Мария Карташева - Тайник

– Понял. Беда. Куда же она делась? Утонуть-то не могла, уйти тоже. Мистика. – Малинин огляделся. – И выход один, как я понимаю.

В это время послышался сильный гул, и вода с шумом ушла куда-то вниз, показалось бугристое дно и всё стихло.

– Чё это за чертовщина? – переглянулись Данила с Малининым.

– Хрен знает, но зато понятно, что труп куда-то смыло. – Малинин кивнул Даниле. – Пошли обратно, смысла нет здесь сырость нюхать.

Выбравшись наружу, они обнаружили, что снова начался ливень, и все расселись по машинам. Смотав лебёдку, Данила вернулся на водительское место и спросил Ласточкина, которому тем временем всё разъяснил Малинин:

– Что будем делать?

– Бегать по лесу и письками махать. – буркнул Ласточкин и сразу поправился. – Простите не сдержался, у меня к концу второй недели нервы ни к чёрту. Ну что делать, давайте возвращаться. – он потыкал пальцами в тёмное пространство. – Где я вам её искать сейчас буду? Тьма вокруг, лес и куда там вода эта сливается, никто не знает. Поехали обратно, утром оглядимся. Это только в кино люди в лесу ночью что-то находят, а в реальности, кроме светлого пятна фонаря, ни хрена не видно.

– Я с девушкой поеду. – сказал Малинин, вылезая наружу. – Хватит с неё на сегодня приключений.

Машины плавно тронулись в обратный путь. Поляна вскоре опустела, природа затихла, погружаясь в сон. Неподалёку вдруг возник луч фонаря, скользнул по веткам, по другой стороне каменной гряды, под которой располагалась пещера и потух. Послышалась возня, хлопнула дверца машины, и снова всё затихло, было только слышно, как отъехал автомобиль, причём не выдавая своего присутствия подсветкой дороги.

***

Остановившись на парковке, машины замерли, люди, сидевшие внутри, медлили и не выходи́ли наружу. Данила открыл окно и вопросительно глянул на Малинина, следователь в ответ приоткрыл своё и сказал:

– Я думаю, может машины ближе к дому поставить?

– Не знаю. Воды очень много, потом встрять можно. По боковой дорожке, – Данила показал на мощёную тропинку, ведущую направо и скрывавшуюся в кустах, – тоже не вариант проехать. Там за поворотом валун лежит и протискивается только гольфкар.

– Всё никак у нормальных людей. – проворчал Малинин и стал выбираться из машины.

– А у нормальных как? – язвительно отозвалась Лиза, всё ещё сидя за рулём.

Малинин помедлил несколько секунд, после чего развернулся к ней и проговорил:

– Нормальные сначала думают о безопасности. А уже потом о пирушках. И если едут жить в глушь, то первый вопрос, который я задаю – почему? Почему люди хотят жить без соседей? А второй вопрос, почему при наличии такого дома и внутреннего убранства, а насколько я успел заметить там всё дорого-богато, нет сигнализации и камер видеонаблюдения? При этом отсутствует забор. И где, чёрт возьми, собаки? – Егор пожал плечами. – Я не понимаю. – он развёл руками. – А я не люблю, когда я не понимаю.

– Не любите богатых? – с некоторым вызовом спросила Лиза, запирая машину.

– Не люблю дураков. – отозвался Егор Николаевич, вдыхая полной грудью ночной воздух. – Потому что деньги можно потерять, а вот идиотизм, он с тобой навсегда. – подполковник с усмешкой глянул на Лизу, когда они уже подходили к дому. – А с вами то что не так?

– В смысле? – нахмурилась девушка.

– Ну вроде возраст юношеского максимализма и агрессии вы должны были уже пройти, а ведёте себя как подросток в момент урагана гормонов.

Лиза вспыхнула и развернувшись убежала наверх по ступенькам.

– Зачем вы так? – спросил подоспевший Данила и устремился за девушкой.

– Жёстко. – тихо проговорил Ласточкин.

– Иван Гаврилович, – глядя прямо в глаза Ласточкину, сказал Егор, – мы с вами не наставники. И здесь для расследования. А у нас труп с места происшествия пропал, опять же, если он был. Его видел только этот Данила. И хотя у него есть фото, мы же не знаем, когда они сделаны. – Малинин покачал головой. – И на барышню по дороге кто-то напал. Опять же с её слов. – Малинин пресёк возражения жестом. – Слишком много разномастного народу, чтобы они все здесь сговорились. Да и Красуцкого действительно увезли в больницу, я позвонил, узнал. Сигнал, конечно, пропадает всё время, но всё, что мне нужно было, я услышал. Но, – Малинин пригласил Ласточкина пройти вперёд, – что-то здесь происходит, ведь Юлия Красуцкая действительно пропала. И наша с вами задача вывести этих людей из зоны комфорта.

– Согласен. – покивал в ответ Ласточкин.

– А, да. – Малинин остановился на пороге. – Не нужно меня так широко представлять. Я просто ваш помощник. Не нужно званий и регалий. Я хочу увидеть ситуацию со стороны. Договорились?

– Да. Я думал, что так лучше.

У Малинина зазвонил телефон, и он, извинившись, сбежал по ступенькам вниз и ответил:

– Да, Андрей Михайлович. Добрый вечер. Что-то случилось?

– Нет. – скучающим голосом спросил Касаткин. – Я просто хотел узнать где ты? Как выходные проводишь?

– Да, спасибо. – недоверчиво ответил Малинин, потому что генерал-майору было не свойственно звонить подчинённым и спрашивать о досуге, – всё хорошо. Я, – Малинин огляделся и быстро ответил, – я на природе.

– А. И что там, рыбалка? Как в Никольске? Сезон грибной начался? – жёстко спросил Касаткин.

– Андрей Михайлович. – Малинин бесшумно в сердцах выругался.

– Малинин, я вот не в курсе был, что с проверкой тебя послал в Никольск. Мне сейчас звонит коллега и говорит, что ему полвечера истерически в трубку орёт родственник, мол, у них проверка инкогнито приехала.

– Да всё не так. Я и правда сюда приехал просто бумаги посмотреть. – выдохнул Малинин.

– Егор, я сейчас с внуками и мне всё равно, за каким чёртом ты туда попёрся. Но я должен по твоей милости отвлекаться от семьи в те краткие нерабочие часы, которые у меня есть. – Касаткин замолчал и продолжил. – Я за тебя извинился и сказал, что ты просто забыл из-за крайней занятости сообщить местному руководству, что я тебя направил на помощь следователю, ведущему дело. И кстати! – генерал-майор опять замолчал. – Оказывается, там у тебя сидит брат по разуму и дела такого нет. Никто не верит в этого мифического маньяка. Короче, Малинин, ты мне надоел, но я не могу мордой в грязи волохаться, поэтому у тебя пять дней. В следующую пятницу ты едешь в Мурманск!

С этими словами Касаткин не попрощавшись повесил трубку, а Малинин тихо пробормотал: «Ласточкин придурок» – и тоже пошёл в дом.

Когда Егор Николаевич вошёл в дом, то он запер дверь и тихо прошёл по лестнице наверх, обследовал все доступные комнаты, спустился к входу, потом подёргал боковую дверь в холле, которая оказалась запертой и прошёл в столовую. Здесь все домочадцы сидели за больши́м столом и атаковали вяло отбивающегося Ласточкина вопросами.