Оксана Лесли - Америка-мать зовёт?

Еще до отъезда мать Галины, которой довелось быть лично знакомой (шапочно) с Робом, убедила Марину в том, что он ей все купит в Америке, щедрый и богатый, и не нужно тащить личные вещи из Узбекистана в Атланту. Почему она решила, что он – щедрый и богатый? Потому что он пригласил в ресторан своего друга Дэвида, его русскую жену Галину и ее пожилую мать, заказал бутылку дорогого вина и оплатил счет. На самом деле Роб не был богатым. Он просто сделал широкий жест. Ведь к его другу приехала из Узбекистана русская теща! Просто у всех разные понятия о щедрости и богатстве.

Собираясь в Штаты, Марина положила в чемодан два одеяла из верблюжьей шерсти, аляповатые узбекские полотенца, хрустальные вазы, узбекский сервиз, ляганы, платья вечерние, которые только в театр да на свадьбы надевать. Ни ночнушки, ни тапочек или кроссовок она не взяла. Конечно, американец был разочарован. Мечтал найти жену не как у всех, и тратиться приходилось на нее тоже больше, чем он ожидал. Он знал, что предстоят траты на свадьбу и свадебное платье, а тут невесту еще, оказывается, надо одеть.

Работал Роб с восьми утра до пяти вечера, а в выходные хотел проводить время у компьютера со своими игрульками, а не таскаться с Мариной по магазинам. Наивная девочка заблуждалась, думая, что все сможет быстро себе купить. АМЕРИКАНСКОЕ! Она не предполагала, что почти все вещи, которые продаются в США, сделаны в Китае. В Америке, оказалось, размеры не такие, как в странах СНГ. Марина в магазинах не умела ориентироваться, не знала, как найти свой размер. Мужские размеры были одни, женские – другие. Вес измерялся в фунтах, а не в килограммах. Дюймы и футы вместо сантиметров и метров, галлоны вместо литров, Фаренгейт вместо Цельсия. Другая система измерений во всем, в голове – каша. Неужели она когда-нибудь разберется во всем этом?

Тем более в магазинах было такое изобилие, что ее тошнило от шопинга. Девушка была не готова к самостоятельной жизни. Четверть века ее одевала мама: шила или покупала дочке вещи по своему вкусу, так как Марина, в отличие от большинства представительниц прекрасного пола, была совершенно безразлична к одежде, обуви и моде.

Попав в Америку, она не могла определиться, в каких вещах ей будет удобно и что с чем лучше сочетать. Первое время она носила безразмерные майки Роба, которые болтались на ней как балахоны.

В глазах жениха Марина была вампиром: приехала ему на голову иждивенка без копейки денег и даже трусы с майками себе не привезла. И еще посылки думает родственникам отправлять. Робу казалось, что Марина все делает «через задницу», не спросив совета, не потрудившись перевести инструкции с английского на русский! Для чего он подарил ей электронный словарь? Ее самодеятельность и упрямство раздражали.

Роб запретил звонить в Ташкент чаще одного раза в неделю. Частенько, проводив Роба на работу, отключив телефон, она заваливалась спать, потом вставала, завтракала, ходила за почтой, купалась в бассейне и снова вырубалась. Как засоня-ленивец. Иногда она пыталась что-то приготовить, занималась глажкой простыней. Глажку нижнего белья и простыней Роб считал непростительным убийством времени. Ведь они сушили белье не на веревках, как в Узбекистане, а в сушильной машине! Горячий воздух и так убивал микробов. А потом простыни натягивались на матрасы. Зачем их отглаживать утюгом?

Мысли Марины скреблись в голове как мыши под полом: «Зачем я сюда приехала?» Ей было страшно начинать новую жизнь с незнакомцем, которого ее домохозяйничество раздражало…

Но были плюсы: еда! Марина любила поесть, и Роб открывал для нее королевство экзотики, о которой она раньше только слышала. Марина попробовала разные сорта пиццы, японские суши, ананасы, манго, креветки, крабов, жареных кальмаров, устриц, мидий, – в выходные частенько Роб возил ее в рестораны и кафешки.

Марину удивляло, что американцы едят сырые грибы в зеленых салатах. У русских принято грибы варить в супах и жарить, и русскому человеку не придет в голову есть грибы сырыми. Она не гнушалась пробовать новые для нее блюда и объедалась.

Конечно, своей родне она сообщала только о красивых сторонах своей новой американской жизни. Писала, как чудесно жить в Атланте, где высокие сосны подпирают небо как колонны греческих храмов, а смешные серые белки с облезлыми хвостами бесстрашно выскакивают на дорогу, рискуя попасть под колеса. Цветов в апрельской Атланте было море, Марина впервые увидела, как цветут магнолии, кусты юкки и азалии-рододендрона. В Ташкентском ботаническом саду ее родного города тоже росли эти растения, но тогда они так не радовали ее!

Роб возил Марину в ботанический сад, где они делали красочные снимки, а потом посылали фотографии в Ташкент.

А какой чистый бассейн и чудесный бесплатный зал с тренажерами на территории квартирного комплекса, где они жили!..

Марина делилась в своих письмах к близким подробностями, как они посещали друзей Роба, рассказывала про их квартиры и дома… Писала о ресторанах и кафешках, что там ели и пили.

Роб с мастерством бармена готовил в своей кухоньке алкогольные коктейли и удивлял ими неизбалованную Марину. Всякие «Маргариты», «Пина Колады», «Кузнечики»…

Пока не истекла трехмесячная виза невесты, Роб стал планировать свадьбу: приглашения разослал заранее. Его мать, женщина организованная во всех отношениях, прислала адреса всей родни и друзей семьи, большинство которых жили в северных штатах и не приехали бы вовсе. Но из приличия надо было всех поставить в известность и позвать!

Приглашено было человек сто, прибыть обязались пятьдесят. Некоторые родственники посчитали затею Роба сумасбродством и решили не тратить деньги и время на поездки-бензин-отели ради его взбалмошного бракосочетания с малознакомой иностранкой, и просто прислали открытки. Более щедрые вежливо поздравили молодых открытками с вложенными чеками на двадцать пять – пятьдесят долларов.

Об американских свадьбах у Марины было представление ограниченное, почерпнутое из американского телесериала «Санта-Барбара». С компьютером она была на вы и шепотом и не могла нырять и выныривать в поисковых сетях, выясняя детали американских брачных традиций. Поэтому Роб все организационные вопросы разруливал сам. В салоне для невест фату, туфли и платье фасона «русалка» он купил в кредит за шестьсот долларов, а себе для свадебной церемонии взял напрокат за стольник костюм-таксидо и обувь.

Заказ Роба в цветочном магазине был скромен по американским меркам. Несколько цветков в петлицы родственникам жениха и лучшему другу, два букетика и две вазы для торжественной церемонии – несколько сотен отвалил. Марина не один день пребывала в шоке от американских цен.