Ольга Которова - Чужая жена

– Как у тебя дела? – спрашивает он и вдыхает сладкий детский аромат, которым пахнет его дочка.

– Хорошо. Мы сегодня с няней гуляли. Грозный меня катал на себе, а потом я упала, и он облизал мне коленку. Няня сказала, он так лечит меня, – на одном дыхании проговорила дочь. – А можно я сегодня оставлю собачку с собой ночевать?

– Можно! – глаза ребёнка засверкали от счастья.

Когда-то эта собака была единственной живой душой, кого Нина подпускала к себе. После трагического случая девочка так замкнулась, что не могла ни пить, ни есть. Она даже отца не подпускала. Назар не знал, что делать. Он обвинял себя во всём случившемся. То, что не доглядел, не уследил. А собака в тот день была рядом и вытащила двухгодовалого ребёнка из кроватки.

Это был день рождения Светы, его жены. У дочки обгорела правая щека и живот, её забрала реанимация. И несколько суток Коршунов не мог подойти к ней, не мог смотреть на неё, потому что винил себя во всём случившемся. Грозный еле держался на ногах, процентов сорок тела собаки обгорело, но он защищал ребёнка и стал для неё тем единственным, кого она не боялась видеть после происшествия. И только спустя полгода Нина начала привыкать к отцу и подпускать его к себе. Коршунов не спал сутками, сидел возле кровати дочери вместе со своим псом и охранял её.

А теперь от всего произошедшего остался только шрам на щеке дочки от ожога и психологическое расстройство, которое почти проходит. Она с трудом общается с новыми людьми. И поэтому Коршунов практически никого не нанимает в дом. У него работают только проверенные люди, которые трудятся уже не один год, а ещё остались те, которые работали при его отце.

Назар прошёлся пальцами по шраму дочери и поцеловал её в щёку.

– А как у тебя дела, папочка?

– Милая, у меня всё хорошо. Ты покушала?

– Да, а ещё я тортик для тебя испекла. Ты попробуешь?

– Конечно. Как же я могу не попробовать торт от моей принцессы. Сама готовила?

– Вместе с тётей Таней, – дверь в комнату открылась и зашла Евдокия Артемьевна.

– Назар, ты уже дома, – женщина подошла к нему и приобняла за плечи.

– Добрый вечер, няня.

– Какая я тебе няня! Ты уже вырос из этого возраста. Вот проказник… Няня! – повторила за ним женщина и засмеялась. – Ниночка, нам пора спать.

Девочка не стала противиться словам женщины, а только покорно кивнула ей в ответ.

– Спокойной ночи, принцесса. – Назар поцеловал дочь и отдал её в руки Евдокии, а сам, выйдя из детской, пошёл в столовую, где его должна была ждать Лиля. Он шёл по длинному коридору, в надежде увидеть её, сидящую за столом и покорно ждущую его прихода. Коршунов помнит, как сидел в её комнате и ждал, когда она проснётся. Смотрел на девичье личико, которое было влажное от слёз и подрагивающие губы. Они были такие манящие, что даже сейчас он представлял их на вкус и как врезается в них своими губами и жадно целует. И вот опять стоило только вспомнить эту девчонку, как член уже в боевой готовности. Ещё чуть-чуть и штаны треснут от напора. Он подошёл к дверям столовой, положил руки на ручку двери, сделал пару вдохов и выдохов, натянул на лицо довольную рабочую улыбку и распахнул широкие двери. Улыбка сразу же спала с его губ. В столовой никого не было. Но стол был накрыт на две персоны.

– Татьяна! – крикнул Назар во весь голос, что зажгло голосовые связки и в столовую в ту же секунду вошла женщина в белом фартуке и поварском колпаке. – Тань, я же сказал позвать Лилю на ужин.

– Назар Юрьевич, она сказала, что не голодна и не спустилась. – Женщина опустила свои глаза в пол.

