Александр Варго - Закрытый показ

Обхватив руками живот, Жанна медлила. В голове царил полный хаос, мысли кружились в беспорядочном вихре, мешая сфокусироваться на главном. Все, что казалось важным, куда-то испарилось, уступив место обволакивающему страху, к которому примешивалась какая-то несущественная ерунда. Ребенок внутри нее принялся нетерпеливо толкаться, словно разделяя с матерью нависшую опасность.

Между тем Ах требовательно смотрела на нее, уперев руки в бока.

– Ну?

Вопрос выскочил на поверхность сознания, словно пузырек воздуха:

– Скажите, мы… умрем?

Трехмерное анимационное изображение рыжеволосой шалуньи изогнулось в очередном реверансе.

– Да, – не задумываясь, ответила Ах.

Жанна закусила губу, всеми силами заставляя себя подавить отчаянный вопль, который рвался наружу. На губах, где еще блестели остатки помады, выступила капля крови.

– Мы все когда-нибудь умрем, – простодушно улыбнулась Ах. – Ну а теперь разрешите откланяться, меня ждут мои менеджерские дела. Их просто невпроворот, аха-ха. На вашем месте я бы укладывалась спать, скоро утро. Спокойной ночи!

Не успела она произнести последнюю фразу, как экран погас. Лишь в самом углу продолжало мерцать табло, указывающее время. Оно показывало 00:09.

Несколько секунд все четверо стояли в полном оцепенении, не в силах вымолвить ни слова.

– Что это было? – наконец сиплым голосом спросил Алексей. – Что мы сейчас видели?! У нас массовые галлюцинации?!

– Сразу у всех? – недоверчиво возразил Рэд.

– Все может быть, – ответил Юрий, пробежав глазами по распорядку дня на ведерке из-под попкорна. – Я советую всем изучить этот любопытный документ. Судя по всему, в таком режиме нам придется жить, как сказала эта рыжая засранка, «ближайшие дни».

Алексей молча взял свое ведерко. Жанна присела на сиденье, глубоко дыша. В ее голове все еще эхом звенели слова нарисованной девочки.

«Мы умрем! – в ужасе повторила она про себя, почувствовав тошноту. – О боже!..»

– Ближайшие дни, – медленно повторил Алексей, словно пробуя это словосочетание на вкус. – Понятие растяжимое. Это может быть и три дня, а может быть и две недели. А может… – Он умолк, будто боясь закончить мысль.

Рэд, щурясь, приблизил к глазам картонное ведерко.

– Шрифт слишком мелкий для меня, – пожаловался он. – К тому же очки разбиты и здесь довольно темно… Вы не могли бы зачитать вслух, что там написано?

– С удовольствием, – недобро усмехнулся Юрий. – Итак, дорогие гости, вот что нас ждет… 5:00 – подъем, 5:15 – туалет, 5:30 – завтрак, 6:00 – кино, 12:00 – обед, 12:30 – свободное время, 13:00 – кино, 19:00 – ужин, 19:30 – свободное время, 19:45 – туалет, 19:50 – организационные вопросы, 20:00 – кино, 00:00 – отбой.

Юрий поднял голову, его взгляд не предвещал ничего хорошего.

– Я правильно понял, что нам будут показывать только один фильм? Тот, в котором мы снимались? Поправьте меня, если я ошибаюсь.

Никто не решился ответить, потому что и так все было очевидно.

– Отличный способ свести с ума, – пробормотал Есин. Он смял ведерко и швырнул его в стекло. Отскочив, как мячик, оно упало перед железными стульями.

– После этого распорядка дня я почему-то вспомнил пионерский лагерь, – выдавил жалкую улыбку Рэд. – Только в нем еще не хватает утренней линейки, где под гимн поднималось знамя…

Юрий приблизился к стеклу, за которым виднелся белеющий экран.

– Эй, вы там! – гаркнул он, стукнув кулаком по гладкой поверхности прозрачной брони. – Я знаю, что вы слышите нас! Хватит, цирк окончен! Откройте дверь, козлы!

– Юрий, – позвал Балашов, но тот даже не оглянулся.

С перекошенным лицом Есин принялся в бешенстве колотить ногой по стеклу.

Банкир шагнул к нему, но его за локоть ухватил Рэд, покачав головой, и тот отошел к стене. Жанна сгорбилась, зажав уши руками.

Через минуту Юрий выдохся. Сплюнув, он шумно прочистил горло и повернулся к пленникам.

– Вы будете сидеть, да?! – закричал он, уперев руки в спинку стального сиденья. – Как раки в ведре, которых вот-вот швырнут в кипяток?! Даже не попытаетесь оказать какое-то сопротивление?!

– От того, что вы будете кричать и топать ногами, как сумасшедший, ничего не изменится, – спокойно ответил Рэд. – Вы ничего не добьетесь, а только навлечете на себя санкции. Невзирая на абсурдность ситуации, я склонен верить словам той мультяшной девочки, именующей себя Ах. Так уж оказалось, что, увы, мы все здесь заложники, и ничего другого, как следовать правилам, которые нам обозначили, нам не остается. Нас лишили права выбора. Эмоции тут не помогут, нужно включить мозг и логику.

– Не забывайте об угрозах этой рыжей, – напомнил Алексей. – Что ей стоит включить какой-нибудь рубильник и заполнить эту тесную камеру отравляющим газом?!

– Давайте сохранять спокойствие, – продолжал Рэд. – Уверен, никто не хочет нашей смерти. Если бы нас хотели убить, это сделали бы очень быстро, пока мы все были без сознания.

Юрий поднял голову и стал разглядывать полуовальный люк в потолке.

– А почему сразу убить? – тихо проговорил он. – Ты же режиссер, у тебя богатая фантазия. Что, если они хотят превратить нашу смерть в пытку? Ты хорошо запомнил режим, Витя? Для тех, кто в танке, напоминаю. Кино – по три раза в день, каждый сеанс по шесть часов. Твоя «Седая ночь» идет около часа. Это значит, что мы будем смотреть это «шедевральное» дерьмо восемнадцать раз в день. А в перерывах испражняться вон в то ведро. И вместо изысканных обедов из ресторанов, к которым ты, как звездная личность, наверняка привык, у нас будет выдохшееся пиво с попкорном.

– Вас ослепляет гнев, это понятно. Но эмоции здесь плохой советчик, – не согласился режиссер. – Вы, Юрий, возбуждены и начинаете утрачивать способность рассуждать здраво. Давайте взглянем на ситуацию с холодной и трезвой головой. Нас собрали здесь для демонстрации фильма, в котором я снимал вас двадцать пять лет назад. Фильм планируют показывать принудительно. Чего хотят от нас добиться? Цель этих показов? Вот из чего нужно исходить.

– Есть еще мысли? – кисло спросил Алексей.

– Есть. Кто за этим стоит?

– За этим стоит Ох, – мрачно заметила Жанна. – Об этом нам сказала Ах.

– Да, теперь мы знаем врага в лицо, – с усмешкой произнес Юрий и снова обратился к Рэду: – Где же твой приятель Таро? Тот долбанутый на голову писатель, который пригласил тебя на фуршет?! А, Витя?

Рэд пожал плечами. Похоже, он смирился с тем, что Юрий упорно продолжал называть его по паспорту, и решил больше не делать по этому поводу замечания.

– Зачем нам всем крутить этот фильм столько раз? – задумчиво проговорил Алексей. Он медленно опустился на пол и, вытянув ноги, прижался спиной к стене. – В этом должен быть какой-то смысл.