Илья Лапатин - Преследуя тень

Машина приехала.

На месте преступления Настю ждал не Дмитрий Евгеньевич, а следовательница местного отдела СК. Должно быть, она работала на месте преступления до выяснения, что убитый – важная птица. Это была высокая, худая женщина 45 лет, крашеная блондинка.

– Здравствуйте, я следователь Главного Следственного Управления Анастасия Снеговая,– максимально приветливым тоном сказала Настя,– Можете, пожалуйста, ввести меня в курс дела?

Блондинка посмотрела на неё изучающе, а потом её выражение лица сменилось на снисходительное. Настя сначала не поняла, но потом до неё дошло – возраст.

– Ты – следователь ГСУ? Вот смех. Тебе сколько, девочка? 25?

– Мне 29, – ответила Настя. – Я просто молодо выгляжу.

– И кто у тебя со связями, маменька или папенька? Кто пропихнул тебя на самый верх? – продолжала язвить местная следовательница.

Насте захотелось её ударить.

«Пусть смеется. Главное – чтобы дело рассказала».

– Вы тратите и моё, и своё время на бессмысленные разговоры, – твёрдо сказала Снеговая. – Давайте вы перестанете заниматься хернёй и поведете себя как профессионал, раз уж меня таким не считаете.

Блондинка приосанилась. Продолжила она уже совсем другим тоном:

– Меня зовут Анна Сергеевна Костылева, я подполковник юстиции. Работаю тут с одиннадцати утра.

Было 16:30.

– Труп обнаружила охрана убитого приблизительно в десять минут одиннадцатого. – продолжала Анна Сергеевна. – Сразу же вызвали полицию.

– Была охрана? – удивилась Настя.

– Представь себе, была. Большие дяди, а иногда и тёти, ходят с охраной.

– Хватит паясничать уже.

– Извини. Охрана была, четыре человека. Привезли Давида в парк примерно в 9:45 утра. Прошли все места, где больше всего людей – набережную, фонтаны – и углубились в гущи парка, где никто в это время не гуляет. Там в 10 часов к нашему жмурику подошёл какой-то человек, с которым у него была встреча.

– Что за человек?

– Охранники говорят, без особых примет. Рост где-то метр восемьдесят пять, телосложение обычное, волосы закрыты шапкой, не разглядеть. Гладко выбритый, лицо непримечательное.

– Во что одет?

– Джинсы синие, куртка темно-синяя, шапка черная, сапоги черные. Тоже ничего особенного.

– Русский?

– А ты думала, кавказец?

– Я ничего не думала, я вас спрашиваю.

– Охранники говорят, на вид русский. Он ни слова не сказал, просто кивнул, и они с Давидом пошли ещё дальше вглубь парка, ближе к Воробьевым горам. Охране жмурик сказал за ними не идти, ждать, пока он вернётся. Сказал, что дело недолгое.

«Странно», – подумала Настя. – «Очень странно».

– Либо этот «непримечательный» и есть киллер, либо киллер поджидал их в парке, но «непримечательного» трогать не стал. Значит, «непримечательный» с ним заодно, – она попробовала рассуждать вслух.

– Блестящая дедукция, Шерлок, – насмешливо сказала Анна Сергеевна. – Теперь ясно, почему тебя в ГСУ взяли.

«Не поддавайся ей, пусть смеется. Идиотка, только за счёт других и может самоутверждаться».

– Выстрелов охрана не слышала? – спросила Настя.

– Нет. Только минут пятнадцать спустя забеспокоились, пошли за Давидом, а он уже того.

– Сколько ранений?

– Два. Одно в живот, другое в голову. Рядом – две стреляные гильзы.

– Пистолет нашли?

– Да, лежал в мусорном контейнере неподалеку. Маленький такой, карманный, грамм семьсот весит с глушителем. Спросила своих оперов, говорят, какой-то нерусский, первый раз видят.

– Свидетелей опрашивали?

– Тут в парке в такую рань в воскресенье людей мало. Настолько глубоко никто не забирался.

– И никто ничего не видел?

– Ну, парочка вспомнила, что видела человека около той мусорки, где нашли пистолет. По приметам вроде совпадает с «непримечательным». Только вот…

– Что?

– Сама понимаешь, они же не специалисты. Кто запоминает человека, который секунду назад мимо тебя прошёл? Вроде в шапке, а вроде и без. Вроде тёмно-синяя куртка, а вроде и не тёмно-синяя. Непонятно, короче.

– Ясно, нормального словесного портрета нет, свидетелей нет, из улик один пистолет, который киллер нам сам оставил. – подвела итоги Настя. – Блестящая работа «по горячим следам». Просто блестящая.

Сказала и пожалела. Зачем ввязываться в спор о компетентности с человеком, которого видишь, возможно, первый и последний раз в жизни?

Но Анна Сергеевна ничего ей не ответила.

– Преследование пробовали организовать? – спросила Снеговая.

Если раньше местная следовательница смотрела на Настю с насмешкой, то теперь она взглянула на неё с жалостью, как на умственно отсталую:

– Какое нахуй преследование? Пока охранники труп нашли, пока позвонили, растолковали, что к чему, пока группа быстрого реагирования туда выехала – наш «непримечательный» дошел себе спокойно до места, где у него тачка была припаркована, прыг в машину и был таков. Между нами говоря, хорошо, что наши орлы его не нашли. Целее будут.

«Ладно, надо работать с тем что есть», – подумала Настя.

– Что у убитого было при себе? – спросила она.

– Телефон, разумеется, запароленный. Паспорт, водительское удостоверение, ключи от квартиры. Кошелёк, в нём 19 тысяч налички, банковские карты, пара скидочных в дорогие магазины. А еще визитки: «Давид Балоев, генеральный директор Владхимбио».

«Телефон – это хорошо», – обрадовалась Настя. – «Ребята разблокируют и можно будет многое узнать».

– Адрес убитого установили?

– Да, но куда мы полезем без разрешения суда? – сказала Анна Сергеевна.

– С этим я разберусь. Родные на место убийства приезжали?

– Приезжал отец, большой человек, – усмехнулась местная следовательница. – Во всех смыслах большой. Но с нами он говорить отказался и быстро уехал.

Настя оторопела.

– В смысле, блять, отказался? Вы следователь Следственного Комитета или реклама на ютубе, которую пропустить можно? – спросила Снеговая возмущенно.

Анна Сергеевна ответила устало и туманно:

– Вырастешь – поймешь на кого можно тявкать, а кому лучше лапу подавать и хвостом вилять.

– То есть вы, по-вашему, шавка?

– Как и все мы, девочка. Только не все решаются себе в этом признаться.

– Ладно, спасибо вам за информацию, – сказала Настя. – Мне нужно осмотреть непосредственное место преступления. Хорошего вам дня.

***

Влад Наумов приехал в ресторан «Алания» спустя час и двенадцать минут после телефонного разговора, хотя ехал быстро и старался объезжать пробки. Чертова Москва. Он переживал, что Медведь будет сердиться.

У входа была надпись «Закрыто на спецобслуживание», но знакомый администратор впустил Наумова и показал на один из залов.

«Алания» была отделана богато, но слишком вычурно – слишком дорогая лепнина, позолоченные ручки на дверях из красного дерева. Одетые с иголочки официанты дополняли впечатление дорогого и кичащегося своей дороговизной заведения. Единственное, что Владу нравилось там – это висящие на стенах пейзажи Северной Осетии, выделяющиеся своей неброской красотой.