Джон Гришэм - Время милосердия

– Вы уверены, что это его рук дело? – спросил кто-то.

Оззи покачал головой.

– Пока у меня мало сведений. По правде говоря, я выложил вам почти все, что мы знаем. Добавить мне нечего. Может, что-нибудь появится завтра.

– Его же не выпустят?

– Нет. Думаю, суд скоро назначит ему адвоката, и система возьмет парня в оборот.

– Его будут судить?

– Понятия не имею.

– Сколько лет мальчишке?

– Шестнадцать.

– С ним могут поступить как со взрослым и приговорить к смертной казни?

– Это решит суд.

Стало тихо. Одни смотрели себе под ноги, другие вытирали глаза.

– Где Стюарт сейчас? – тихо спросил Эрл.

– Его увезут в Джексон, в криминалистическую лабораторию штата, для вскрытия. Потом тело отдадут вам с миссис Кофер. Я бы хотел увидеть Джанет, если можно.

– Даже не знаю, шериф, – произнес Эрл. – Она лежит, рядом с ней сестры. Не уверен, что она захочет кого-то видеть. Дайте ей время.

– Разумеется. Прошу, передайте ей мои соболезнования.

Подъехали еще две машины, на дороге притормозила третья. Оззи потоптался еще несколько минут и, извинившись, попросил его отпустить – дела. Эрл и все остальные поблагодарили шерифа за сочувствие, он пообещал позвонить завтра и сообщить новости.

Целую неделю, не считая воскресенья, Джейк Брайгенс, уступая зловредному будильнику, покидал постель очень рано – в 5.30 утра. Шесть раз в неделю он брел ранним утром к кофейнику, тыкал на нем кнопку и закрывался в своей собственной ванной на первом этаже, подальше от спящих жены и дочери. Там он пять минут проводил под душем, еще пять минут посвящал завершению утреннего ритуала, потом одевался в то, что приготовил с вечера. Взбежав наверх, Джейк наливал себе чашку черного кофе, возвращался в спальню, целовал на прощание жену, забирал кофе и ровно в 5.45 закрывал дверь кухни и выходил на задний крытый дворик. Шесть раз в неделю он ехал по темным улицам Клэнтона на красивую площадь с величественным зданием суда, изучая по пути пробуждающуюся жизнь, оставлял автомобиль перед своим офисом на Вашингтон-стрит и шесть раз в неделю ровно в 6 утра входил в одно и то же кафе, где либо слушал, либо сам заводил разговоры, пока ел кукурузную кашу с белым хлебом.

Но на седьмой день недели Джейк отдыхал. В этот день его будильник безмолвствовал, поэтому они с женой могли валяться в кровати, сколько душе угодно. Для Джейка, впрочем, валяние закончилось в 7.30. Велев Карле спать дальше, он варил в кухне яйца и жарил тосты, чтобы принести завтрак, кофе и сок ей в постель. Так происходило в обычные воскресные дни.

Но это воскресенье было особенное. В 7.05 зазвонил его телефон, а поскольку жена настаивала, чтобы телефон стоял на его ночном столике, Джейк был вынужден ответить.

– На твоем месте я бы на пару дней покинул город, – прозвучал в трубке низкий хриплый голос Гарри Рекса Боннера, наверное, лучшего, а то и единственного его друга.

– И тебе доброе утро, Гарри Рекс. Лучше бы оно было добрым.

Гарри Рекс, способный и хитроумный адвокат по бракоразводным делам, был в курсе всех темных делишек в округе Форд и чрезвычайно гордился тем, что узнавал про новости, грязь и слухи раньше любого, кто носил значок.

– Ночью Стюарту Коферу всадили пулю в башку. То есть шлепнули. Оззи запер в изолятор сынка его подружки, шестнадцатилетнего паренька, еще не начавшего бриться. Он ждет адвоката. Уверен, судья Нуз уже в курсе и размышляет, кого назначить.

Джейк сел и подложил под спину подушки.

– Стюарт Кофер мертв?

– Мертвее не бывает. Парень вышиб ему мозги, пока он дрых. Тянет на вышку. За убийство копа в этом штате в девяти случаях из десяти прописывают газ.

– Разве не ты оформлял ему развод?

– Первый, а не второй. Мы не поладили из-за гонорара, и он на меня рассердился. Когда позвонил насчет второго, я послал его куда подальше. Оба раза Кофер женился на психопатках, но что поделать, когда у человека страсть к сомнительным женщинам, особенно в обтягивающих джинсах.

– Дети у него есть?

– Я не в курсе. Как и он.

Карла успела встать и ждала рядом, хмурясь, будто слушала вранье. Три недели назад помощник шерифа Стюарт Кофер выступил в школе, перед ее шестиклассниками, с отличной лекцией об опасности незаконного хранения наркотиков.

– Парню всего шестнадцать… – пробормотал Джейк, протирая глаза.

– Слышу голос настоящего либерального адвоката. Ты опомниться не успеешь, как тебе позвонит Нуз. Шевели мозгами! Кто защищал обвиняемого на последнем процессе по делу о тягчайшем убийстве? Забыл Карла Ли Хейли?

– Это было пять лет назад.

– Неважно. Назови другого здешнего адвоката, которому придет в голову приняться за серьезное уголовное дело? Нет таких. А главное, Джейк, в округе больше нет никого, кому достаточно компетенций, чтобы вести дело об убийстве с отягчающими обстоятельствами.

– Еще чего! А как же Джейк Уолтер?

– Запятнал себя. За прошлый месяц Нуз получил две жалобы от его недовольных клиентов и вот-вот обратится по этому поводу в адвокатскую коллегию штата.

Джейк всегда недоумевал, откуда Гарри Рекс о таком узнает.

– Я полагал, его выгнали.

– Да, но он вернулся, мучимый еще более сильной жаждой, чем раньше.

– А Джилл Мейнард?

– Погорел в прошлом году на деле об изнасиловании. Обещал Нузу отказаться от лицензии, пока снова не завяз в неудобном уголовном процессе. И потом, он совершенно не умеет выступать в суде. Нуз как увидит его в зале суда, так корчит гримасы. Назови еще кого-нибудь.

– Назову, если дашь мне минуту на размышление.

– Не трать зря время. Уж поверь мне, Джейк, сегодня тебе позвонит Нуз. Сможешь слинять из страны на неделю-другую?

– Ты шутишь, Гарри Рекс? А кто будет выступать у Нуза в суде во вторник в десять часов утра? Помнишь об этом пустячке, деле «Смоллвуд»?

– Черт, я думал, у нас есть еще неделя.

– Хорошо, что это дело веду я, а не ты. Не говоря уже о таких мелочах, как Карла с ее работой и Ханна с ее учебой. Глупо считать, что мы можем исчезнуть по щелчку пальцев. Нет, я не сбегу, Гарри Рекс.

– Поверь мне, ты горько пожалеешь. От этого дела жди беды.

– Если мне позвонит Нуз, я поговорю с ним по душам. Объясню, почему не гожусь для данного процесса, и предложу позвать адвокатов из другого округа. Ему нравятся те двое из Оксфорда, которые берутся за что ни попадя. Он уже к ним обращался.

– Как я слышал, они провалились с апелляциями смертников. В суде они всегда терпят поражение, сам знаешь. Из-за них апелляции тянутся без конца. Услышь меня, Джейк, тебе ни к чему дело об убийстве копа. Факты против тебя. Политика против тебя. Даже не мечтай, что присяжные посочувствуют твоему клиенту.

– Я все понял, Гарри Рекс. Хватит на меня давить. Дай выпить кофе и поговорить с Карлой.