Микаэль Юрт - Высшая справедливость

Обо всем этом Ингрид размышляла в машине вечером по пути домой. Пришла к выводу, что слишком зла и взвинчена, а это худшее состояние для принятия важных решений. Так что сведения о Йоране Пельтцене она решила пока придержать. Выборы должны состояться еще только через два месяца. Время есть. Можно выждать пару недель, оценить реакцию публики на заслушивание. Все выкладывается в Сеть, чтобы электорат мог составить себе представление о кандидатах. Может быть, все не так плохо, как ей кажется. Как только окажется дома, она посмотрит запись, а потом уже будет решать. Так она и поступит. Сворачивая на подъездную дорогу к вилле на Думхерревеген она немного воодушевилась.

Все разрешится.

Господь направит ее.

Как всегда.

Она уже заглушила мотор и собиралась выходить из машины, когда раздался звонок. Неизвестный номер. Только бы опять не тот журналист, думала Ингрид, нажимая кнопку ответа. Это был не он.

– Здравствуйте, это Ида. Ида Риитала, – едва слышно донеслось с того конца.

– Да?

– Не знаю, помните ли вы меня, я состояла в Аб…

– Я помню тебя, – резко прервала ее Ингрид. Последнее, что ей сегодня требовалось – это напоминание о жизни в Уппсале. – Чем я могу тебе помочь? – продолжила она уже более дружелюбно.

Следующие пять минут Ингрид слушала рассказ Иды об изнасилованиях, о Кларе и Ребекке, о полиции, о том, что та ничего не сказала, о ее сомнениях по этому поводу.

– Но я не уверена, – заключила Ида. – Может быть, нам нужно было… Мы должны были… Как вы думаете?

Ингрид положила голову на подголовник, прикрыла глаза и сделала глубокий вдох. Она была на взводе еще до этого звонка.

– Я считаю, что ты поступила правильно, – произнесла она тоном, который, как ей было известно, заставлял людей прислушаться. Положиться на нее. – Нет никакой причины это ворошить. Мы все оставили это позади, раскаялись, просили прощения и получили его.

Ответом ей была тишина. Тишина, которую Ингрид истолковала как сомнение. Когда человек подвергается испытаниям, он легко впадает в сомнения.

– Ты сделала все правильно. Рассказать все, впутать полицию в это дело – это человеческий путь, а ты должна подумать о божественном. Господь видит все в целом, он использует события для того, чтобы сделать тебя лучше, сделать тебя сильнее. Он проверяет тебя, но никогда не положит на твои плечи ношу, которая тебе не по силам. Будь уверена в этом.

Ответ Иды подтвердил правильность выбранных Ингрид аргументов. Она достучалась до Иды. Они беседовали еще минут пять, пока Ингрид не убедилась, что Ида согласна. Лучше ничего никому не рассказывать. Закончила Ингрид на том, что Ида может звонить в любое время, в надежде что этого не произойдет.

Еще несколько секунд Ингрид оставалась на месте, размышляя. Стоит ли позвонить остальным? Клара оставила церковь. Оставила Бога. Аргументы, которые сработали с Идой, здесь не пройдут. Разговор с Ингрид, которая попросит ее сохранять молчание, может даже возыметь обратный эффект. То же с Ребеккой Альм – если Ингрид позвонит ей, она решит, что это конспирация, что против нее могучие силы. У Ребекки всегда было живое воображение.

Ожидание представлялось Ингрид сейчас наилучшим выходом.

Нужно посмотреть, что будет дальше.

Положиться на Господа. Он поможет с этим разобраться.

Она вышла из машины и направилась к дому. Сняла туфли и повесила пальто. Зажгла несколько ламп по пути на кухню. Наполняя чайник, Ингрид вдруг осознала, как сильно устала за день.

День был длинный.

