Наталья Ильина - Пока ты здесь

Она растерянно замерла в центре небольшого помещения.

– Я расскажу тебе все, только обуйся сначала, нам нужно идти.

Парень прислонился к обшарпанному прилавку и скрестил на груди руки.

Вешалки и полки были битком набиты одеждой и обувью. Девушка бросилась к ботинкам, в два ряда выстроившимся на полках у дальней стены. И застыла. Размера своей обуви она тоже не помнила…

– Приложи к ноге, – терпеливо подсказал парень. «Алик? Алекс?»

Она примерила черные, с аккуратным носом и хорошей прошивкой, ботинки фирмы DINO, и вдруг сердце замерло, а потом забилось быстро-быстро.

– Дино, – произнесла она вслух. Звучало знакомо, но неправильно. – Дино… Дина!

Как была, в одном ботинке, размахивая вторым перед лицом ошарашенного парня, она пустилась в пляс по тесному залу магазинчика.

– Дина, Дина! Меня зовут Дина! Я вспомнила!

– Молодец!

Парень широко улыбнулся, казалось обрадовавшись не меньше, чем она сама.

«Дина! Дина!» – имя крутилось в голове, теплое, уютное, родное, но… Больше там ничего не было. Одно-единственное слово, которым можно было обозначить себя, и все.

Девушка сникла. Зашнуровала второй ботинок, стянула с вешалки первую попавшуюся куртку и вопросительно посмотрела Алексу (как он там себя назвал? Пусть будет Алекс) в лицо. Оно по-прежнему иногда мерцало, словно подергивающееся рябью изображение на экране телевизора, но больше не пугало.

– Этого мало. – Он как будто прочитал ее мысли. – Нужно вспоминать дальше. Тогда ты сможешь вернуться.

– Куда вернуться?

– Не знаю. Домой. Туда, откуда пришла.

– А ты? Почему ты не возвращаешься?

Дина уловила едва заметный оттенок горечи в его словах.

– Не знаю. Не могу вспомнить. Пошли, – сухо ответил он, толкнул дверь и вышел наружу.

По дороге к двери стояло большое зеркало в наклонной металлической раме. Дина, проходя мимо, мельком глянула на свое отражение и тут же сделала шаг назад, сообразив, что вообще не знает, как, собственно, выглядит.

Лицо показалось незнакомым, чужим. Довольно красивым. Тонкий нос, немного полноватые, зато идеально очерченные губы, чистая кожа высокого лба, яркие зеленые глаза. Девушка в зеркале должна была гордиться своей внешностью. Но Дина ее видела впервые. Стиснув кулаки так, что ногти впились в ладони, она хмуро сообщила отражению:

– Я – Дина.

Отражение нахмурилось в ответ. Она отвернулась и вышла из магазинчика вслед за Алексом.

– У меня часы встали, – прервала Дина молчание, когда перекресток с мигающим светофором остался далеко позади.

– Здесь часы не ходят. Никакие. Я проверял.

– Что здесь еще не так?

Она пробежала глазами по ближайшей вывеске. Вывеска как вывеска.

– Много что, но тебя это не должно беспокоить. Лучше следи за солнцем.

– Зачем?

Дина оглянулась. Мутный диск, зависший на уровне средних этажей между двух одинаковых кирпичных «точек», еще не добрался до кромок их высоких крыш.

– У тебя есть только этот день. Не успеешь вспомнить и поймать последний луч – пропадешь.

– Не поняла. Ты же не пропадаешь?

– Я – нет. И в этом нет ничего хорошего. Я здесь такой не один. Некоторые совсем потерялись. Некоторые, как я, пытаются понять. А кое-кто… Тебе это не нужно.

Он замолчал.

– Слушай, мы идем неизвестно куда. Убежали неизвестно от кого. Ты ничего не хочешь объяснить толком. Может, я вообще пошлю тебя на фиг и… – Дина покрутила головой, – пойду вон в кафе. Пить хочу. И есть хочу тоже!

Конечно, она врала. Меньше всего на свете ей хотелось сейчас остаться одной в этом пустом страшном месте. Дина огляделась. Широкую улицу, на которую они свернули, тусклые полоски трамвайных путей разрезали на две половины, и нигде – ни впереди, ни позади – по-прежнему не было заметно никаких признаков жизни. По-прежнему совсем отсутствовали автомобили. Она еще не увидела ни одного, пусть даже и неподвижного.

– Машин нет, – удивленно озвучила Дина последнюю мысль.

– Нет, – согласился Алекс. – Никакого транспорта, совсем. Я как-то добрался до аэропорта, так там ни одного самолета. И вообще – очень неприятное место.

Он внимательно посмотрел на спутницу и решительно кивнул.

– Хорошо. Давай зайдем в кафе. Не уверен насчет еды, но попить-то мы сможем. Я расскажу то, что знаю, только ты не пугайся.

«Не пугайся». Дина была напугана так, что сомневалась, можно ли бояться сильнее.

В небольшом, на четыре столика, зале царил загадочный полумрак. Алекс, не задерживаясь в дверях, прошел к большому окну, сгреб пластинки опущенных жалюзи в кулак, а потом с силой дернул вниз. Жалюзи оборвались и с металлическим шорохом, скрипя по простенкам пластинками позолоченного алюминия, соскользнули вниз. Стало значительно светлее.

– Ты зачем? – поразилась такому варварству Дина.

– Темно. Оно предпочитает мрак.

– Какое «оно»? Что это значит?

Она догадалась, что речь идет о том, кто издавал жуткий звук в супермаркете. Воспоминание заставило ее передернуться.

– Погоди.

Алекс деловито направился за стойку, чем-то там погремел, и на бежевой пластиковой столешнице появились две чашки, горка пакетиков с крекерами «Тук» и орешками. Кофейный автомат тихо загудел.

– Повезло! – возникла над стойкой взлохмаченная голова Алекса. – Электричество тут часто глючит. Иногда чайник можно час греть, а чаще всего напряжения просто нет совсем.

– И как же ты тут живешь, костры разводишь, что ли?

– Нет. Огонь тоже не всегда ведет себя как положено. Подожди минуту…

Он исчез за блестящим боком старого аппарата. Там зашипело и зафыркало.

– Забирай!

Вид у Алекса был почти победоносный. От кофе шел парок и дурманящий аромат. Дина осторожно взяла чашки и медленно, стараясь не расплескать, отнесла к столику возле окна. Алекс появился с бутылкой колы и пластиковыми стаканчиками.

– Это тебе. – Он придвинул крекеры поближе к Дине. – Мне… Я могу не есть. И не пить. Но иногда хочется.

– Господи! – Она не донесла к губам кофе. – Кто ты такой?

– Это сложно.

Алекс перевел взгляд с ее лица на свои руки, обнимавшие пузатую чашку из дешевой белой керамики.

– Вероятно, я такой же, как и все здесь, как и ты. Но не совсем. Я сам не слишком многое понимаю. Если бы ты не начала вспоминать так быстро, а задержалась здесь надолго, тоже узнала бы, что можешь подолгу не есть и не пить. Можешь не спать. А со временем перестала бы так остро ощущать холод и боль. Но тебе повезло, у тебя есть шанс вернуться…

Дина смотрела, как он делает мелкие, осторожные глотки кофе. Грустное лицо парня не перестало временами мерцать, но она как-то притерпелась к этому странному явлению. Возможно, слишком быстро и совершенно непонятно почему. Увиденное и услышанное постепенно заполняло пустоту в ее голове, смягчая страх. Оказывается, даже самые невероятные объяснения не пугают так, как пугает полная неизвестность.