Кристиан Дрездеа - Тот, кто ходит по поездам. Книга 1

Перед взором трясущийся незнакомки спутница в большой шляпе. Та кренится вперёд, прячет лицо от навязчивого взгляда.

– Вам нужна помощь? – сказал и хотел уже взять покоящуюся на столике руку девушки. Она первая зашевелилась.

Незнакомка подняла ошарашенные глаза, вытянула указательный палец в сторону своей спутницы. Та была так неподвижна. От неё же так сильно тянуло холодом.

– Что с вами, мэм? – обратился уже ко второй женщине старик. Кто к нему зашёл в поезд? Кто разделил с ним рейс? Попробовал встряхнуть леди в шляпе за плечо. Её тело как нечто неестественное и неживое, все равно что плоть без костей и мышц. Вначале кренилась вперёд, теперь западает набок. И кажется вот-вот упадёт, но что-то держит её у сидения.

Тогда снял огромную надоедливую шляпу. Он и не сразу понял, что торчит у незнакомки из груди. Круглое, тёмно-рыжее, как шляпка от болта. Его серые мутные глаза перехватила отпавшая челюсть, следом раскрытый рот. Вторые по очерёдности потерявшие огонь жизни зрачки. И только в последний момент перед тем как потерять дар речи и отшатнуться назад, захватил внимание огромный железнодорожный костыль, вбитый между рёбер. До сих пор бежит кровь вокруг страшной раны, пропитанная ей кофта хуже всего.

Рот машиниста раскрылся, его лицо охватило настоящее безумие. Занял подходящее место рядом с полуживыми фарфоровыми куклами. И неизвестно смог бы разлучиться с лицом мертвеца, коему он становится всё более подобен. От зрелища оторвала рука живой женщины. Крепко схватила старика за запястье. Холодные и отчего-то мокрые пальцы у неё.

– Помогите, – едва различимо просипела девушка. Её вторая рука принялась демонстрировать машинисту свою страшную тайну. Откинула край куртки, освободила правую ногу. Та мокрая, она же судорожно дрожит, но и не только. В бедро чуть выше колена вбит ещё один огромный костыль. Проходит инструмент насквозь через кожу, плоть, кость. Порвалась нога, зияет в ней дыра.

– Помогите, – снова её леденящий шёпот. Сильнее впиваются в запястье старика пальцы. Ногти внедряются в кожу. Машинист же взвыл от страха. Отворачивается, закрывает глаза. Его до сего момента омертвевшие руки принялись отрывать от себя чужие пальцы. Выпал из ладони перцовый баллончик, защита, на которую всю жизнь уповал. Здесь в тени вагонов перец и соль лишь приправа.

– Не могу, не могу, – мямлит он. – Отпустите, прошу.

Вырвался, отшагнул назад. Глаза в поисках источников защиты, средств помощи оторвались от тянущей к нему руки девушки, забегали по сторонам. Его взывание тут же встретили глаза десятка остальных пассажиров. Никак они обеспокоены, встревожены, взволнованы. Смотрят на него через вспотевшее окошко соседнего вагона.

– Помогите, – уже взмолился старик. Почти рыдает, почти сорвался кричать.

Бледные лица, расплывающиеся контуры, темнота вокруг глаз, стеклянные зрачки. Пассажиры глухи, у пассажиров остыли чувства.

Созидатель их страданий и смерти идёт по вагонам. Сейчас он уже стоит за спиной.

…

Станции поездов.

– Мистер Мо́рроу, капитан полиции центрального управления? – проговорил, растягивая каждое слово, рослый мужчина в чёрной полицейской форме. Фуражка на голове, тяжёлый пулемёт свисает с плеча. В руках предложенное ему удостоверение.

– Я, – слово с другой стороны красной ленты, отделяющей станцию поезда от остальной площади маленьких магазинчиков.

– Что вас… сюда привело? – в голосе сотрудника безопасности много сомнений, как и недоверия к незнакомцу издалека.

– Послан командованием для помощи в расследовании массового убийства. Катастрофа прогремела на всю страну. Люди требуют найти виновных.

К блокпосту полиции подступил весьма молодой человек. Вернее, он создаёт подобное впечатление. Не зная наперёд, его реальный возраст будет крайне проблематично определить. При тридцати двух годах он выглядит не старше двадцати. Серые глаза, гладко выбритые щёки, зачёсанные набок волосы. Несерьёзность внешности подчёркивают и модные синие джинсы с разрезами на коленях, к чему дополняются молодёжная куртка, торчащие из кармана чёрные очки. В нём сложно узнать взрослого мужчину, а ещё сложнее признать капитана полиции. Вот и сотрудник безопасности сбит с толку. Переводит взгляд с удостоверения на человека перед собой.

– И… – замялся полицейский, – я думаю, мне нужно связаться с… ааа… руководством.

– О, сообщите им всем, генералам и губернаторам. Не забудьте про прессу и буфетчицу из соседнего кафе, – объявил мистер Морроу, вылавливая из рук сотрудника безопасности обратно своё удостоверение. – Пока же не мешайте работать.

Не страдающий лишней застенчивостью капитан полиции нырнул под красную ленту.

– Амм… – попытался как-то возразить рослый полицейский, хвостом последовал за новоприбывшим офицером. – Мистер Морроу, мне нужно сообщить о вашем прибытии. Я не могу позволить вам находиться на месте преступления.

– Почему здесь так много людей? – перебил капитан, взглядом окинул около полсотни прохожих, толпящихся у границы с красной лентой. Зеваки, решившие разнообразить будничное утро реалити-шоу про убийства маньяка. Ужаснувшая многих истина этих чудиков только завлекает. Затягивает на мусорные контейнеры и крыши домов.

– Мы же не можем зачистить весь квартал, – тут же поспевает полицейский.

– Стоило хотя бы освободить станцию, – предложил капитан.

– Ах, мистер Морроу, – вздохнул сотрудник безопасности, – я этим и занимаюсь, пытаясь прогнать вас подальше за красную ленту.

Они так и следуют шаг за шагом, друг за другом по грязи, неубранной с плитки, по кучам, облетевших листьев.

– Мистер Морроу, задыхается сотрудник безопасности, – я не оспариваю ваши полномочия находиться здесь, но мы должны проследовать стандартной процедуре. Понимаете… Я… начальник службы безопасности должен быть уведомлен. Из-за вас у меня будут проблемы.

Капитана центрального управления в настоящий момент не сильно интересуют должностные инструкции крутящегося под ногами полицейского. Его желание выслужиться, быть угодным. Не волнует. Тем более сейчас, когда этот поезд, про которого уже столько наговорили… источник страха, поезд смерти, рейс из ада, рельсы скорби, движущийся морг, локомотив мёртвых . Ужас. Скорбь. Страх. Паника. Хаос. Смерть. Он прямо перед ним. Красавец. Возвышается над платформой метра на четыре, за собой скрывает большинство построек по ту сторону железнодорожных линий. Поржавевший корпус не уменьшает величие форм. И в застывшем чудовище чувствуется вся его потенциальная мощь.

Поезд, последняя остановка затянулась. И да, она стала последней для многих. Люди в автобусах, прохожие на улицах, водители такси говорили, что в окна выглядывают призраки убитых. Мол, стоят у стёкол бледные лица, смотрят на тех живых, кто пройтись по станции решился. Мертвецы с чёрными глазами-дырами. Так нет, там одна пустота. Мутные стёкла, блики белого света.