Но он еще не закончился. Ожидая, пока вскипит вода, Ингрид прошла в кабинет и включила компьютер. Она опустилась в свое рабочее кресло, оперлась локтями на стол и положила лоб на ладони. В доме было тихо. Разве что… Ингрид выпрямилась. Прислушалась. Ей показалось? Ингрид повернула голову к двери.

Ничего. Тишина.

Слабый щелчок со стороны кухни сигнализировал о том, что вода закипела. Она успела ввести пароль, прежде чем пойти на кухню за чашкой чая.

Она скорее почувствовала, чем услышала.

Кто-то посторонний был в доме.

Прямо позади нее.

Паника подступила к горлу, но она не успела обернуться.

Нет, только не снова, только не снова !

Мысли понеслись в ее голове с бешеной скоростью, как вдруг Ингрид ощутила укол в шею и упала на пол.

– Спасибо вам всем, что смогли прийти в такой поздний час, – начала Анне-Ли, занимая место рядом с Торкелем у стола в одном из малых конференц-залов на цокольном этаже здания полиции. Шум голосов утих. «В зале около тридцати сидячих мест», – прикинул Торкель. Примерно половина была занята. Всего около пятнадцати человек. Но какое количество печатных и цифровых изданий, а также телеканалов они представляли, он не имел ни малейшего понятия. Большинство снимали происходящее на видео, используя любые доступные средства – от камер на штативах до мобильников в руках.

– Это Торкель Хеглунд из Госкомиссии по расследованию тяжких преступлений, – продолжила Анне-Ли, указывая на Торкеля. – Он и его команда помогают нам вести это дело.

Торкель коротко кивнул собравшимся. Среди них было лишь одно знакомое лицо.

Аксель Вебер.

Кто бы сомневался.

Он по своему обыкновению освещал работу Госкомиссии. В предыдущем расследовании он вообще принял деятельное участие. Чересчур деятельное, с этим бы согласились все. Вебер слегка улыбнулся Торкелю и приветственно поднял руку. Торкель проигнорировал.

– На данный момент мы расследуем убийство, два изнасилования и попытку изнасилования, которые, по нашему мнению, совершены одним и тем же человеком, – перешла к делу Анне-Ли, и Торкель заметил, как заинтересованно притихли слушатели.

Выпрямили спины.

Ручки и блокноты наготове.

Пальцы на клавишах.

До начала пресс-конференции они договорились, что ведущую роль предстоит играть Анне-Ли. Торкель станет отвечать на вопросы, заданные непосредственно ему, либо в случае, если Анне-Ли передаст ему слово. Условия такие. Торкелю в принципе было все равно, у него не было причин противиться такому разделению полномочий. У нее был определенный стиль руководства. Приказной порядок. Торкель не мог припомнить, когда в последний раз получал от кого-либо приказы и, откровенно говоря, не чувствовал восторга по этому поводу.

Они также обговорили, на какие вопросы будут отвечать, какой информацией поделятся, а какую до поры придержат. Себастиан с Урсулой вернулись после встречи с Идой Риитала, подтвердив сведения, полученные Ваньей от Клары Вальгрен.

Никто из жертв не был знаком с Ребеккой. Ванья, однако, считала, что в показаниях Клары было нечто ускользающее от их внимания, и желала посвятить больше времени поискам связи между потерпевшими. Торкель был уверен, что она в этом преуспеет. Ванья обладала непревзойденным чутьем в такого рода делах. Карлос отчитался о получении сходных показаний от Терезы Андерссон. Она тоже не была знакома с Ребеккой, и даже никогда о ней не слышала. Поэтому сейчас не было никакой причины сообщать общественности о давнем знакомстве двух потерпевших. Это могло лишь подстегнуть ненужные спекуляции в прессе. Они также не станут упоминать о шприцах и мешках. Если дело получит такую широкую огласку, какой опасался Торкель, обе детали в течение суток и так станут достоянием гласности. Громкие дела имеют тенденцию к утечке информации.