояльности

– Мы должны пожениться. Срочно. Всё дело в той квартире на Невском проспекте. Давай сейчас пойдём к начальнику и напишем заявление, что мы хотим пожениться, – подруга приблизилась настолько, что буквально ткнулась носом в щёку моряка.

– Нелли, сказал же, мы поженимся. И это необязательно делать вот так, с бухты-барахты. Успокойся. Пойду отдыхать, и ты отдохни, а завтра всё обсудим, – заискивающе промямлил Виктор, но шаг при этом ускорил.

– Ты не понимаешь, это наш шанс, – подруга впилась взглядом в лицо жениха. – Я уже всё сделала сама, но, чтобы квартира досталась нам вся целиком, мы должны срочно пожениться, а ещё лучше, если я предоставлю справку о беременности.

Нелли перешла на рык, вцепилась в рукав бушлата и вприпрыжку двигалась рядом.

– Я написала донос на мою соседку по комнате, и теперь её выгонят с работы. Естественно, она потеряет право на жильё. А женщина из второй комнаты такая старая и больная, что долго не проживёт. А тебя ко мне можно прописать, только если женишься на мне, – девушка в отчаянии остановилась, сжала кулаки и топнула ногой.

– Ты уверена, что всё получиться, и мы сможем остаться в той квартире одни? Твою соседку точно выселят? – Виктор тоже остановился. Его лицо приняло задумчивое выражение, а на пухлых губах возникло что-то похожее на улыбку.

– Конечно, получится, – тёмные глаза Нелли сверкнули злобой. – Я написала донос начальнику Части, что Светка – любовница его зама, и что застукала их в компрометирующей ситуации в нашей комнате. А ещё она несколько раз не приходила на работу, потому что я ей в еду добавляла лекарство, и Светка не могла утром встать. А это, сам понимаешь, убойная причина выгнать её с работы.

Виктор всмотрелся в злобно сверкающие глаза подруги. Он стоял некоторое время неподвижно, переведя взгляд на свет фонарей и хоровод разноцветных листьев на асфальте. Ветер становился всё сильнее и пробирался под куртку.

Нелли смотрела на жениха, сощурив глаза и ожидая одобрения своей идеи. Ветер трепал волосы, но она этого не замечала. Девушка, не отрываясь, смотрела на Виктора и видела, что мыслительная деятельность её другу даётся с трудом. Одна эмоция сменяет другую, и всё это, как на экране, отражается на красивом лице. Наконец он перевёл взгляд на Нелли. Она победоносно вскинула голову. Победила! Теперь всё будет так, как задумала: они зарегистрируют брак, Виктор сможет сразу же прописаться к ней в комнату, а старушка долго не протянет, уж она об этом позаботится.

Нелли потерла озябшие руки и с энтузиазмом потянула Виктора за собой.

– Идём быстрее к моему начальнику. Он нас ждёт.

Виктору ничего не оставалось, как последовать за подругой.

Полчаса спустя девушка с довольной ухмылкой выпорхнула из кабинета своего шефа и за руку с женихом спустилась на первый этаж. Нелли порывисто открыла дверь с табличкой «Тех. персонал» и втолкнула туда Виктора. Быстро заблокировала ручку двери шваброй и начала стягивать с жениха штаны.

– Что ты делаешь? Ты хочешь здесь? – мужчина вяло взял её за запястье.

– Да хочу здесь и сейчас, столько этого ждала. Слушай, чем быстрее я забеременею, тем лучше. С ребёнком мы можем получить и квартиру побольше, и тебя могут повысить в звании, – с жаром зашептала Нелли.

Девушка расстегнула форменную юбку, и она упала к ногам, обнажив бледные ноги в дешёвых чулках с простыми подвязками. Виктор протянул руки и, обхватив Нелли за бедра, прижал к себе, почувствовал, как бешено колотится её сердце.

– Но здесь неудобно, здесь пыльно, давай в другой раз, – он чуть поморщился.

Нелли с недоумением уставилась на жениха.

– Ну давай, пожалуйста, ну сделай это сейчас. Для меня, – она нежно заглянула ему в глаза.

– Нет, не стоит, пойдём, – снова поморщился Виктор.

Нелли, не скрывая разочарования, надела юбку, убрала швабру с двери, прислушалась, выглянула в коридор и быстро нырнула в туалет.

Она плескала холодной водой в разгорячённое лицо, а слёзы струились по щекам.

«Он не любит меня, не любит, – крутилось в голове. – И пусть не любит. Всё будет так, как я хочу. Сейчас главное – побыстрее забеременеть, и неважно, от мужа или нет. Ребёнок придаст статус, а Виктор – почти законный муж», – девушка перестала всхлипывать, вытерла лицо, улыбнулась своему отражению и вышла в коридор к жениху.

«Может быть, всё и получится, – размышлял Виктор. – Если у меня будет прописка, то останусь служить в Ленинграде, а потом смогу перевезти сюда маму. Да и жениться на Нелли всё равно собирался».

Начальник воинской части адмирал Егоров сидел в своём кабинете за столом необъятных размеров. На волевом красивом лице отразились одновременно озабоченность и брезгливость, а карие глаза выдавали усталость. Егоров легонько постукивал пальцами по листку, лежащему перед ним на столе.

– Вот дерьмо, как же не доглядел-то, – произнёс он тихо и в который раз.

Егоров снова взял в руки листок и перечитал. Письмо было написано на его имя аккуратным женским почерком, внизу стояла дата и подпись. Наконец вздохнул, как перед прыжком в воду, и нажал кнопку вызова секретаря.

– Светлана, пригласите, пожалуйста, Морозова. Найдите его и попросите зайти ко мне.

Он ещё раз брезгливо взглянул на листок.

В дверь легонько постучали.

– Войдите, – Егоров выпрямился на стуле, а лицо приняло серьёзное выражение.

В кабинет лёгкой походкой вошёл его заместитель Морозов, с которым их связывала многолетняя дружба. Морозов много занимался спортом и выглядел эдаким «эталоном советского офицера». Мундир на нём сидел как влитой.

– Проходи, Дмитрий Александрович, присаживайся, разговор у меня к тебе есть. Дам почитать один интересный документик. Внимательно почитай, а потом попробуешь объяснить хоть что-нибудь в этой жизни.

Адмирал Егоров протянул листок. Морозов внимательно посмотрел на шефа. Короткие волосы идеально причесаны, а в глазах только спокойствие и уверенность. Они дружили много лет, и он знал, если Егоров начинает разговаривать вот таким ровным, ничего не выражающим тоном, это далеко не к добру. Морозов перевёл взгляд на лист и начал читать. С первых же строк понял, что произошло, быстро подавил волну гнева. Дочитав до конца, положил листок на стол и поднял глаза на адмирала Егорова. Так они сидели некоторое время, глядя друг на друга и не произнося ни слова. Наконец Морозов молча встал и подошёл к окну.

Вид из окна шефа был превосходный – хоть картины пиши, и Морозов очень любил вот так стоять и любоваться пейзажем, но сейчас ему было не до природных красот. Он не знал, что сказать Егорову, как объяснить: всё, что изложено в письме, лишь искаженные факты. Морозов повернулся, ещё раз взглянул на листок, лежащий на столе, и из глубины души снова поднялась горячая волна гнева. Но гнев здесь не помощник, он это прекрасно понимал.