Геннадий Рахманов - О. П. Г. Там море…

– У тебя всё нормально? – подозвал тренер Пашку сразу после боя.

– Да.

– Хорошо себя чувствуешь?

– Да, нормально…

– Ты сегодня очень вялый и невнимательный. Сильно запаздывает реакция.

– Не выспался сегодня ночью. – признался Пашка.

– У тебя очень хорошие данные, парень, и очень большой потенциал. И если ты будешь следовать всем правилам и нормам режима профессионального спорта, то в скором времени добьешься неплохих результатов. Этот вид спорта быстро наращивает темп в нашей стране. У него очень перспективное будущее. У тебя все задатки профессионального бойца и через несколько лет ты вполне можешь оказаться на профессиональном ринге. Не хорони свой талант и не разменивай на мелочи жизни. Запомни: главное в спорте режим. Не будешь жить по режиму, и не будешь жить режимом, ничего у тебя не получится.

По дороге домой Пашка завернул к «ракушкам». Сашкин гараж был открыт, а там обыкновенно собиралась их тесная компания. И этот раз исключением не стал. На старом кожаном диванчике сидел Славик в компании одной из девочек, подружек Ксюши. Сашка по своему обыкновению ковырялся с мотоциклом. Присутствовала ещё пара-тройка человек со двора, в том числе и сосед по подъезду, Андрейка – эти резались в картишки. Поздоровавшись со всеми, Пашка и рта не успел раскрыть, как тут же получил устное послание от девушки, передавшей от Ксюши приветик. Картёжники даже отвлеклись от игры, а Пашка понимая, что стал центром всеобщего внимания, смутился.

Долго он тут задерживаться не стал и после того как узнал все последние дворовые новости поспешил домой.

Уже в прихожей чувствовалась гнетущая атмосфера, царившая в квартире. В нос с порога ударил резкий и стойкий запах медикаментов. Матери видно не было. Отец, слава Богу, был трезв, но не в лучшем расположении духа. Он, пока Пашка с полчасика посмотрел телевизор в зале, каждую рекламную паузу выходил курить.

Так и не обмолвившись ни с кем из домашних ни словом, Пашка отправился в свою комнату. Сбылось предречение Юркиных дружков об обыске. Койка старшего брата выглядела немного помятой и взъерошенной, это были остаточные следы осмотра милиции. Всё содержимое книжных полок, так или иначе, сохранили те же следы поверхностного осмотра. И его кровать тоже не обошли вниманием. Стало даже как-то неприятно.

Прибрав всё на скорую руку, Пашка разделся и завалился на койку. Укутавшись в одеяло, он закрыл глаза и вскоре провалился в глубокий сон.

На следующий день прямо с первого урока Пашку вызвали в кабинет к директору. Здесь он был придирчиво опрошен, по какой причине пропустил занятия в школе. Затем пришлось слушать длинную нравоучительную речь директрисы. Присутствовал на этом мероприятии и учитель географии. Правда он помалкивал, в допрос и лекцию не вступал. Просто сидел за одним столом с директрисой и всё время крутил в руках авторучку. Временами он её разбирал, затем снова собирал.

Директриса, невзирая на свою должность, человеком была всё-таки мягким, но до известных приделов. И если ситуация требовала того, была способна и на жёсткие методы. Сейчас она, постепенно, и вероятно даже не заметно для себя самой, перешла с официального казённого тона на человеческий, дружественный, отчасти даже материнский. Она привела несколько примеров других учеников, которых ей удалось вытащить из той трясины, куда погружался по её мнению и Пашка. Привела несколько примеров и тех, кого вытянуть не удалось. В числе этих примеров оказался и старший брат Юрка.

Пашка сидел на стуле против директрисы и слушал всё молча. Он разглядывал край стола, иногда посматривал как в толстых мясистых пальцах бывшего военного, раз за разом разбирается и собирается авторучка. Но чаще всего он бросал украдкой косые взгляды в направлении окошка. За ним открывалась панорама школьной спортивной площадки. А там, в этот момент, шёл урок физкультуры у параллельного класса, в котором училась Ксюша и её подружки. Она в данный момент с одноклассницами играла в волейбол. Пашка посматривал на неё, на её фигурку, на фигурки других девочек, а в памяти постоянно всплывал образ той, из вчерашнего дня.

С дружками старшего брата Пашка более не виделся. Прислушавшись к слова тренера, он, как говорится, с головой ушёл в спорт. К тому же готовились закрытые городские соревнования, и заняться на секции было чем. Пашка и с друзьями по двору стал реже видеться, чем несколько раз вызвал шутливые высказывания со стороны Славика, что, мол, если и дальше так дело пойдёт он совсем испортит свою «репутацию». Речь шла о дискотеках, где ранее он частенько радовал случайных зрителей и очевидцев очередной победой в рукопашном диалоге. Теперь же просто перестал там бывать.

Но «репутации» ничего не угрожало, тут Славик мог быть спокоен. В школе, где учился Пашка, в скором времени стало известно широкой аудитории о том, что его старший брат, тоже, кстати, бывший ученик этого учебного заведения, сидит в тюрьме. Стали известны, разумеется, и некоторые подробности причин, благодаря которым он там оказался. Одним словом, по учебному заведению прокатилась целая волна слухов и домыслов.

Но время шло своим ходом. Закончилась одна четверть, началась другая. Осень сменилась зимой. Страсти вокруг истории со старшим братом улеглись. Приближался новый год. И примерно за пару недель до праздника, пришли от Юрки два письма. Одно было адресовано персонально младшему брату. Юрка особо не расписывался в нём. Просто в вкратце описал некоторые события. Предположил так же, что срок ему дадут не маленький, скорее всего по максимуму. В конце письма посоветовал со своими знакомыми не встречаться и никаких дел с ними не иметь. Достаточно было того, что натворил он. Следом за письмами пришло известие о конце следствия и передачи дела в суд. Это означало – после новогодних праздников состоится суд.

В школе начались каникулы. Пашка оказался дома, и всё свободное время проводил у телевизора. Отец, слава Богу, вышел из последнего запоя и пока вроде держался. Мать суетилась в поисках финансовых средств на сам праздник, но по большей части на адвоката для Юрки. Он хоть и оказался «дежурным», то есть бесплатным, предоставленным от государства, но денег всё равно запросил. А с ними в стране у социальной прослойки населения, к которой относилась семья Сапаровых, были проблемы. Наличность куда-то исчезала из обихода. Зарплаты начинали выдавать не вовремя или вовсе задерживать. А цены росли как на сумасшедших дрожжах. Одним словом наличные деньги превращались в редкость.

Новый год прошёл скромнее обычного. Посидели семьёй за столом выпили, посмотрели телевизор. Пашка так и остался до утра в его компании.