Хамант Льюис - Трансцендентность

– Какой у вас диагноз?

– Истерический реактивный психоз.

– Когда всё началось?

– Когда мне было 5 или 6. У меня появились страхи. Часто – небольшие. Но иногда накатывала такая паника, что я теряла контроль.

– Вы боялись чего-то конкретного?

– Мне чудилось, что машина попадёт в аварию или самолёт разобьётся. Я видела всё как наяву – кровь, стоны, мёртвые тела.

– И что вы делали?

– Я пыталась избежать катастрофы, всех предупредить. Но меня никто не слушал. И тогда у меня случался срыв.

– Срыв?

– Да, я переставала себя контролировать и теряла сознание. А когда просыпалась, люди стояли вокруг меня и рассказывали, что я орала, дралась и очень всех пугала.

– Когда вы приходили в себя, страха уже не было?

– Нет. Внутри было полное опустошение. Я спокойно садилась в машину или самолет. Мне было уже всё равно.

– Когда вы попали в лечебницу?

– Вначале случился сильный припадок в Мексике. Мне было лет 12. Я увидела как взрывается наш самолёт. Кто-то подложил в багаж бомбу. Всё горит и падает в море. Никто не выжил, никого не нашли.

– Как вы это увидели? Внутри себя или вокруг? Это было как кино или реальные события, в которых вы участвовали?

– Нет. Я всё осознала за мгновение. Будто взрыв уже произошёл, а это – мои ужасные воспоминания.

– Вас сняли с рейса?

– Меня связали какими-то платками и затащили в самолёт.

– Было что-то не так? Поломка или турбулентность?

– Всё как обычно. Самолёт долетел без происшествий. После этого родители повели меня к психиатру.

– Что он сказал?

– Ничего особого. Что это просто страх перед полётами. Назначил какие-то таблетки и отпустил.

– Дальше.

– Через год опять был припадок. В Кольцово, в Екате. Я увидела, как двигатель стал разлетаться на части. Потом оторвало крыло и самолёт разбился. Все погибли.

– Что-то произошло?

– Нет, к счастью. Вот только рейс задержали на 3 часа. Мне сделали укол и усадили в самолёт. Но долетели нормально.

– Вас опять повели к психиатру.

– Он был уже не так любезен. Сказал, что у меня галлюцинации и подозрение на шизофрению.

– Вас направили на стационарное лечение?

– Родители отказались. Но стали давать мне очень плохие таблетки. От них голова всегда была ватная. И тошнило.

– А потом.

– Потом я летала несколько раз, и всё было хорошо. Мои родители всегда куда-то летают… Но через год опять повторилось. Меня сняли с рейса и увезли в психиатрию.

– С самолётом ничего не случилось?

– Не слышала.

– И сколько вы провели в больнице?

– 4 года. С тех пор я не выходила.

– Как вы оцениваете своё состояние?

– Я тяжело больна. Мне нужно лечение. Нормальный человек не может так себя вести.

– У вас были ещё припадки?

– Таких – нет. Только по мелочам. Вначале я увидела, как обрушилась крыша. Приезжала даже какая-то машина с рабочими, долго ходили по чердаку, стучали чем-то, проверяли. На следующий день сказали, что всё в порядке. Потом мне причудилось, что взорвался котёл в бойлерной, погибли трое. Сразу отключили зачем-то горячую воду – на целую неделю. Но ничего не случилось.

– Хотите мы вас вылечим?

– Я неизлечима.

– У нас в Волгограде открылся новый стационар. Приехал профессор из Москвы. Очень заинтересовался вашим случаем. Если вы согласитесь участвовать в исследованиях, мы гарантируем полное выздоровление.

– Не знаю даже…

– Вы же не видите в этом никакой опасности?

– Скорее наоборот – спокойствие.

– Обещаем, вам будет хорошо.

– Если родители разрешат, я согласна.

– Павел Андреевич, что у вас с ногой?

– Обварил горячим кофе из МакДональдса.

– Это надо очень постараться…

– На меня опрокинули поднос.

– Интересно, кто заказывает в МакДональдсе целый поднос кофе?

– Меня везли на скорой. После того, как я упал головой в бассейне. Забрали в одних плавках. Вроде, нормально всё – откачали. А потом фельдшер говорит: "Что-то засыпаю после ночного, давайте по кофейку". Их же трое – фельдшер, медбрат и водитель. Вот они и взяли шесть стаканчиков, по два каждому. Крышечки сняли, сидят сахар сыпят, а скорую раз – кто-то и подрезал. В общем, "ГАЗель" наша въехала в джип, а всё кофе полетело мне на голую ногу.

– То есть вы в один день ударились головой, попали в аварию и получили ожог?

– Типа того.

– Невероятно! Вы просто ходячее пособие для травматолога.

– Есть такое дело. Мне не везёт хронически. Постоянно куда-то влипаю.

– А это правда, что вы чувствуете опасность?

– Я об этом уже не думаю. Я постоянно боюсь чего-то, но неприятности всё равно случаются.

– А вы не пробовали идти неприятностям навстречу? Например, чувствуете, что подскользнётесь на льду, но вместо того, чтобы его обойти, наоборот – смело шагаете вперед?

– Да вы что! Мне и так страшно. Поэтому лезть на рожон точно никогда не буду.

– Вы знаете, что находитесь уже на волосок от гибели?

– Ну вы загнули! Со всеми что-то случается. Для меня это нормально.

– Мы прогнали все ваши случаи через специальную аналитическую программу. Хотите узнать, что она показала?

– И что же?

– Что ваши травмы случаются всё чаще и чаще. Взгляните на график. Линия тренда постоянно идёт вверх. Через полгода она пересечёт линию выживаемости, что означает для вас 100% летальный исход.

– И что же мне делать?

– Мы вам поможем. Но вы должны всё бросить и переехать к нам навсегда.

– Неохота как-то.

– Это единственный способ для вас выжить.

– У меня девушка, учеба.

– Придётся всё оставить в прошлом.

– Я так не могу.

– Думайте! Ответ ждём через неделю.

– Анна, расскажите, какая ситуация у вас с работой?

– Уже год не могу найти.

– На что живёте?

– Были накопления. Копила на гараж. А потом машину продала, так и гараж стал не нужен…

– Семья есть?

– Родители. Оба инвалиды. Я им помогаю – на лекарства уходит много денег. Но запасы на исходе. Как дальше жить, не знаю.

– У вас два красных диплома, и вы не можете найти работу?

– Вначале всё было хорошо. Я неплохо зарабатывала. Но потом найти работу стало всё сложнее, а сейчас сплошные отказы.

– У вас в резюме написано, что вы сменили несколько мест. И нигде долго не задерживались. Вы конфликтный человек?

– Нет.

– А в чём тогда дело?

– Вот так.

– Расскажите всё как есть. Мы ваши друзья.

– Да мне неловко как-то.

– Давайте, не стесняйтесь.

– Ну, я вижу сны.

– Сны?

– Да. Про будущее. Особенно, если должна случится какая-нибудь беда.

– То есть вы умеете предсказывать неприятности?

– Если плохих снов нет, я точно знаю, что всё будет хорошо.

– А если сон плохой?

– Я всегда стараюсь предупредить руководство.