Павел Шлапаков - Чертовщина

Повисло молчание. Макар терпеливо ждал – у них много времени – и рассматривал варианты, кто мог согласиться. Малышка Анютка точно останется, он был в этом абсолютно уверен. Тогда и Фадеев точно останется, так как клеится к ней весь день и не уйдёт, чтобы доказать свою бесстрашность и храбрость перед ней. Одинцова ведёт себя настороженно, так что может покинуть их. У Кирилла, как понимал Макар, слабые нервы, раз он весь трясся, что было видно невооружённым взглядом и говорило само за себя. Ну и Никитенко может уйти.

– Почему бы и нет, – первым прервал гробовую тишину Николай. Он отставил старую икону. – Я – за. Остальные?

– Ну давайте попробуем, – тихо сказала Анастасия, вертя в руках свечку. – Хоть я та ещё трусиха, но я попробую.

Макару понравилось, что она согласилась. Перевёл взгляд на остальных. Задержался на Анне, которая смотрела на доску. Она, наверное, почувствовала, что стала объектом внимания Васильева, и подняла глаза. Макар выжидающе смотрел. Она стойко держала его взгляд и потом сказала:

– Что ты пялишься? Я принимаю предложение. У нас ведь ещё интерес, кто первым сбежит, верно?

– Тогда и я – за! – сказал из-за спины Грошиковой Тимофей. – Если малышка не боится, то что может испугать меня?

– Мой кулак, который сейчас влетит в твоё тупое рыло, если не уберёшь руку с моего зада!

– Но тебе же нравится!

Кулак полетел прямиком в нос Фадеева, но тот уклонился, и по его весёлому виду было понятно, что этот поступок его только раззадорил.

Старшая сестра подошла к младшей.

– Не очень нравится мне эта идея, – тихим голосом произнесла она, но услышали её все. – Она кажется какой-то мне необдуманной. Какой-то… детской.

– Но мы все уже не дети. Соглашайся, хватит страшиться всего подряд. Ты затащила меня сюда, к этому уроду, – Анна указала на Тимофея, – вот тебе и месть, я затащу тебя на этот… «интересный эксперимент». Хватит мять булки – это и тебя касается! – добавила она, обернувшись к Фадееву. Тот поднял руки и отступил, но когда девушка отвернулась, опустил и стал понемногу пристраиваться.

Наталья покачала головой:

– Боже мой, что творится!

Макар улыбнулся, интерпретировав её фразу как «я согласна», и посмотрел на Кирилла.

– Остался только ты.

Иванов поднял взгляд со спиритической доски. Сглотнул слюну, быстрым взглядом посмотрел на всех, шмыгнул носом.

– Мне, как и Наташе, эта идея кажется, мягко говоря, глупой и странной. Мы все взрослые здравомыслящие люди, а хоти сделать… это! Как дети, что начитались всяких бредней в интернете и решили повторить. Правильно спрашивала Аня: зачем мы вообще сюда приехали? Могли бы остаться у Ключа.

– То есть ты не хочешь? – уточнил Макар.

– Да, блин, да! Не хочу, как и каждый, кто согласился на это сумасшествие. Хотите показать себя смелыми, хотя на самом деле трясётесь от страха.

– Ну так и иди отсюда. Не нужно здесь голос повышать. Подождёшь нас в машине. – Макар взглянул на Аню. – Что ж, Анютка, мы пока что оба победители: Кирилл струсил самым первым.

Иванов, который начал медленно продвигаться к выходу, замер, потом развернулся.

– Что ты сказал?

– Я сказал, что ты трус.

– То есть ты утверждаешь, что ты лучше меня.

Васильев не понял, с чего он сделал такой вывод, но решил продолжать двигаться по этому пути.

– Да. Я лучше тебя. И не только я. Все собравшиеся здесь лучше тебя. По крайней мере, в эмоциональном смысле. Они не впадают в бессмысленную истерику и выбрали, как по мне, здравое решение. Даже девушки оказались смелее тебя. Даже Анютка спокойно себя ведёт, ни один мускул её лица не дрогнул, когда я рассказал суть эксперимента.

Анна не поняла: он сделал ей комплемент или как-то завуалированно её подколол, посему решила промолчать.

– Я не струсил! Я просто не хочу в этом участвовать. Никто из собравшихся здесь этого не хочет!

– Говори за себя, – обернувшись, произнесла Анна. – Мне кажется, что всё совершенно наоборот. Всё выглядит так, что в тебя вселился дух Наташи, только ещё истеричнее. – Старшая сестра с непониманием посмотрела на неё. – Речь идёт о тебе, а ты прикрываешься всеми нами. Хочешь показать, что не ты самый трусливый среди нас. Чем можешь доказать свою бесстрашность?

Лицо Кирилла залила багровая краска. Ему показалось, что его только что прилюдно унизили.

– Бесстрашность? Доказать? Ладно, я докажу вам! Я согласен! Я принимаю предложение и буду участвовать! Давай, проводи свой чёртов эксперимент, да побыстрее!

– Спокойнее, Кирилл, спокойнее, – сказал Васильев, приподняв руки. – Успокойся.

Иванов хотел что-то сказать – «Я спокоен!», например, – но вместо этого сотряс воздух взмахом руки и отвернулся.

Макару почудилось, что в помещении стало жарко. Да-а, надо признать – Анютка отлично умеет выводить из себя.

– Значит так, – он хлопнул в ладоши, – основное действие буду проводить я… Ладно, объясню, в чём оно состоит. Инструмента всего два: игла и нитка. Иглу я поставлю в самый центр, а нить за её конец буду держать в натянутом состоянии. Иглу чуть наклоню, чтобы она могла вращаться. Во время вопросов Чёрту она должна вращаться и указывать на букву, цифру или одно из трёх слов. Из букв составляются предложения… в общем, почти похоже на сеанс на доске Уиджа. Вот так будет проходить разговор с духом. Понятно? – Некоторые кивнули. – Хорошо. Думаю, нужно образовать как бы круг, из которого потустороннее не сможет выйти. Возьмитесь за руки. А вы положите руки мне на плечи.

Все взялись за руки. Николай положил правую ладонь на плечо Васильева, левой сцепился с Кириллом. Иванов взял руку Тимофея. Фадеев взял руку Анны.

– Теперь ты не противишься моего прикосновения, – произнёс он и подмигнул девушке.

– Как же ты достал, – прошипела сквозь сжатые зубы Анна. Повернулась к сестре. – Потом не забудь напомнить мне помыть правую руку.

Она взяла руку Натальи. Та взяла скользкую от пота руку Анастасии. Никитенко положила правую ладонь на плечо Васильева.

Макар опустился на одно колено. Мерно и глубоко задышал. Закрыл глаза, собираясь с духом – в таком деле в дрожь в руках и остальном теле совершенно ни к чему. Каким бы он не выставлял себя перед другими, на деле волнуется и трепещет внутри не меньше других. Но, как подметил истерик Кирилл, он лучше каждого из них и всех вместе взятых и должен показывать это и дальше. Это помогло немного успокоиться. Затем открыл глаза, чуть придвинулся к столику. Зажал между указательным и большим пальцами конец нити, поставил локоть на угол столика. Поставил кончик иголки в самый центр доски (там ещё была намечена небольшая точка). Чуть приопустил руку, тем самым игла наклонилась. То, что надо.

«Пора начинать», – подумал Макар и потом добавил – на всякий случай: «Господи, спаси и сохрани».