Дмитрий Роюк - Помешанный

– Ты предлагал ей пожениться?

– Спустя неделю, как она переехала сюда.

– Она согласилась?

– Она не сказала: «ДА», но и не сказала «НЕТ»!

– То есть? – я почувствовал, как стенки моего горла замерзают, и вдыхаемый летний воздух: тяжелыми снежными комками попадает в мой рот.

– Она ответила: скоро.

– Скоро?

Марк кивнул и глотнул очередную порцию виски.

Я немного прокрутил красивый стакан в руке, разглядев на свету лампы янтарный цвет, переливающегося алкоголя внутри и залпом опрокинул.

Нужно было идти, пока я не спросил: куда подевалась Кристина с вывихнутой лодыжкой. Как ты допустил, чтобы она села за руль? Неужели ты с ней опять повздорил, Марк?

Когда я поднимался по лестнице к себе на чердак, до меня донесся голос моей любимой бабули. Миссис Марпл в мое отсутствие следила, когда я вернусь.

– Ты пропустил сегодня ужин. Наверное это того стоило? – бабуля постаралась в интонации изобразить обиду. Но на самом деле она хотела справиться о моих делах с Кристиной.

– Прости бабуль. У меня совсем выпало из головы.

Бабуля поднялась ко мне, приоткрыв дверь, нажала на выключатель. Свет лампы разлился по моей писательской мастерской.

– Гляжу, ты не совсем хорошо провел сегодняшний вечер.

– Я просто немного устал.

– Никак не можешь выбросить ее из головы?

Я в отчаянии громко вздохнул.

Бабуля уже по-семейному села рядом со мной на кровати.

– Когда твоя мать изменила отцу, я готова была ее задушить, но я этого не сделала. Знаешь почему?

Пораженный такой резкой фразой я закусил нижнюю губу и пожалел, что выпрашивал у бабули историю моих родителей.

– Почему? – через силу спросил я.

– Потому что у нее на руках было прекрасное дитя. Это был ты. Хоть у тебя и фамилия матери, Чертков, ты Ресин. Ты благородный человек, Денис. Поступи так, как тебе велит твое сердце.

Не помня себя, я выбежал на безлюдную улицу из дома и нырнул в первый темный проулок. Я бежал до тех пор, пока не подкосились ноги и сбитый косым дождем упал. Упал лицом в холодную землю и закричал от боли. «Неужели моя мать была похожа на Кристину?»

Чтобы рассказать о Кристине, нужно рассказать сначала про Макса. Не будь Макса в моей жизни, не приключилась бы вся эта история с Кристиной. Пожалуй, я с Кристиной, уже родили двоих детей и ожидали третьего. Кристина бы немного потеряла блеск своей утонченной фигуры из-за родов и третьей беременности, но восполняла бы свой лоск, добродушной нежностью по отношению к нашим деткам. По вечерам она доставала меня расспросами: где тебя носило, у тебя двое детей дома, а ты просиживаешься в пабах? Я немного хмельной и влюбленный в собственную жену целовал ее руки и вымаливал прощение сладкими поцелуями в губы. Но жизнь, как вы помните, расставила все по-другому.

Макс был худой, и казался немного длинным, как шпала. Не смотря на свою разболтанную от ветра фигуру, он всегда держался дерзко. Его отличительной чертой было говорить правду в глаза. И не важно, кто перед ним стоял: обычный дворник, тяжеловес боксер или директор учебного заведения.

Макс был жесток в своем напоре слов. За что часто получал от других.

Впервые с Максом я познакомился в шестом классе, когда он переехал в мой район, на окраину Москвы, в Бирюлево.

Он опоздал на первый урок физкультуры, в школе, которая находилась недалеко, от моей школы. Затесавшись в строю, он нашел себе место, и стал, опустив глаза в пол.

Учитель не делая акцент на опоздавшем ученике, видя стесненность мальчика, решил продолжать дальше урок.

– Итак, – сказал он. – Следующее упражнение на турнике.

Все десять ребят из класса подошли к перекладине. Девчонки в другом конце спортивного зала прыгали на скакалке.

– Кто первый? – спросил учитель.

Максим поднял руку.

– Отлично, – сказал учитель.

– Почему я должен лезть на турник?

– Потому что это школьные требования, – ответил учитель.

– Но мне это совершенно не надо.

– А я считаю совершенно наоборот.

– Мне не интересно как вы там считаете.

– Хм, – пораженный резкой фразой, хмыкнул учитель. Но сдержавшись, улыбнулся.

– Я имею право не лезть на этот снаряд!

– Парень, по-моему, ты опоздал, не так ли? Может тебе кол влепить, и ты пойдешь вон из класса? – резко взбесился учитель.

– Во-первых, я вам не парень, а Максим Стеклов.

– Максим, – сглатывая гнев, – сказал учитель, – если ты хочешь быть сильным, тебе придется считаться с тем, что турник входит в обязанность настоящего мужчины.

– А вы должны считаться с тем, что это мой отец восстановил этот спортзал. И в вашу каждодневную обязанность входит не делать акцент на моем опоздании. А еще мой отец заверил, что эти турники он снимет на следующей неделе и тогда можно будет поставить новые для занятий. А эти ржавые перекладины опасны для жизни.

– Так, кто полезет первый на турник тому сразу пять за полугодие? – выйдя полностью из себя, спросил учитель, не желая слушать вздор школьника.

Все молчали.

– Что пойдем тогда на скакалках прыгать с девочками? – учитель рассмеялся от собственной шутки.

– А может быть, вы сами проверите на прочность перекладину? – не унимался Макс.

– Легко.

Учитель снял с себя спортивную кофту, и прыгнул с раскачки на турник, сделал выход на две руки. Потом повторил трюк. Затем сделал склепку и решил, что может без ремней крутануть солнышко. Но руки предательски соскользнули, и учитель упал на деревянный пол.

Этим же вечером Макса родители сидели в кабинете директора, а сам Макс сразу стал любимчиком в классе. Макс начал ассоциироваться среди ребят, как человек, который может отстоять свои права. Но фурор Макса длился совсем не долго.

Вскоре Максу пришлось поменять школу, либо стать на учет в полиции. Отец Максима был бизнесмен и смог откупить сына от позора. Дела в двухтысячные шли у каждого по-разному. И отец Максима понимал, что деньги могут скоро закончиться. Бизнес тогда выживал, как мог. Кто-то шел в гору, а кто-то вешался в туалете, имея кучу долгов. Малый бизнес давили большие компании.

Макс начал баловаться травкой и прямо с урока химии его отвезли в больницу. Отец Макса выпорол сына и решил тут же по совету директора сменить школьное окружение, чтобы спасти мальчика от пагубных наркотиков.

Когда я после затяжной ангины вернулся в школу, за моей партой сидел Максим: щуплый и тихий на вид. Его уже успели окрестить «Шпалой» и он, увидев меня, еще больше скукожился.

И я в ответ тоже. Я подрабатывал по выходным у отца Максима на мойке, и стыдился, чтобы об этом узнали мои одноклассники.

Наверное, когда я протянул Максу руку, он удивился. И боясь, чтобы это был не розыгрыш, он аккуратно, с долей сомнения ответил на рукопожатие. Потом осматривая ладонь, на наличие клея или жвачки, он улыбнулся, догадавшись о моем простом человеческом дружелюбии.