Дмитрий Пейпонен - Лестница в небо

– Вот суки, что творят! – возмущенно воскликнула Натка

– Ради этого, ты этот ящик сюда взгромоздила? – неприязненно морщась, спросила Вита у Машки. – Благодаря твоему суперплоскому тринитрону, блин, я сейчас знаю, что за месяц, это уже шестой смертник!

– Девки… – задумчиво протянула Инга. – Как-то, очень это все, на войну похоже, нет?

– Есть такое – согласилась Натка. – Нас атакуют. Атакуют, какие-то сумасшедшие камикадзе.

– Тетеньки-камикадзе – поправила Вита.

– Что? – переспросила Натка.

– Я говорю, во всех шести случаях, всегда именно смертница – ответила Вита. – Бабы совсем с ума сошли!

– Я же говорю – с жиру бесятся! – сказала Лика, отряхивая крошки с ладоней…

…Жанна Валерьевна, устало брела домой с работы. Над Самарой, разливалось пронзительно-голубое небо, от Волги, несло прохладой и запахом воды, но Жанна Валерьевна, не замечала ни красок, ни запахов этого лета. Это была худенькая, миниатюрная женщина, с довольно симпатичным лицом. Если бы не потухшие, какие-то тусклые, серые глаза, ее можно было бы назвать, пожалуй, красивой женщиной. Работала Жанна в школе, учителем начальных классов, и сегодня, опять несла домой, тяжеленную пачку тетрадей, на проверку. Жанна посмотрела на часы и прибавила шаг. Через полчаса, начинался ее любимый сериал, и именно сегодня, должно было выясниться, кто же отец ребенка Роберты – Леонсио или Аугусто. Этот дурацкий сериал, был единственной радостью Жанны Валерьевны. Именно благодаря ему, она каждый день, по вечерам, получала порцию, как ей казалось, настоящих человеческих эмоций. Этот сериал, по сути, заменил ей все – любовь, переживания, страсть и общение с людьми. Жанна Валерьевна вбежала в свою квартиру, бросила пачку тетрадей на тумбочку в прихожей, быстро разулась и побежала к телевизору. Старенький, советский еще, цветной «Каскад», стоящий на кривой тумбочке с постоянно открытой дверцей, медленно начал нагреваться. Жанна Валерьевна, торопя этот процесс, ерзала на продавленном кресле. Наконец, показалась заставка сериала и заиграла знакомая, бодрящая музыка. Глаза Жанны Валерьевны, ожили. Она уходила от своих тетрадей, от надоевшей работы, от одиночества, от бездетности, от обшарпанной неуютной квартиры, от всей этой унылой и бессмысленной жизни, в чудный, волшебный мир, где царили прекрасные дамы и благородные мужчины, где кипела настоящая любовь, и вообще, все было настоящим. На целый час, Жанна Валерьевна, получала возможность, пережить и страсть, и предательство любимого мужчины, и козни завистников, и порочную любовь, от которой так сладко замирало сердце Жанны Валерьевны. Она забывала о том, как хоронила своего мужа три года назад, когда тот, пьяным, попал под электричку. Забывала о своих учениках, которых не любила. Забывала о мизерной зарплате и о том, что ей нужно срочно лечить зубы, а на это, нужно много денег. Забывала даже о том, что еще в прошлом году, давала себе обещание, сделать хоть минимальный ремонт, в своей квартире. Жанна Валерьевна, быстро сбегала на кухню, где достала из холодильника початую бутылку дешевого красного вина, взяла граненый стакан, наполнила его вином, почти до краев, и с этим стаканом, уселась в свое промятое кресло, чтобы начать жить чужими жизнями, сочиненными в далекой латиноамериканской стране, специально для того, чтобы вот такие, жанны валерьевны, как можно меньше думали о реальной жизни…

…Сериал прервался на рекламу. Жанна Валерьевна, сделала большой глоток терпко-притороного вина с явным привкусом бормотухи, вздохнула. На экране «Каскада» появились магические символы и очистительное пламя. Полная, приятная женщина с пронзительным взглядом, начала свой обычный рассказ низким, глубоким голосом.

– Ваша жизнь уныла и однообразна? – говорила женщина на экране, вглядываясь, казалось, в самую душу Жанны Валерьевны. – Мир для вас стал враждебен и жесток? В вашей жизни исчезли радость и смысл? Приходите к нам, мы откроем вам тайны мироздания, вы сможете обрести истинную веру, без изнурительных обрядов. Только ваша душа и великий космос, будут общаться, чтобы ваша жизнь, стала яркой и осмысленной. Наш создатель, не задумывал мир для ваших страданий. Приходите к нам, и вы навсегда забудете о них. Мы поведем вас к новой, счастливой жизни в свете! Звоните нам по телефону, который вы видите на экране. Мы, в нашем обществе свободных душ, ждем именно вас! Лестница в небо – вот ваша дорога к счастью! Звоните! Не откладывайте на завтра ваш поход к счастью! Звоните, прямо сейчас! Вместо приятной женщины, появилась реклама каких-то чипсов, Жанна Валерьевна вздохнула и задумалась. Она, вдруг, четко осознала, насколько жалкая у нее жизнь. Она почувствовала вкус своего дешевого вина и подумала, что ее жизнь – как это вино – притворно-сладкая, воняет бормотухой и создана из самых дешевых и противных на вкус, ингредиентов. Жанна Валерьевна, каким-то новым взглядом, осмотрела свою квартиру. Грязные дешевые обои, вытертый ковер неопределенного цвета, кривая тумбочка, на которой стоит древний телевизор. «Да у таракана за газовой плитой, жилище поуютнее!» – с горечью подумала Жанна Валерьевна и вспомнила о своей работе, где каждый из учителей, пытался играть какую-то роль. Историк Михаил Денисович, изображал из себя, этакого тонкого интеллигента, с налетом дореволюционного пафоса. Завуч, Тамара Петровна, не выходила из амплуа волевой женщины. Молоденькая, сопливая совсем, англичанка, имени которой, Жанна Валерьевна, так и не запомнила, постоянно всех учила, как надо говорить и как жить… А школа? Ничуть не лучше, чем эта квартира – раздолбанные тупыми учениками, парты и мебель, обшарпанные стены, вытертые полы… Какая-то тюрьма, а не школа! Жанна Валерьевна, решительно поставила себе на колени, грязный зеленый телефон с трубкой, обмотанной синей изолентой, к которой вел грязный провод, спутанный в клубок, вспомнила номер из рекламы и стала набирать его, вращая прозрачный замызганный диск с вытертыми цифрами под ним…

…Великий поводырь Марк, был низкорослым, некрасивым мужичонкой с блестящей лысиной и клочками ражих волос над ушами. Редкая длинная борода, тоже рыжего цвета, тряслась каждый раз, когда Великий поводырь, начинал говорить. Но голос у великого, был, на удивление, звучным и красивым. Великий поводырь, стоял за кафедрой, на сцене зала собраний, воздев худые руки к потолку. Перед ним стояла его паства – около двадцати, женщин, в пестрых платках и темно-синих балахонах до пят. Они были разного возраста – от двадцати, до пятидесяти, разной комплекции, и разной степени внешней привлекательности. Они во все глаза, смотрели на Великого поводыря и внимали его проникновенной речи. С улицы, доносилось птичье щебетание, но женщины в синих балахонах, смотрели на своего пастыря, какими-то прозрачными, пустыми глазами, словно их мысли, были далеко-далеко от этого места.