Зои Аарсен - Легкий как перышко

– Это было поразительно! – воскликнула Миша. Ее лицо озаряла улыбка.

В отличие от моих восторженных подруг, я переживала из-за того, что только что произошло: из-за удивительно реалистичных подробностей, рассказанных Вайолет, и легкости, с которой мы подняли Оливию с пола. Что-то в подвале, а точнее, что-то в Вайолет изменилось. Ее жуткий рассказ был таким реалистичным, словно она вспоминала настоящее событие, а не придумывала его на ходу.

Это было похоже на то, как, наконец, понимаешь, что в пальце заноза: она не причиняет особой боли, но и забыть про себя не дает.

С первого дня Вайолет в школе она мне казалась сдержанной, даже скромной. Однако, выступая в роли рассказчицы, Вайолетт показала, что при определенных обстоятельствах она может стать центром внимания. Не исключено, что она притворялась интровертом в первое время общения с нами, и ей нужно было время, чтобы расслабиться в присутствии малознакомых людей. Я могла это понять – сама стеснялась незнакомцев, – но это не объясняло, откуда Вайолет узнала о «Приусе» на подъездной дорожке. Я не могла расспрашивать ее при Оливии – испортила бы сюрприз, – но играть мне больше не хотелось.

– А кем был водитель? – спросила Оливия. – Я бы с кем попало не поехала из Грин-Бей.

– И ты пропустила деталь: где именно Оливия купила платье мечты? – поддразнила Миша Вайолет.

– Точно. Хорошо бы узнать, где найти это платье, – согласилась Оливия.

Вайолет покраснела, ее алебастровая кожа стала темно-розовой.

– Простите, я не предсказываю будущее, – она глянула прямо на меня и добавила: – Просто придумываю историю.

– Можно, я следующая! – настояла Кэндис, плюхнувшись на колени.

Мы снова сели в наш маленький круг. Подружки жаждали увидеть, сможет ли Вайолет провернуть трюк во второй раз. Предупреждающий голос в голове настаивал: «Не делай этого снова. Только не с другим человеком». Однако я боялась, что мое нежелание участвовать рассердит остальных. С самой начальной школы мне хотелось вернуться в круг друзей Оливии. Я не собиралась все испортить, из-за нелепой игры показав себя боязливой, как малолетка.

– Ладно, всем нужно успокоиться и сосредоточиться, иначе ничего не сработает, – напомнила нам Вайолет и поправила голову Кэндис на подушке, лежащей на полу перед ее коленями.

Она постучала кончиками пальцев по вискам Кэндис и уставилась на потолок, погрузившись в мысли.

– Кэндис Коттон. Что же нам делать с Кэндис Коттон?

Как только в ее голове сформировалась история, выражение лица Вайолет поменялось. Ее взгляд стал увереннее, и она посмотрела на Кэндис, которая, как и следовало, закрыла глаза и скрестила руки на груди – как и Оливия до нее. Именинница же заняла место у ног Кэндис и, повернув руки ладонями вверх, положила два пальца ей под пятки. Та сделала глубокий вдох, готовясь к ужасной истории Вайолет. Ее грудь поднималась на вдохе и опускалась на выдохе.

– Это случилось в октябре. Семья Кэндис была далеко от Уиллоу, неожиданно отправившись в путешествие. Кэндис радовалась возможности показать новый бикини на пляже и впервые в жизни поплавать в океане. В тот день волны были слабыми, поэтому она отказалась от предложения родителей поучиться кататься на серфинге и пошла одна к воде. Сначала Кэндис держалась берега, не уходила слишком далеко от того места, где ее братья строили замки из песка. Вода была теплой и соблазнительной, совсем не такой холодной, как она думала. Кэндис пошла дальше, погрузившись по бедра, и оставалась на месте, пока не почувствовала себя достаточно уверенной, чтобы справиться с сильным течением.

После ее исчезновения братья рассказали родителям, что Кэндис ушла глубже в воду, прямо к волнам, словно у нее была некая миссия. Без страха, как будто бросала вызов океану: приди и возьми меня. Они сказали, что ее накрыла волна, и океан просто поглотил ее целиком, окутав волной и унеся прочь. Тело Кэндис выбросило на берег три дня спустя, в двух милях от того места, где она зашла в воду. В ее волосах запутались вонючие водоросли, а рыбы съели ее глаза и губы.

Я почувствовала, как Кэндис дернулась под моими пальцами, услышав такое ужасное описание своего трупа.

– Когда ее убитые горем родители опознали ее разлагающееся тело в кабинете судмедэксперта, вонь была уже невыносимой. Тело лежало на металлическом столе для аутопсии… легкое, как перышко, твердое как доска.

– Легкое, как перышко, твердое как доска, – повторили мы.

Невероятно, но тело Кэндис, которая была тяжелее и крупнее Оливии, поднялось в воздух так же легко, как и тело ее предшественницы. Приподнимая ее, я не смела смотреть на других девушек из-за страха разрушить их восторг, хотя мое сердце колотилось от ужаса. Мы подняли Кэндис на два фута над землей, когда вдруг она вздрогнула и упала.

– О боже мой, это безумие! – завизжала она, прижимая руки к щекам. Ее глаза светились и слезились от возбуждения. – Я и правда чувствовала, как вы меня поднимаете!

Подруги кипели энтузиазмом, взбудораженные нашим успехом. Я молчала и улыбалась, словно мне весело, но на самом деле молилась, чтобы кто-то достал «Твистер» или предложил заняться чем-то другим – чем угодно. Вайолет стала героиней вечеринки. Тепло, которое я почувствовала после встречи с Генри, полностью испарилось. Конечности похолодели от страха – такое же чувство охватывало меня при просмотре фильмов ужасов. Я очень надеялась, что это ощущение скоро пройдет. Смутившись, я задумалась, одну ли меня пугают гротескные детали, которые Вайолет с такой легкостью вплетает в свои истории. Возможно, она некий социопат, а мы не замечали ее ментального расстройства все эти две недели, отвлекшись на большие невинные голубые глаза и длинные ресницы.

– У тебя так хорошо получается! – воскликнула Миша.

– Да, ничего так, – согласилась Вайолет.

Слова прозвучали так, словно она не пыталась казаться скромной, а просто не хотела, чтобы мы придавали ее таланту рассказчицы слишком большое значение.

– Я даже на пляже раньше не бывала, – сказала Кэндис, – только на озере Виннебаго, а это не считается. Но все было так по-настоящему! Я почти почувствовала соленый запах воды, пока ты рассказывала историю.

– Так весело! Я рада, что ты предложила эту игру, – в восторге заявила Оливия, а потом внезапно указала прямо на меня. – Пусть МакКенна будет следующей!

– Нет-нет, – возразила я, протестующе подняв руки. Я нехотя наблюдала, как другие выслушивали свои истории, но собственную узнать не стремилась. – Это слишком странно.

– Давай, МакКенна! – подначивала меня Кэндис. – Ты должна попробовать. Мы все участвуем.

«Только не Вайолет», – подумала я.

В конце концов пришлось лечь на пол, устроив голову на диванной подушке. Кончики пальцев Вайолет коснулись моих висков – холодное прикосновение к голове, такое легкое, что я едва его почувствовала.