Фарид Джасим - Восхождение

Софья затихла, Эрик тоже молчал. Слушал ее в пол-уха, мысли были о другом. В душу закралась тревога – что будет, если человечество по каким-то причинам не пожелает принимать дар Лейма? Продумали ли инопланетяне такой сценарий? Что предпримут? Только бы не было бойни, землянам и своих бед хватает.

Эрик решил поделиться тревожными мыслями с Софьей, повернулся к ней с вопросом. Девушка мирно спала, сцепив пальцы на животе. Опа! Ну и дела… ладно, позже побеседуем.

Эрик осторожно встал с кровати, обошел и склонился над спящей девушкой, вглядываясь в ее лицо. Обычно хмурые и неприветливые черты разгладились, сменились невинной детскостью. Прямые густые брови, чуть скуластое лицо в обрамлении темно-каштановых волос, заостренный подбородок, маленькие, но четко очерченные губы, узкая переносица, крупноватый нос с едва заметной горбинкой. Эрику она не казалась красивой, но тем не менее вызывала симпатию и приязнь.

Ну, спать, так спать. Он тихонечко снял с Софьи туфли и положил на пол, затем поднял постельное покрывало с противоположного края кровати и бережно укрыл девушку. Взяв свою подушку, он прошел к стоящему в углу креслу. Не царское ложе, конечно, но лучше, чем ничего. Пригасив в комнате свет, уселся поудобнее, закинул ноги на стоящий рядом столик и укрылся найденным в ящике комода пледом. Считать овечек не пришлось, веки налились свинцом, и через мгновение он провалился в забытье.

Анджелу разбудило настойчивое жужжание вибрирующего айфона. Повозила ладонью по прикроватному столику, пытаясь нащупать очки, чуть не опрокинула стакан с водой. Рядом заворочался Джеймс. Он неоднократно просил ее отключать на ночь телефон, но Анджела не могла позволить себе такую роскошь.

– Извини, дорогой, – прошептала она мужу. Тот проворчал что-то невразумительное в ответ и снова захрапел, а Анджела встала и, схватив очки и жужжащий телефон, торопливо выскользнула из спальни.

Боже, это Хант! Она нажала на зеленую кнопку и заспешила в ванную комнату. Плотно закрыв за собой дверь, наконец ответила приглушенным голосом:

– Слушаю тебя, Джон… все в порядке, я не сплю… ага… да… да, по-прежнему очень важно, рассказывай…

Посол говорил несколько минут, Анджела слушала, не перебивая. Наконец они распрощались и разъединились.

Она присела на край ванной, не в силах поверить в то, что услышала. Вывод мог быть только один – русские что-то затевают, и это «что-то» касается черной сферы. С чего бы еще высокий чин из российской военной разведки, который принял в свое ведение дело о пропаже Лесенковской, докладывает напрямую президенту России и находится в его непосредственном подчинении? По какой еще причине дело запечатано таким уровнем секретности, что полный доступ имеют лишь три человека, не считая президента? Что за основания установить за Глебом Королевым такую плотную слежку, что нашим агентам подобраться к нему нет ни малейшей возможности? И, наконец, кто такой Молоток? Этот псевдоним в российских материалах упоминается лишь раз в связи с делом о черной сфере и пропаже Лесенковской, но никаких справок ни в ЦРУ, ни в других спецслужбах о нем нет. Единственное, что о нем известно – он не работает на русскую разведку, но с ней тесно связан. И все, больше ни капли информации. Это максимум того, что Хант смог выжать из своей резидентуры за столь короткое время. Но и этого немало, завтра придется ехать на еще один доклад к президенту.

Что же, черт возьми, происходит? Анджела подняла ручку крана, вывернула ее до упора вправо и, дождавшись свежей холодной воды, приложилась губами к ледяной струе. Утолив жажду, достала из шкафчика снотворное. По-другому сегодня не заснуть. Как ни крути, а завтра на свой юбилей бодрой и веселой ей не быть – либо от недосыпания, либо от действия снотворного будет вялой и вареной весь день. Черт бы тебя побрал, Софья Лесенковская, что же ты такого натворила?

– Ты что, дурак?

Эрик с трудом разлепил веки, поднял сонные глаза. Напротив, грозно уперев руки в бока, стояла Софья и гневно взирала на него сверху вниз.

– Ч-чего? – хриплым спросонья голосом пролепетал Эрик.

– Я спрашиваю, ты дурак?

Приподняв очки, он протер глаза, зевнул и посмотрел на девушку.

– Вроде нет, а что?

– А чего тогда спишь в кресле, как дебил, когда в твоем распоряжении половина замечательной мягкой кровати?

– А-а… вот ты о чем, – наконец врубился он и с некоторым смущением заметил: – Так это… неудобно же…

– Чего тебе неудобно? На кровати спать неудобно? А, ну да, в кресле гораздо удобнее, в самом деле.

Эрик промолчал, пожал плечами, не представляя, что на это ответить.

– Может, и к лучшему, – продолжала Софья, – а то, если б храпел, получил бы тычок в бок. Ладно, проехали. Я в душ, скоро завтрак.

Она направилась к двери в ванную. Эрик посмотрел ей вслед, качая головой, затем встал и принялся разминаться. Все тело затекло за ночь, проведенную в кресле, мышцы ломило, шея нещадно ныла. Он бросил случайный взгляд на обеденный стол и оторопел, шумно сглотнул. Вся поверхность была уставлена блюдами с тонко нарезанными колбасами и сырами, выложенными рядком ломтиками ароматного паштета, розоватыми полукружьями копченой лососины, посыпанной мелкорубленным укропом, ломтями белоснежного пышного хлеба. В стоящей на подложке сковороде скворчала парующая яичница. У края стола благоухал в кофейнике угольно-черный кофе, а в прозрачной бутылке золотился апельсиновый сок.

Эрик бросился к двери в ванной, забарабанил.

– Эй, там, поторопись, еда появилась!

– Меня не зовут «эй-там», – раздалось из-за запертой двери. – Уже скоро, без меня не начинай.

Она появилась четверть часа спустя. Придирчиво оглядела блюда с едой, пытаясь обнаружить признаки фальстарта, но, ничего не найдя, бросила одобрительный взгляд на Эрика и уселась за стол.

Ели долго, жадно и много, нахваливая кулинарные способности леймов. Эрик терялся в догадках, когда размышлял над происхождением этой замечательной еды. То ли синтезировали из подручных молекул, как и свои тела, то ли заготовили заранее, обчистив отдел деликатесов в каком-нибудь супермаркете на Земле. Надо будет при случае поинтересоваться. Хотя какая, к черту, разница, если все такое вкусное!

Когда в комнату вошел Игорь Николаевич, земляне, сытые и довольные, сидели в креслах и потягивали остатки кофе.

– Как отдохнули? – участливо осведомился он.

– Замечательно, – откликнулся Эрик, потирая все еще ноющую шею.

– Может, вы ему предоставите отдельную кровать? – попросила с ядовитой ухмылкой Софья. – А то он, похоже, боится со мной спать.

– Неужели? – Игорь Николаевич вскинул густые брови. – Нам казалось, мужчины и женщины Земли предпочитают, даже стремятся спать вместе. Или мы что-то упустили?