Андрей Толоков - Последний тур. История пятая. Будда всё подтвердит

Дальше тему развивать не стали. Каждый занялся своим делом. Только вечером, в машине по пути домой, Куприянов рассказал о разговоре с Габашидзе.

− Действительно, непонятно. Это совсем не похоже на Ревазовича.

− Вот и я о том же, − согласился с Загурской Василий. – Видимо тот, кто попросил генерала об этой Градовой, птица высокого полёта.

− Либо очень близкий или хорошо знакомый человек, − высказала свои предположения Людмила.

− Ещё немного напряжём мозги и мы с тобой, товарищ следователь по особо важным делам, выведем Мишу на чистую воду, − отшутился Василий.

− Я хочу тебе сказать, дорогой, что не только твой начальник чудит.

− Во как! – воскликнул Куприянов.

− Молчанов тоже меня сегодня удивил.

Людмила во всех подробностях рассказала Куприянову о поручении Анатолия Богдановича и о содержимом письма.

− Я думаю, Людочка, − резюмировал после рассказа Загурской Василий, − здесь у тебя особых проблем не будет. Завтра копнёшь этот «Югпромбанк», и полезут там тараканы из всех щелей. Если конечно, в этом письме правда.

− Кажется мне, Вася, − возразила Загурская, − это письмо написано совсем не для того, чтобы накрыть руководство банка.

− А для чего тогда?

− Пока не знаю. Но чую, что есть там совсем другая причина. Двойное дно.

За рассуждениями время в дороге пролетело незаметно. Вечером за ужином о работе больше не говорили. Равно как и утром за завтраком.

Утром Василий довёз Загурскую до работы, высадил около следственного управления и уже через полчаса открыл дверь своего кабинета. Он немного приоткрыл окно, освежив атмосферу рабочего помещения. Зима в этом году выдалась суровая, и начало весны продолжило эту традицию. Энергетики поддавали жару. На батарее можно было жарить яичницу. Не успел Василий Иванович повесить пуховик в шифоньер, как раздался стук в дверь.

− Войдите, − громко сказал Куприянов.

Дверь распахнулась и в кабинет вошла молодая женщина лет тридцати. Ростом выше среднего, длинные густые волосы собраны в тугой хвостик на затылке. Гостья была в форме капитана полиции. «Чур меня, чур, − подумал Василий». Молодая женщина показалась Василию удивительно похожей на некогда любимую им Любу Пожарскую. Куприянов даже побледнел от неожиданности.

− Василий Иванович? – спросила капитан.

− Да, − с придыханием ответил подполковник.

− Капитан полиции Котрич, − официальным тоном заговорила женщина. – Представляюсь по случаю назначения на должность оперуполномоченного отдела по…

− Понятно! – перебил Котрич Куприянов. – Я уже всё понял. Как зовут?

− Екатерина.

− Катя, вы случайно не… − Василий было хотел спросить про родство Котрич с Пожарской, но вовремя утихомирил свою буйную фантазию. – Значит, можно вас называть Катя?

− Можно и так, − ответила Екатерина, не совсем понимая ход мыслей нового начальника.

− Знаешь, Катя, я в этих стенах, − при этих словах Куприянов сделал круг пальцем над головой, − уже больше тридцати лет. Но не припомню, чтобы в убойном отделе операми служили женщины.

− А чем мы отличаемся от мужчин? – недовольно спросила Котрич.

«Чёрт! Она и злится так же как Люба», − поймал себя на мысли Куприянов, но вслух ответил:

− Капитан Котрич, вы и сами прекрасно знаете, чем отличаетесь от мужчины.

Екатерина опустила голову и исподлобья смотрела на нового начальника. Куприянов понял, что грубовато обошёлся с женщиной. Но он действительно был немного обескуражен её появлением и ещё больше её сходством с Пожарской. По убеждению Василия Ивановича должность опера слишком опасна для женского пола. Он теперь будет чувствовать гораздо большую ответственность, чем за Бабикова и остальных подчинённых.

− Я не хотел вас обидеть, Катя, − извинился Василий. – Честно, я не ожидал, что вместо Фисенко придёте вы. Простите меня. Я человек из старого мира и вот так не толерантно устроен.

Котрич продолжала молчать. Взгляд её оставался суровым. Из этого Василий Иванович сделал вывод, что дамочка с характером. Но ничего, кому-кому, а Куприянову к подобному не привыкать.

−Хорошо, − продолжил подполковник, так и не дождавшись ответа Екатерины, − давайте обозначим правила игры. Готовы?

Опять тишина.

− О! – протянул Куприянов. – А с вами непросто. Присядьте, Катя, − он указал на стул рядом с его столом.

Котрич выполнила указание. Она отодвинула стул и села на самый его край. «Ага! − оценил как опытный психолог действие нового сотрудника Василий. – Села на край. Готова к неожиданностям. Не доверяет мне. В нашей работе это хорошо». Подполковник сел напротив.

− Итак! − начал Куприянов. – Я не буду говорить глупости по поводу того, что у нас все равны. Это чушь! Даже самый хилый преступник, мужчина, конечно, всё равно сильнее и проворнее вас. По той простой причине, что он мужчина. Думаю, с этим вы спорить не будете.

− Не буду, − буркнула Катя.

− Вот и хорошо. Какой из этого напрашивается вывод?

− Буду сидеть на бумагах, − продолжая хмурить брови, ответила Котрич.

− Не совсем так, − поправил Василий. – Будете заниматься аналитической деятельностью.

− А если потребуются мои специфические особенности?

− Что значит «если»? Они потребуются. Они обязательно потребуются, − Куприянов широко улыбнулся. – У вас хорошие специфические особенности. Но это исключение из правил. Вам, Катя, всё понятно?

− Да, − сухо ответила Котрич.

Василий не хотел, чтобы разговор с новенькой заканчивался на худой ноте. Он решил пустить в ход своё мужское обаяние, но в эту минуту раздался стук в дверь и в кабинет заглянул Костя Бабиков. Костя увидел сидящую напротив шефа Катю, сердитую, напряжённую, с недовольным взглядом.

− Извините, − тихо сказал Костя. – Я бы зашёл в другое время, да тут просили передать вам личное дело капитана Котрич.

Бабиков подошёл к столу и положил перед Куприяновым папку с завязанными в тугой бантик верёвочками.

− Хорошо, что ты сам зашёл, Костя, − отодвинув папку, сказал Василий Иванович. – Я хотел тебе звонить. Познакомься – Екатерина Котрич. Наш новый опер. Мы ещё не успели хорошо познакомиться. Возьми над ней шефство. Введи в курс дела.

− Здравствуйте, − Бабиков протянул руку Екатерине. – Костя Бабиков. Старший оперуполномоченный.

Катя приподнялась со стула и протянула руку Бабикову.

− Екатерина, − сказала она. – Можно Катя и лучше на «ты».

− Василий Иванович, я заберу Катю? – спросил Бабиков.

− Шустрый ты больно, Костя! Погоди, присядь.

Куприянов уступил Бабикову стул, а сам пересел на своё рабочее место. Василий открыл принесённую Бабиковым папку и начал читать личное дело капитана полиции Котрич Екатерины Владимировны. Подчинённые терпеливо ждали. Всё это происходило в полной тишине. Прошло около пяти минут. Василий закрыл папку, аккуратно завязал верёвочки и, положив ладонь поверх личного дела, сказал: