Александр Ров - Морской курорт

– Ты это к чему?

– Я к тому, что даже те, кто получил диплом за эти науки не являются объективными оценщиками подобных вопросов и ситуаций, а нам, профанам в этих сферах, и вовсе стоит держать свои кухонные предположения при себе. Да-да, знаю, ты скажешь, что каждый имеет право на выражение своих взглядов. Но давай не путать выражение мыслей за обычной беседой и конфронтационный ликбез.

– Кен, ты сейчас под чем? Тебе можно за руль? Просто что это за философский всплеск?

– Почему всплеск? Я так то Кэрлен закончил, если ты забыл. Я, может, и раздолбай, но раздолбай с весьма неплохим образованием. И как любой выпускник Кэрлена, не могу не блеснуть своими знаниями, если такая возможность выдается.

– Ясно-ясно, дверь подержишь, выпускник?

– Конечно, сэр. Прошу проследовать к автомобилю.

– Ох, ну ты… слов нет.

– А слова и не нужны.

– А что надо?

– Жопой шевелить, или нам сейчас мозги прочистят.

– Эта ведьма на горизонте?

– Братан, если бы она была на горизонте, то я успел бы посрать сходить, а эта… кхм, дама, уже спокойно может в нас свою туфлю кинуть.

– Тогда заводи. Чего ты стоишь?

– Ее небесной красотой любуюсь, что же еще. Закидывай вещи назад и прыгай.

– Я то запрыгну, главное ты гашетку в пол вдави. Еще одной терапии этой гарпии я не выдержу.

– Да все-все, уже едем. Дверь только закрой.

– Шлагбаум не снеси. Мы, конечно, торопимся свалить отсюда, но не в полицейский участок.

– Я сама аккуратность, братан. Довезу тебя так, что ты мне даже заплатишь в конце.

– Ага, а в каком приложении тебе пять звезд поставить?

– Я скучал по нашим таким… ну, разговорам.

– Кен, чувак, колись. Под чем ты?

– Да ни под чем. Почему я не могу тебе такого сказать? Мы же с тобой друзья.

– Это ты намекаешь, что нам пора перейти на новый уровень отношений?

– Нет, это я к тому, что не считаю зазорным сказать тебе, что скучал.

– Бро, мы не виделись два месяца. Ты хочешь сказать, что за это время успел соскучиться по нашим, как ты говоришь, разговорам?

– Да, именно это я и хотел сказать, когда сказал, что скучал. Но я понял намек, ты говнюк и будешь им, как минимум всю эту поездку.

– Ну ты сам завел этот разговор. Просто я не понимаю, чего ты ожидал? Что я скажу, что тоже скучал по тебе и нашим, черт возьми, разговорам?

– Все, давай просто закончим?

– Дважды можно не предлагать. А то это реально уже странно. Твои голубые шутки и то гораздо нормальнее, чем эти откровения. Складывается впечатление, что шутки и не шутки вовсе. Это же шутки?

– Да ну тебя. Лучше скажи, куда мы сейчас?

– Сейчас к отцу заехать надо. У него часть моих вещей. Заберем и поедем уже ко мне на квартиру.

– Кстати, хочешь, может, я с тобой поеду на этот курорт? Чтобы тебе не было скучно.

– Так, Кен, это довольно странное предложение после вот этих твоих разговоров. Ты еще раз подумай, надо ли оно тебе.

– Может и не надо, но делать мне в ближайшее время все равно нечего. А чтобы ты не говнился, то возьмем с собой девчонок.

– Ну да, прикрытие – это хорошо. А почему тебе нечего делать? Как твой проект?

– Мой проект никак.

– То есть? Что случилось?

– Его отдали молодой и красивой блонде. Я думаю, ты понимаешь за какие заслуги.

– Ну да, ты тогда рассказывал, что у вас новенький оратор завелся в коллективе.

– Да, теперь этот оратор не новенький, а практически полноправный партнер. Так что, если бы я был действительно геем, то я бы проект не потерял, да и партнером стал куда быстрее.

– А начальник был бы не против?

– Он современный, поэтому не был бы.

– Ну ясно все с тобой. Непруха у тебя. А проект должен был быть неплохим.

– Должен был. Эта… кхм, оратор вряд ли также планирует придерживаться старых парадигм. Она из новых, поэтому проект официально просран.

– Ну мои поздравления.

– Это ты к чему?

– Ну ты официально вступишь в ряды элиты, которая побывала на супер лакшери курорте.

– Правда? Поедем вместе?

– Ну разговор был еще о двух девчонках, которые придадут нашей тусовке мужественности.

– Да что же ты никак не уймешься? Будут девчонки, я даже знаю таких.

– А я их знаю?

– Если даже не знаешь, то очень скоро узнаешь. Кстати, когда едем?

– Через два дня. Отец был бы рад меня выкинуть сразу с порога этой психушки, но я выбил себе два дня на то, чтобы вещи собрать.

– Хм.

– Чего?

– Ну к разговору о твоем отце.

– Что с ним?

– Что-то мне подсказывает, что все в порядке.

– Ты о чем, Кен?

– О том, что он сейчас в одних трусах верхом на страусе.

– Чего ты несешь? Мой отец ник… твою ж… кхм… что у него в руках?

– Эм, ну я не уверен, но кажется… у него дробовик.

~Такс, ну что, здравствуй дневник. Я по тебе очень не скучал, хотя заскучать мне не давал мой горячо любимый отец. Он так сильно оберегал меня от наркотиков, что решил загнаться своим шотландским виски до состояния бреда. Он, конечно, и раньше попадал в сказочный мир второй мировой, после двух бутылок, но сейчас он разорвал временное полотно до колонизации Индии. Я никогда не отличался особой любовью к животным, но сейчас мне стало жалко того страуса, который таскал пьяную тушу моего папаши, а он его потом изрешетил из своего кустарного обреза. Вот они проблемы богачей, имея все, им становится скучно. Когда попробовал все, остается лишь то, что ограждено от общества законами государства и морали.~

– Ты как?

– Как я? А как ты? А как твой страус? Откуда у тебя вообще страус? Про дробовик я не спрашиваю, потому что это для тебя нормально. Но страус? Серьезно? Зачем?

– Я понимаю, как это выглядит.

– Нет, ты не понимаешь, кажется. Твой сын возвращается после двух месяцев терапии в психушке, в которую ты меня закинул, потому что яро переживал, что я совсем загнусь от дешевого кайфа. А сам встретил меня на страусе в трусах, с дробовиком на перевес, а о процентном соотношении виски в твоем организме я вообще молчу.

– Вот и правильно, что молчишь. Не тебе об этом говорить.

– Не мне? А кому тогда? Ты же никого не слушаешь. Ты же все знаешь лучше остальных. Всего добился сам.

– Да. Всего и сам. И ты мог также, если бы меньше тратил времени на наркотики и проституток.

– Оооу да! Вот она моя любимая тема! А я уже переживать стал, что ты про это не заговоришь.

– Заканчивай паясничать. Может поговорим серьезно?

– Серьезно? Да не вопрос. Ты заговорил про трату времени? Отлично. А сейчас я месяцами торчу в психушке, где я явно смогу всего добиться сам. Тебя же точно также ограничивал твой отец, не давая даже посрать без согласия. Это не лично твоя прихоть, а точно отработанная метода воспитания идеального лидера. Я прав?

– Мой отец был военным, и я его не видел годами…