Евгений Чухманов - Ханжа. Сборник рассказов «Разные этапы взросления»

– Нееет! – мягко протянула Инга, теперь я понял манеру ее выражаться, – Иван, вы же не за этим меня пригласили?!

– Верно, не за этим! Но вы не о том, видимо, подумали: я хочу поцелуй! Это возможно?

Сперва холодное удивленное лицо вдруг сменила столь же холодная улыбка – Инга рассмеялась.

– Ладно, до встречи, Иван! – наконец, догадалась она о том, что разыгрываю ее из собственной слабости.

– До встречи, Инга! – улыбнулся в ответ тихо и покорно, хотя сознавал, что мысли не вполне чистые и благие мятутся внутри мира собственного разума.

И мы разошлись – она, вновь спеша, и я – без лишней моторики и ушлого беспокойства…

Было не слишком морозно.

Я вышел на улицу в сером пиджаке и ярких синих джинсах. Мне не хотелось так выглядеть, но многим нравилось, и я вполне бы смирился со своим скверным нарядом, если бы мне опять повезло! Передо мной открывался простор уставшего от работы города – было около семи часов вечера. Внутри сердце билось ровно, четко и без аритмии отбивая свои шестьдесят ударов в минуту. Разум наполнился благой пустотой, потому что я не знал, в какую сторону идти. Мне открыты все дороги, но как будто меня нигде не ждут. Гудки машин, полет серых зимних облаков по небесным тралам, невидимый холод и блуждающие стекляшки снега, перетяжки проводов под тонким снежным покрывалом, ни о чем не беспокоящиеся птицы – все отозвалось во мне, как новое знание, нашедшее пустую слегка запылившуюся полку в закромах разума!

Как ловят попутку?.. Люди наугад вытягивают руку против любой проезжающей мимо машины. Но… насколько прост сам попутчик, и насколько прост случайный водитель?..

Как ловят женщину?.. Прежде всего, нужно угадать с типом. Если угадал, подстраивайся к ней, отождествляйся. Так думали многие из моих знакомых, я же уверен в том, что общих правил нет, иначе все женщины были бы слишком скучны!..

Я сел на холодный камень неработающего фонтана и принял на себя унылый грустный вид. Как думающий человек, я схватил свою голову руками, но больше это походило не на процесс мысли, а на то, как я бы, например, рвал на себе волосы.

Прошли мучительные полчаса, и, наконец, мучения мои были вознаграждены! Ко мне чуть слышно подошла женщина в черных длинных сапогах – это было первое, что увидели мои глаза.

– Извините, молодой человек, вам плохо? – неспокойным, но крайне нежным голосом обратилась она ко мне.

Я медленно поднял чугунную от наигранности голову и обомлел от красоты, возникшей передо мной словно из ниоткуда:

– Да, девушка! Но хворь моя, боюсь, будет вам непонятна – мне одиноко!

Она рассмеялась. И пока ее легкий смех продолжал литься, я мог разглядеть ее вдоволь…

Высокая стройная девушка с яркими прямыми рыжими волосами. Я сразу заметил, что это их настоящий, природный, цвет. Девушка была в синей шапке, надетой поверх роскоши ее волос, что придавало ей изумительный своей простотой и незаурядностью вид. Глаза большие карие. Ресницы высокие, но замаранные тушью, по моему мнению, этим она навредила себе. Лицо немного вытянутое, кожа без единой морщины, правда, я заметил незначительный блеск от крема под ее глазами. Надбровные валики довольно сильно выдавались вперед, что делало ее исключительной, необычной. На переносице виднелись немного веснушек. Так она несла в себе образ весенней девушки, всегда радостной, всегда светящейся.

На вид девушке было лет восемнадцать-двадцать – самый прекрасный, на мой взгляд, возраст, когда еще нет скверных устоев, и когда еще хочется верить в чудо!..

– Может быть, вызвать «скорую»? – взволнованно обратилась она ко мне.

– Не нужно! – в полголоса ответил я.

Пока ее нежное лицо украшала светящаяся улыбка, я думал, как бы удержать ее возле себя – какими словами, какими молитвами. Но ум, нервный ум, был пуст, как будто кто-то из последних встречных людей украл мой талант, мое сознание. И я совершенно откровенно начал речь:

– Девушка, скажите, как вас зовут?

– Алена, – смутившись, нехотя проговорила она, и я заметил ее смятение и нежелание со мной разговаривать.

– Вы очень красивая женщина! – с холодным беспристрастным взглядом посмотрел я на нее.

Она снова улыбнулась, ответив мне вежливостью, но, заметив мой взгляд на себе, быстро опустила свой. Алена была стеснительна, что читалось сразу, потому я знал, что не нужно действовать прямо и неприкрыто, что необходимо попытаться сыграть роль столь же стеснительного человека. Иначе я потеряю свою собеседницу, и без того не многословную, так и не узнав ее внутреннего убранства, скромной красоты души и незатейливых поклонов чувств…

– Алена, вам когда-нибудь доводилось испытывать такое чувство, когда хочется поговорить с кем-то, все равно с кем, так сильно, что нет от этого никакого средства в бабушкиной аптечке или в дорогих городских цветастых аптеках? что чувство то язвит, испепеляет и торжествует в сердцах одновременно?.. Сомневаюсь, но думаю, что вам это все же знакомо… – я опустил голову и провел по волосам рукой, как будто смахнул с нее паука, нечаянно попавшего туда сверху.

Девушка тихо вздохнула и легонько присела на край фонтана:

– У вас, наверное, депрессия. Мне, к счастью, это не знакомо, и тут я вас не поддержу, простите! Но у моей подруги такое часто бывает в последнее время. Скорее всего, вас мучает конфликт с окружающей действительностью…

По неопытности своей девушка охватила рукой мою руку, и с этого теплого момента я понял, что у нее нет горячо любимого мужчины, возможно, никакого нет, но я не о том пытался думать – мне лишь хотелось узнать, кто она, что она и почему здесь, со мной.

– Нет, Алена! У меня не бывает депрессий. Все, что мне от вас нужно, это немного слов. Да, поверьте, они придадут мне сил. Если боитесь меня, идите! – я вас не держу, Бог с вами! Но если же ваша душа сегодня открыта, поговорите со мной о чем-нибудь… все равно о чем! Это спасет меня!

– А почему это должна быть я? – испуг читался на ее скромном личике.

– Потому что вам знакомо сострадание и милосердие! Иначе вы бы не подошли! – произнес я, надеясь ее отчасти правдиво, отчасти наигранно подбодрить.

Девушка опустила взгляд, прикусила губу, по этому жесту несложно было прочесть, что я ее обидел, неявно назвав ее жестокой, если она уйдет и оставит меня наедине со своими проблемами и холодным принимающим всякую мысль фонтаном. Как в старые добрые времена, чувства обступают пороги у фонтанов – излюбленных мест всех влюбленных!

– Хорошо! – начала девушка, смотря в даль перед собой, в глазах отражался невидимый огонь холодных потусторонних чувств, – Я поговорю с вами… Поговорю с вами, потому что пообещала уже помогать всем, кто нуждается в выздоровлении! И пусть вы ничем не болеете, я попытаюсь вылечить ваш временный всхлип души!