Элеонора Бостан - Инстинкт Убийцы. Книга 2

Так Фатима начала свои походы по клубам, где сидела, скучая до полуночи, а потом жадно ловила каждое движение, каждый жест той, кем ей предстояло стать. В пустой спальне снятой квартиры она оборудовала нечто вроде танцзала, купила диски с песнями, под которые танцует Азия, и начала нелегкий путь превращения в «Богиню Танца». Проблему шоколадной кожи мог решить автозагар или специальный грим, благо Фатима тоже не была Белоснежкой, волосы тоже легко подделать, а вот движения и лицо – с этим могут возникнуть проблемы. Поэтому она и работала, как сумасшедшая вытанцовывая в пустой комнате, а потом снова идя в клуб, и снова наблюдая за прекрасной Азией, и понимая, что далека от нее как Сатурн от Солнца. И все же она не меняла план, лучшего способа приблизиться к Артуру не было, значит, не оставалось ничего другого, кроме как потеть в пустой комнате, раз за разом отрабатывая движения под надоевшую уже музыку и периодически наведываться клуб «Три Кита», она ведь должна была хорошенько узнать его снаружи и изнутри. А кроме того, надо было еще растить ребенка, и это было труднее, чем следить за объектом или учиться танцевать.

Сейчас до того самого вечера оставалось всего 5 дней, времени мало, но зато у нее был план. Как всегда, вмешалась сама судьба и указала ей путь, видимо, Артур все же должен был умереть, а от смерти не спасут ни деньги, ни влияние.

Район, где поселилась Фатима с сыном, хоть и был тихим, зеленым и на первый взгляд чистым, но от крыс спасения нет нигде, эта серая эпидемия преследует человечество с сотворения мира, наверное. И здесь тоже было полно хвостатых грызунов, в основном они паслись возле контейнеров с мусором, а особо наглые даже заходили в подъезды и рыскали возле мусоропроводов, причем кошек как на улице, так и в квартирах было предостаточно, но численность крыс от этого меньше не становилась. Фатиме до кошачьих войн дела не было, и она так бы и не заметила этого вечного противостояния, если бы не случай.

На лестничной площадке кроме ее квартиры располагались еще две, в одной жила та самая женщина, которая присматривала за Яном, в другой старик, державший у себя 15 кошек. Его жена очень любила котов и тащила домой каждого бездомного котенка, старик в свою очередь очень любил жену и ни в чем ей не перечил, тем более в таком благом деле. Так они вместе собирали и собирали котят, а потом его жена умерла, оставив ему все свое кошачье семейство. Поскольку это была единственная такая яркая память о любимой супруге и дело всей ее жизни, старик не стал раздавать вошек, а занялся ими сам, балуя их как детей. Все это рассказала Фатиме соседка, пока та собиралась «на работу» или наоборот, приходила домой и сменяла женщину на посту возле малыша. Никакого интереса данная информация не представляла, но Фатима слушала и запоминала чисто автоматически, она привыкла ничего не упускать из виду.

– А разве они не размножаются? – спросила она просто так, для поддержания разговора, – или он не выпускает их из дома?

– Нет, она все гуляют, когда захотят, – пояснила соседка, – просто все кошки у него оперированные, еще жена их всех обезопасила, а то там бы уже целая котоферма была бы!

На том они тему соседа и его кошек закрыли, а за две недели до назначенной даты Фатима поняла, как избавиться от Артура тихо и быстро, и помог ей в этом как раз старик и его коты.

Возвращаясь днем из магазина, – малышу ведь всегда нужны свежие фрукты и молоко – она заметила скопление людей возле подъезда. Подойдя ближе, она заметила среди незнакомых ей жильцов свою соседку, лицо у нее было бледное и печальное. Протолкавшись сквозь небольшую толпу, Фатима приблизилась к женщине и уже хотела спросить, в чем дело, как воздух прорезал душераздирающий крик. Сквозь людей проталкивался тот самый старик, выскочивший из дома в чем был, то есть в штопаных спортивных штанах и белой майке. Люди расступились, пропуская его, и когда пространство освободилось, Фатима наконец поняла, в чем дело. На земле возле мусорного бака валялись мертвые кошки, всего трое, одна лежала чуть подальше, все они лежали в лужах крови, резкий неприятный запах исходил от всего этого кошмара. Сначала Фатиме решила, что кто-то издевался над ними, а может, собака загрызла, но присмотревшись, поняла, что трупики кошек совершенно целые, а кровь у них только возле хвостов. И тут она поняла. Яд, вот что так зверски убило бедных животных, они же просто истекли кровью.

Что сейчас будет, подумала она, и в эту самую минуту старик наконец увидел, как именно умерли его любимцы. Издав нечеловеческий крик, он упал на колени и обхватил руками свою почти лысую голову.

– Боже мой! – рыдал он, причем Фатима видела, как слезы буквально лились из глаз, это напомнило ей клоунов в цирке, нажимающих на цветок на воротнике и вызывающих целую струю искусственных слез. Только теперь слезы были самыми настоящими. – Мои маленькие! Да что же это такое! Нет, как же это… ну… ну что же… как так… не-еет!

Все еще не веря глазам, он ошарашено смотрел на лежащие на земле тельца, а потом протянул руку и нежно погладил мертвую кошечку, лежавшую совсем рядом с ним.

– Мадмуазель, – ласково позвал он, голос его дрожал и срывался от слез, – милая, ну что же так… ну как это получилось….

Всхлипывая, он поднялся и подошел к другому коту, крупному рыжему, снова опустился на корточки погладил его.

– Васенька, мальчик мой, – слезы градом катились по морщинистым щекам, смотреть на это и не плакать было невозможно.

– Алиса, – старик добрался до третьей кошечки белоснежной, как вершины гор, лежавшей чуть дальше, – моя красавица. Как же так вышло? Как могло так случиться?

Люди молча смотрели на плачущего старика, многие плакали сами, кто-то тихо начал шептать, что не надо было его звать, мол, убрали бы все по-тихому, да и всё, незачем ему видеть такое. Другие тихонько шептались о том, что недавно ЖЭК рассыпал яд для крыс, вот бедные кошки и пострадали, съев отравленных грызунов. Молодая женщина с грудным ребенком на руках разрыдалась сама, и муж спешно увел ее домой. Двое мужчин и пожилая женщина подошли к старику и начали его утешать, но он лишь мотал головой на все их слова и просьбы успокоиться и подняться к ним выпить чаю или чего-то покрепче.

– Игорь Николаевич, – успокаивала его женщина, сама еле сдерживая слезы, – вам нельзя волноваться, я вашей жене обещала, что присмотрю за вами, ну что же вы так убиваетесь.

– А как мне иначе! – не поднимая головы ответил старик, нежно поглаживая то одного мертвого любимца, то другого, – они ведь мне как дети! Мы же их еще с Люсей подобрали, вырастили, а теперь…

Договорить он не смог, снова обхватил голову руками и заплакал так горько и безутешно, что сердце Фатимы, обычно глухое к человеческим горестям, дрогнуло. Уж она-то знала, каково терять тех, кого любишь. Она молча стояла и смотрела на этого старика, такого высокого и нескладного, с большими руками работяги и почти лысой головой с белоснежным венчиком волос, старика, такого одинокого и такого несчастного, живущего на мизерную пенсию и умудряющегося прокормить на нее еще 15 кошек. Недавно он потерял жену, а теперь еще и своих самых близких друзей, путь они были всего лишь кошками. Она смотрела, как горько он плачет и как нежно гладит выпачканные в крови шкурки, и поняла, что и по ее щекам медленно текут тихие тяжелые слезы. Это все ребенок, подумала она, даже не пытаясь стереть их с лица, раньше я не была такой.