Игнат Черкасов - Трудно быть человеком. Цикл «Инферно». Книга шестая

Повернувшись к шлему Командира, он виновато признался:

– Что-то дурно стало.

Пацифист – Сейчас-то как?

Скорострел попытался всех обнадежить:

– Да хоть телегу с разбегу.

Аванс – Другое дело. Значит ты за телегой, а мы пока осмотримся.

Скорострел – Каку… Да ну тебя.

Пацифист с тревогой осмотрелся:

– Куда это нас занесло?

Человек, который именовал себя Наблюдателем, происходил не из родовитого рода, который насчитывал всего каких-то три сотни лет. Таким дворняжкам никогда не сравниться ни с Меровингами – древнейшему роду в Европе, который насчитывал почти две тысячи лет, ни с Рюриковичами, которые так же сменили пару тысяч лет, ни с Чингизидами, чьих потомков до сих пор некоторые всерьез опасаются, признавая власть над собой лишь Меровингов. Тем не менее, род Наблюдателя, с самого начала занял свою уникальную нишу и проявлял свою власть, в своей незаменимости. Продав душу сначала индустриализации, а после техническому прогрессу, его род изобрел достаточно много сначала механизмов, после машин, а теперь и подобие искусственного интеллекта, а вернее роевого сознания. Все, с чем его противники сталкивались до этого, были лишь жалкие прототипы, одинокие звенья, детали, огромной цепи, цифрового механизма, над которым он работал всю сознательную жизнь:

– Кто посмел?

Прогремевший голос хозяина по всей его обители, через динамики, отразился длинным эхом в ушах бойцов. Право ответить, Пацифист доверил Авансу, который всегда и любого мог к себе расположить. Но видать, Наблюдателя, Аванс не хотел расположить к себе, и недолго думая выставил средний палец, махая им то в одну сторону, то в другую:

– Тебе хорошо видно, придурок?! Это тебе от Рейчел!

Наблюдатель не привык слышать дважды имена недолюдей, которые ему докучали:

– Это будет интересно… для меня… и больно, для вас… очень больно.

Аванс – Боюсь-боюсь, так что лучше сам себя убей, чтобы не пришлось, мучатся после.

– Теперь это ваш удел… мучится и страдать. Агнес! Разберись с нарушителями, а дальше по всем протоколам инквизиции. И проследи, чтобы я о них больше не слышал.

Аванс не смог сдержать смеха:

– Он что, бабу послал с нами разобраться?

Пацифист – Тихо.

Пацифист обозначил задачу жестом руки, и бойцы тут же заняли круговую оборону, внимательно озираясь по сторонам. Скорострел первый заметил силуэты тех, кто мельтешил за кустами в двух сотнях от них, перебегая из стороны в сторону. Он присмотрелся и сначала недоумевая, выговорил, а после закричал:

– Соба… Щиты!!!

Вычислив направление атаки, бойцы не стали уходить в оборону и предпочли перейти в контрнаступление по флангам:

– Подержи их пока.

Скорострел, уже успев ощутить мощный натиск шквального огня миниганов, который его отталкивал назад, пока он не вонзил щит в землю:

– Как?!

Аванс – Косточку покажи!

Пока Скорострел сдерживал натиск, Пацифист и Аванс, наконец, обнажили мечи и проверили их в действии, которое оказалось весьма эффективным. Волевые замахи идеально дополняли режущие удары клинков, которые разрезали корпус дронов, как нож масло. Аванс обозначил себя первым и Агнес, выделила его как приоритетную цель для 50% стаи, а остальную половину, распределила между первой целью и третьей. Пацифист в этом алгоритме был самой значимой целью, оттого и самой опасной стал во время своей неожиданной атаки. Боевые костюмы синоби, скрывали их от тепловизоров, а умение подкрасться бесшумно сыграло решающую роль. Пацифист атаковал со своего фланга и напал на дрон собаки сзади, сначала с удара руки сломал все его датчики, а после пнул с ноги по механической морде, которая непрерывным огнем повредила большую часть стаи. Шквальный огонь, буквально раскидал дронов по сторонам, попутно нанеся серьезный ущерб их вспомогательным системам. Тех, что все же смогли подняться, тут же порубил на куски Аванс, вернее на запчасти. Агнес тут же сместила акценты и снова просчиталась, так как Скорострел не стал медлить и вступил в бой.

Интуитивно поняв алгоритм системы охраны, а именно расстановку приоритета целей, бойцы сговорились и начали чередовать атаку. Как только боец перетягивал одеяло на себя, тут же уходил в тень, перекатываясь в кусты, уступая подиум товарищу, который уже неожиданно продолжал сносить эту гребанную систему охраны. Это работало ровно до тех пор, пока их не прижали плотным ракетным обстрелом с воздуха. На них будто напала стая саранчи из трех десятков летательных дронов, которые передвигались за счет двух миниатюрных турбин по бокам, которые благодаря своей подвижности, были способны на резкие виражи:

– Собрались вместе!

Аванс – Шутишь?!

Пацифист – Бегом!

Недоумение Аванса было вполне понятно, так как их спасало только то, что дроны вели огонь по трем разным целям, что грозило, в случае встречи, увеличения плотности обстрела по ним. Ракеты были малой мощности и рассчитаны были скорее на выведения вражеской техники из строя, нежели ее полного уничтожения. Наблюдатель никогда не брезговал вскрывать чужую технику, подбитую его дронами, в поиске новых идей, и красть их, находя в них интересные инженерные решения проблем, которые сам решить не сумел. Этой особенностью он пошел в папу, который, как теперь и он, крал все, что плохо лежит. Хотя довольно трудно уличить в воровстве тех, кто считает и убежден, что мир и все, что в нем находится – их, по праву рождения.

Хоть бойцы спецназа и отличались во многом от Инферно, и тем более от Кошмара, тем не менее, когда представлялась, возможность, они не упускали ее и оспаривали мнимое право ублюдков, что возомнили себя последними в извечном споре – «Я тварь, дрожащая или право имею». Без сомнения, бойцы спецназа уже не были тварями, подобными Маугли, который слабо походил на человека, притом уже до самой смерти. Проведя момент становления личности среди стаи волков, он навсегда его упустил. Но образования, социализации, культуры, моральных ценностей, и многого другого, так же недостаточно, чтобы иметь право называться человеком. Но стоит им раз назваться, так все права тут же отходят в небытие и наступают обязанности по защите Отечества и близких, обязанность не только дать новое начало, но и главное, воспитать его, обязанность чтить традиции и вероисповедание своего народа и отстаивать их даже ценой своей жизни. Но что говорить о тех, кто, даже самого себя готов предать ради своих сладострастных желаний быть богатым, властным или известным, и всё быть, но не стать. Бойцы спецназа, как и любой нормальный человек, каждый, по мере своих сил, о которых только там известно, прошел длинный и во многом тяжелый путь, который позволил ему образумиться, дать оценку тому, что по-настоящему важно, а что суета и шелуха, и стать, тем самым человеком.