– Ну-у-у, твою ж мать! Только мне этого ещё не хватало. На работе придурков полно, так ещё и дома мозг будут выносить. – Он опёрся двумя руками о край стола.

– Может, тогда я ей отнесу в комнату, пусть поест девочка, а то ведь вообще из комнаты не выходит?

– Нет, я сам отнесу. Собери всё! – выкрикнул он, и самому тошно стало. Поужинал, блядь! И на что я рассчитывал? Что приду домой, а меня тут с распростёртыми объятиями ждут? Как бы не так!

И пока кухарка раскладывала ему еду и ставила на поднос тарелки со вкусно пахнущими блюдами, Коршунов налил в стакан виски и опрокинул его, выпивая всё до последней капли. Поужинал, твою мать! Настроение ни к чёрту, а ещё и девчонка решила зубки свои показать. Ну, ничего, ещё и не таких ломали. Он покажет, кто здесь хозяин. И вообще, радоваться должна, что её не купил один из тех жирдяев-богачей, которые по ней слюни свои пускали. Зашёл в спальню без стука, с подносом в руках, а она всё ещё сидит на окне. Прижала свои ноги к груди и обняла их руками. Ну прямо мученица! Как будто её целый день плётками хлестали и под палящим солнцем держали. Отчего-то ещё злее стал, что даже желваки заиграли.

– А ты другие позы знаешь? – раздался голос мужчины в спальне и разнёсся эхом. А девчонка вздрогнула, подобралась и посмотрела на него взглядом загнанного зверя. Назар прошёл по комнате и поставил поднос с едой на тумбу.

– Почему на ужин не спустилась?

– Я не голодна! – он пробежался по ней своим похотливым взглядом и остановился на лице. Прошёл к креслу и небрежно упал в него, а взгляд свой всё равно с Лили не сводит. Пожирает её. В своих мыслях он её уже полностью раздел, и она раздвинула перед ним свои красивые длинные ножки, показывая розовую нетронутую плоть. Встряхнул головой, чтобы прогнать приходящие картинки, и снова посмотрел на девчонку.

– Я хотел поговорить о тебе. – Назар на секунду остановился, прервал свою речь. И в ту же секунду Лиля спрыгнула с подоконника и выпрямилась. Тело напряжено, взгляд воинственный, ладони сжаты в кулаки. От её вида он усмехнулся. Ну, посмотрим, надолго ли тебя хватит, воительница!

Девушка сделала пару шагов в сторону мужчины и ошарашила своей речью, что захотелось рассмеяться.

– Я не буду с вами спать ни за что. Если только через свой труп. – Смотрит ему в глаза. А у самой ресницы от страха подёргиваются и дрожит вся как осиновый лист. Боится его. И правильно делает.

– Это можно устроить. – Решил поглумиться над девчонкой, а она сразу же вся побледнела и обхватила себя руками за плечи.

– Что? – губы дрожат, а ему только и хочется впиться в эти пухлые губы цветом мака и попробовать их на вкус. Рано, Назар, слишком рано. Дай девчонке к тебе привыкнуть, проникнуться.

– Да шучу я. Успокойся. Работу хочу тебе предложить, – так же беззаботно произнёс он, а сам уже еле держит себя в руках. Как бы не накинуться на неё. Испугает ведь. Почитал сегодня её биографию. Да она почти ребёнок. Он её на шестнадцать лет старше. И с какого перепуга на старости лет на малолеток потянуло. Поиграется ведь и выбросит, а девчонке ещё жить и жить. Ей бы учиться, с подругами парней обсуждать, да по магазинам тряпьё всякое скупать. А он запер её в замке своём, как разбойник какой-то, и держит её не по своей воле. Но сейчас нельзя её отпускать, за ней следят и если что не так, то в скором времени так же в речке найдут, как и других девчонок. Вот разберётся он с этой конторой и отпустит её. А пока пусть у него поживёт. Так ему спокойнее будет.