Алексей Сидоров - Скорби.Net

Телефон завибрировал в руках.

Появился баннер – черно-серый, оформленный могильными крестами, позади которых качались, как руки скелетов, ветви деревьев. Не сразу сообразила, что это реклама приложения.

«СКОРБИ.NET»

Под лого – крупная надпись «Скучаешь по погибшим родным?! Мы можем помочь!».

Боже, даже не чужом горе зарабатывают! Как по-скотски-то все!

Стиснула зубы и выбрала в меню «Удалить», занесла палец над ответом «Нет», но помедлила.

В мысленный кокон, в котором я, казалось, надежно укрылась от всего мира, просочились слова тети:

– Ты же понимаешь, это не навсегда. Всего полгодика – пока мы утрясаем жилищный вопрос, а потом решим, как дальше… Ты же хотела в матлицей?

Я все еще смотрела в экран. Машинально кивнула.

– Ну, во-от! – обрадовалась родственница.

Нажала «Удалить» инвайт и подняла взгляд на тетю, когда та уже заканчивала:

– …и вообще – тебе там будет хорошо, там такие же детки, как ты…

– Где? – не поняла я,

– В интернате. Ты что, не слушала?!

Она что, шутит?!

– Я не хочу ни в какой интернат!

– В смысле?!

– Я хочу домой!

Тетя сразу напряглась, лицо покраснело

– Но, Диан, там же… папы уже нет. Папы. Нет! Да послушай ты меня, наконец!

– Ну и что! Я справлюсь, я смогу.

Тетя секунду сидела с открытым ртом, а потом произнесла заметно тише:

– Одна?! В пустой квартире, которую?..

Пауза. Тетя будто обдумывала ответ самой себе.

– Что?! Даже думать об этом не смей! – продолжила она. – Да кто тебе вообще позволит?! Ты же несовершеннолетняя.

– Мне скоро шестнадцать. И я в состоянии себя обслужить! – ответила я.

Тетя резко встала с кресла, взгляд метался из стороны в сторону, как у загнанного в угол зверя,

– Не-не-не, даже не думай. Ты что? Такая ответственность – оставить ребенка одного на самобеспечении. Да кто мне даст?!

– Скажите, что я сама попросила.

– Скажите? Кому скажите?! Ох, Диана, подведешь ты меня под монастырь, чесслово.

Тетя положила руку на грудь в области сердца и сделала длинные вдох-выдох.

Потом села в кресло и дрожащими пальцами извлекла из сумки таблетки корвалола, быстро сунула под язык.

Похоже, тетя зашла с козырей – я же не бесчувственное бревно, правда?!

Села в койке и положила ладонь на ее руку.

– Только, пожалуйста, обещайте, что это ненадолго! – попросила я.

Еще не знала, что впереди меня ждал ад.

Тетя на старенькой «Ладе» везла меня в то место, где меньше всего хотела бы оказаться. Живот крутило всю дорогу до приюта.

Перед глазами промелькнул знак «ЦОД – 1,5 км» и указатель направо. Повернула голову голову, чтобы рассмотреть знак, но тот уже исчез позади. Растворился в утреннем тумане.

Хотел спросить у тети, что значит аббревиатура, но передумала, когда увидела выражение ее лица – та будто проглотила лимон целиком.

Уж лучше смотреть в окно – там как раз показался забор. Какой же он высоченный, словно за ним держали диких зверей, а не детей.

Забор промелькнул мимо, за ним по бокам от дороги замелькали ели. Их ветки будто специально старались поцарапать кабину. Выпотрошить консервную банку и добраться до человеческой начинки.

Слава богу, кончились и они – машина вырулили на подъездную дорожку, которая заканчивалась просторной стоянкой, на которой, впрочем, не было автомобилей. То ли работники жили прямо здесь, в интернате, то ли их забирал автобус – надо будет спросить об этом у начальства.

Машина остановилась. Тетя первой открыла дверцу и ступила на асфальт.

Выбралась следом. Подняла взгляд, чтобы рассмотреть двухэтажное кирпичное здание, которой напоминало бывшую советскую больницу, стены которой отделаны пожелтевшими пластиковыми панелями. На крыше – мачта сотовой связи, которая словно хотела проткнуть, как иглой, хмурящееся серое небо.

Надпись над входом – «Небеса».

– Это название такое? – спросила я.

Тетя быстро кивнула и оглянулась по сторонам.

Чуть позади интерната – второе здание. Одноэтажное, с покосившейся крышей, окна и дверь заколочены досками крест-накрест. Интересно, что это?

– Мне уже здесь не нравится! – констатировала я.

Хотелось забраться обратно в машину и вернуться в отцовскую квартиру, но дверь интерната открылась и навстречу вышла худощавая, будто шпала, женщина в строгом сером костюме. На носу – очки в толстой оправе. Типичная училка.

На хмуром до того лице тети растянулась улыбка.

– А вот и твоя новая мама! – сказала она.

***

«Мамой» оказалась директриса заведения. Лариса Анатольевна. Не знаю почему, но она мне сразу не понравилась. Видимо, потому что хотела загнать в жесткие рамки, к которым я не привыкла. Все же папа обходился со мной как с полноценным человеком: если говорила «нет», то он не настаивал.

Пустой коридор, похожий на тюремный. На стенах – свежая зеленая краска, которой раньше любили окрашивать стены подъездов. Директриса вела меня вдоль закрытых кабинетов на первом этаже, за которыми слушалась приглушенная речь.

– Насчет мамы… эм-м, твоя… – начала она

– Тетя.

– Да, твоя тетя, насчет мамы она, конечно, перегнула, но так чтобы сильно. Дело в том, что «Небеса» – частный дом-интернат закрытого типа. Знаешь, что значит, «закрытого типа»?!

– Знаю, только я здесь ненадолго.

Вырвалось. Директриса сделал вид, что не заметила:

– …это значит, что такие же, как ты, дети здесь живут и учатся. Все в одном здании происходит…

– Да, я поняла! Но мне надо домой !

– …а еще ты должна понять, что здесь не только я за вами приглядываю. Есть еще воспитатели, поэтому советую не нарушать правила. Все нарушения строго наказываются, ясно?!

Нет, она реально не слышит. Когда меня просила сюда приехать тетя, то согласилась только ради ее душевного спокойствия. И – здоровья. Но после того как побыла в интернате пять минут, уже поняла, что очень скоро избавлю заведение от собственного присутствия, и никто меня не остановит!

– Я ничего нарушать не буду. Я просто уйду.

Директриса молниеносно развернулась и схватила за локоть. Глаза под очками сверкнули.

– А вот таких вещей, маленькая леди, говорить не советую. Ни при мне, ни при наших сотрудниках.

– Но я хочу домой.

– Все хотят, но проблема в том, что у всех вас, кто сюда попал, больше нет дома. Теперь «Небеса» – ваш дом! Пора с этим смириться…

***

Директриса ступила на лестницу, а потом обернулась и посмотрела на меня так, будто я подозреваемый в кабинете у следователя.

– А ты смотрю, с характером! У нас с тобой будут проблемы?

«Еще какие», – хотела ответить я. Даже открыла рот, но прозвенел звонок – и из дверей кабинетов в коридор вывалилась толпа подростков. Мальчики начали улюлюкать, но увидели Директрису – и сразу замолкли. Молча пялились на меня.