Эльза-Та Манкирова - Жизнь в подарок

– Можешь даже не называть такие имена, – рассмеялась ее подруга, принимаясь за банановый десерт. – Я всё равно не запомню! А вот мистики можешь побольше рассказывать. Вдруг мне пригодится в каком-нибудь рассказе.

Близкие друзья Аделины знали об ее тайном увлечении – она еще со старших классов публиковала мистические рассказы под псевдонимом Лина Че, сократив свою фамилию Черкасова.

– Знаешь, столько удивительного было в судьбе Чингисхана! Даже его рождение сопровождалось предзнаменованием – он родился с крепко зажатым в кулаке комом крови, похожим на красный камень.

– А вот эту историю я знаю. Читала в каком-то посте в соцсетях. Может, даже в Белкином. Насколько я помню, именно в тот день, когда Чингисхан появился на свет, его отец одержал победу над татарским племенем и взял в плен его главу Темучина, в честь которого и назвал своего сына. Это настоящее имя Чингисхана.

– Ты права. А читала про то, как его всю жизнь оберегали Высшие силы? – спросила Эльмира.

– Нет. Расскажи! – обрадовалась Лина.

– Сколько раз он смотрел в глаза Смерти, и каждый раз происходили какие-то чудеса. Однажды молодого Темучина взяли в плен и надели на него тяжелую колодку, которая охватывала шею и запястья обеих рук. Но даже в таком беспомощном состоянии ночью он умудрился оглушить своего сторожа и бежать, спрятавшись в реке Онон по шею в воде. В другой раз Чингисхан один ехал по дороге, на которой шестеро человек устроили засаду. Когда он приблизился, его обстреляли из лука, но ни одна из стрел даже не задела его. Чингисхан зарубил врагов саблей и поехал дальше без единой царапинки. А однажды во время охоты, когда он стрелял в вепря, его лошадь испугалась, и он упал на землю. Но тут произошло невероятное – бежавший на него вепрь остановился. Знаменитый таосский монах Чан-Чун разъяснил это как знак покровительства Неба.

– Этот парень точно родился в рубашке! А что стало с его сокровищами? Куда делся медальон? – поинтересовалась Аделина.

– Как гласит легенда, золото Чингисхана передавалось его потомкам из поколения в поколение. Часть его сокровищ очутилась в семье калмыцких кочевников, которая во время Гражданской войны вывезла драгоценности во Францию. Больше о них ничего не известно.

– Как интересно! Надо рассказать об этом Белке. Она же на четверть калмычка, ее бабушка живет в Элисте. Ей понравится эта история. Не удивлюсь, если она умудрится откопать информацию про эту семью.

– Да, ты говорила, что Белка обожает расследования.

– Подумать только – сокровища самого Чингисхана! Они, наверное, стоят нереально много денег!

– А может, это только байка, кто его знает! – Эля взглянула на часы и ужаснулась. – Ну вот, мы снова опоздали на лекцию. Бежим!

Она схватила подругу за руку, не дав той доесть банановый кекс, и потянула ее к выходу.

Этель хотелось, чтобы лифт спускался бесконечно.

Какое же это счастье – находиться рядом с Этьеном, вдыхать будоражащий аромат его туалетной воды (ее подарок на день святого Валентина), уткнувшись ему в шею, таять под его загадочным серым взглядом…

Осталось всего несколько мгновений. Сейчас эти объятья растворятся в прохладе парижского утра, исчезнут так же быстро, как волшебство этой прощальной ночи. Не в том смысле, что они расстаются навсегда (Боже, упаси!), просто сегодня он на неделю уезжает на юг навестить больную мать. Неделя, семь дней, целая вечность! Париж опустеет без ее любимого Этьена.

Как же невыносимы последние минуты перед расставанием, так и хочется растянуть время, а оно безжалостно бежит вперед, приближая момент прощания. И на душе так тяжело!

Лифт доставил их на первый этаж. Этель шла вслед за Этьеном как в тумане, словно в замедленном действии. Вот он подходит к консьержу, здоровается с ним, перекидывается парой фраз о предстоящем ремонте, играя со шлемом от мотоцикла, а она стоит и смотрит на него печальным влюбленным взглядом. Как же Этель обожала этот гордый профиль, крепкую спортивную фигуру и непослушные русые кудри – влажные, не успевшие высохнуть после душа.

Они познакомились почти полгода назад. Этель прочитала в одном журнале интервью с модным клубным диджеем. Она и раньше слышала о нем, о некоем Этьене, но почему-то ей казалось, что он гораздо старше и менее симпатичный. А с фото на нее смотрел юноша – загорелый, в одних джинсах, с обнаженным накаченным торсом, смеющийся с запрокинутой назад головой, словно герой джинсовой рекламной кампании «Dolce & Gabbana» или «Calvin Klein».

Этель влюбилась в него по фото. Авантюрная будущая журналистка (по крайней мере, студентка факультета журналистики, откуда ее в скором времени, скорее всего, отчислят из-за ее вечных пропусков и опозданий) не могла без приключений – узнала, в каком клубе он играет на выходных, и отправилась с подругами навстречу своей судьбе.

Кстати, журнал с интервью Этьена попал в ее руки неслучайно. В нем на пятнадцати страницах Этель позировала в вечерних нарядах в рубрике, посвященной приближающейся новогодней ночи.

Этьен тоже видел эти фотографии. Девушка с восточной внешностью, такая хрупкая, трогательная, с нежным овалом лица и сияющими глазами тоже запала ему в душу.

«Этель Лурье», – прочитал он, – модельное агентство «Chance».

Она не могла поверить своим глазам, когда Этьен сам подошел к ней возле бара и так запросто сказал как старой знакомой:

– Привет, Этель! Как дела?

И с этого мига их роман закружился с бешеной скоростью.

Всё свободное от учебы и бесконечных кастингов время она проводила с Этьеном. Это происходило не так часто, как ей хотелось, ведь и у него всегда было полно работы. Этель испытывала угрызения совести, ведь она совсем перестала навещать родителей в Тулузе, хотя раньше делала это при каждом удобном случае и все праздники отмечала в кругу семьи. Мысль о том, чтобы разлучиться с Этьеном на несколько дней, казалась ей чудовищной.

Этель любила бывать у него дома, готовить с ним вкусный ужин, вместе смотреть сериалы Netflix, укрывшись теплым пледом, когда за окном шумит дождь, и засыпать в его объятьях. Иногда ей хотелось остаться у него навсегда, но она понимала, что для этого еще не пришло время. Слишком уж это серьезный шаг. Ей и самой нередко нужно было побыть одной, в тишине и покое, после утомительного забега по кастингам и съемок до поздней ночи, а бешеный ритм жизни Этьена с его постоянными тусовками, бесконечным потоком друзей и громкой музыкой свел бы ее с ума.

Они вышли на улицу и вдохнули свежий весенний воздух, в котором еще чувствовались нотки раннего утра.

Этьен протянул ей шлем.

– Тебя сразу в универ? Ты вроде собиралась в библиотеку, пока народ не набежал туда.