Мелинда Ли - Последняя клятва

Нервы Мэтта были взвинчены, а когда он заехал на край стоянки и припарковался в тени здания, по коже забегали колючие мурашки. В салон с улицы просочился зябкий воздух. От холода рука Мэтта заныла болью. Он вытащил из кармашка заднего сиденья толстые перчатки и надел их. Но ему пришлось еще дважды заводить двигатель, чтобы прогреть машину. А вот Броди с его густой шерстью холод был нипочем. Свернувшись на пассажирском сиденье, пес заснул. Схватив с заднего сиденья свитер, Мэтт поддел его под куртку. И замер в ожидании.

Бри открыла входную дверь, вытерла о половик ботинки и шагнула в гостиную. Дети оттолкнули ее и, взбежав по лестнице, скрылись в своих комнатах. Бри не стала их окликать. Дом Адама состоял из одной-единственной комнаты. У ребят не было возможности остаться наедине и осмыслить смерть матери.

Бросив на пол рядом с лестницей дорожную сумку, Бри прошла на кухню. В отличие от нее и Адама, нередко пребывавших в мрачном настроении, Эрин была оптимисткой. И ее дом отражал позитивное отношение к жизни своей хозяйки. Интерьерное убранство было радужным и задорным – от ярко-желтых стен и уложенной в шахматном порядке напольной плитки до причудливых акцентов: салфетницы в виде черно-белой коровы на столе или часов в форме бычьей головы на стене.

Невыплаканные слезы навернулись на глаза Бри. И ей пришлось сделать несколько вдохов и выдохов, чтобы не разрыдаться. Не только у детей не было ни времени, ни места, чтобы предаться скорби о смерти Эрин.

Бри повернулась к широкому окну, выходившему на конюшню. Свет, просачивавшийся наружу сквозь щелку над дверью, нежно серебрил обледеневшее гумно. Поблуждав по первому этажу дома, Бри остановилась перед книжной полкой, заставленной фотографиями в рамках. Прикоснувшись к рамке со снимком, запечатлевшим Эрин, ее саму и детей перед колоколом Свободы, Бри припомнила, как сестра упросила какого-то туриста сфотографировать их. Бри тогда попеняла ее за это, рассказав, как у нее самой таким образом однажды украли мобильник. На верхней полке стояло только одно фото – свадебное. Моментальный снимок, поймавший мгновение, когда Эрин и Джастин чокались бокалами с шампанским. Женщины, ненавидящие или опасающиеся своих бывших, не хранят так бережно свадебные фотографии…

Отойдя от снимков, Бри вернулась на кухню. Они с ребятами пропустили ужин. Обнаружив в буфете пачку макарон и сыр, Бри наполнила кастрюлю водой и поставила на плиту.

Пробежав по кухне, Люк сунул ноги в стоявшие у двери ботинки:

– Пойду, покормлю коней.

– Хорошо. А ты не запишешь мне, что они едят? На тот случай, если мне тоже придется их кормить?

– Все написано на бункере-питателе.

– Отлично. Я пока что приготовлю еду для нас.

– Я не голоден, – покосился через плечо Люк. – Может, попозже…

– Ладно. Я буду здесь, если ты проголодаешься, – Бри не нашлась, что еще сказать мальчику.

Он обернулся и посмотрел на нее:

– Мне идти завтра в школу?

– А ты хочешь?

На лице Люка не отражалось никаких желаний.

– А Кайла пойдет?

– Не знаю, – потерла висок Бри. – Утро вечера мудренее. Посмотрим, как вы оба будете себя чувствовать завтра. Если ты решишь немного отдохнуть от уроков, я не стану возражать. Хотя, быть может, стоит поскорее вернуться к обычному распорядку… Сказать по правде, я не знаю, как лучше.

По лицу Люка пробежало облегчение:

– Ладно, мне надо идти. Все лучше, чем сидеть здесь и ничего не делать.

Бездействие оставляло слишком много времени для размышлений. Это Бри понимала хорошо.

– Скажешь мне, если захочешь есть, – напутствовала она племянника.

– Ладно, – схватив со стоячей вешалки куртку, Люк вышел из дома.

А Бри мысленно наказала себе: связаться утром со школьными психологами обоих ребят. Ей нужен был совет профессионалов. При всем своем немалом жизненном опыте Бри впервые боялась поступить неправильно. И все испортить. А ведь то, как эти ребята справятся со свалившимся на них горем, останется с ними на всю их жизнь.

А что после похорон?

А после похорон нужно будет принимать решения. Оставила ли сестра завещание?

Бри потерла лоб. То место, в котором сконцентрировалась боль. Пожалуй, следует осмотреть рабочий стол Эрин. И как быть с биологическим отцом Люка и Кайлы? Стоит ли его разыскать? При мысли о том, что опекуном ребят может стать Крейг Вэнс, внутри у Бри все разом похолодело. Оформили ли Эрин с Крейгом официальное соглашение об опеке?

Вряд ли. Сестра всячески избегала Крейга. Он был для нее наркотиком, и, как все зависимые люди, Эрин не могла находиться рядом с источником своей зависимости без риска рецидива.

Головная боль у Бри усилилась. Зачем рисовать себе худший сценарий, пока он не осуществился? К несчастью, именно в таком направлении всегда работал мозг следователя по уголовным делам.

Дожидаясь, пока закипит вода, Бри осмотрела кухонные ящики, но ничего интересного в них не нашла. В коробке с почтой хранились в основном счета, да пара купонов на скидки. Ничего особенного. Бри повернулась к календарю на стене. Сестра разметила его в соответствии со своим рабочим расписанием, баскетбольными тренировками Люка и собраниями девочек-скаутов, которые посещала Кайла. Внимание Бри привлек квадратик с пометкой «К. урок скрипки» .

Бри начала играть на скрипке сразу после смерти родителей – в том же возрасте, в каком была сейчас Кайле. До чего же много параллелей между жизнями детей Эрин и ее собственным прошлым! Слишком много… Не превратятся ли потом ее племянники в новых Адама и Бри? Отрешенных одиночек, способных заводить близкие отношения только со считанными людьми?

Вода в кастрюле, наконец, закипела. Бри сварила макароны и поднялась наверх – проведать девочку. Дверь в ее спальню была приоткрыта. Кайла сидела на своей кровати и тихо плакала, обнимая набивную игрушку – полуподушку, полупоросенка.

Бри постучала по дверному косяку:

– Я приготовила макароны с сыром. Поешь немного?

Кайла затрясла головой и попыталась вытащить нитку, торчавшую в боковом шве поросенка. Бри подошла к ее кровати и присела рядом. Девочка тотчас же прильнула к ней и, уткнувшись лицом Бри в плечо, зарыдала в голос. Слезы племянницы просочились через свитер. Обвив Кайлу руками, Бри погладила ее по спине, давая выплакаться. А у самой сердце вновь защемило скорбью.

Минут через десять Кайла хлюпнула носом и выпрямилась. Выдернув из коробочки на прикроватной тумбочке несколько бумажных платков, Бри подала их девочке.

Та вытерла нос:

– Можно я сегодня лягу с тобой, в маминой кровати?

– Конечно, можно, – у Бри и в мыслях не было спать в постели сестры. Она думала лечь в гостиной. Но что было делать? Раз Кайла так захотела, значит, они лягут в спальне Эрин. Бри подумала о Люке: вернулся ли он из конюшни? – Может, все-таки попробуешь поесть? Хоть немного? – обратилась она снова к девочке.